Тупой панк-рок для интеллектуалов - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Спирин cтр.№ 8

После сета в гримерку, в числе прочих праздношатающихся пассажиров, заглянул весьма нетрезвый чел. Познакомиться и поздравить. Чувак отлично выглядел (по сравнению с тем, как выглядели мы, он выглядел просто охуенно!), постоянно юморил и вообще всячески к себе располагал. Рубан, подводя к нему свою тогдашнюю девицу, сказал: «Вот, Маша, чувак, который поет про “Жирный, жирный, поезд пассажирный”. Оп-па! Так это же Крэйзи из «НАИВа»! Круто! Так мы, собственно, и познакомились. Знакомство наше, переросшее в приятельство, дружбу, сотрудничество, продолжилось через несколько месяцев, и до этого дело дойдет в свое время. В тот раз Саша потусовал с нами несколько минут, накатил чего-то там такого и отправился дальше. Мы приободрились немыслимо! Наряду с Never mind the bollocks… Pistols, наивовский Switch Blade knaive 1990 года был на тот момент главной панк-пластинкой для нас и нашей тусы. И если Pistols были классикой, эталоном и примером стиля в принципе, то «НАИВ» показывал, как то же самое, без потерь по качеству и скидок на «ну-у, мы же живем в совсем другой стране», можно делать на русском и в России. Их клип «Танки-Панки» показали в нескольких музыкальных передачах, чуть позже «НАИВ» снялись в популярнейшей тогда «Программе А». Они жили неподалеку, чуть западнее по Кутузовскому, в Давыдкове. Мы также знали, что их альбом был выпущен на виниле в Америке, на каком-то авторитетном лейбле, да и сами чуваки весьма непросты в плане происхождения (ну, или, по крайней мере, часть их). Мы добыли эту запись (как и множество других панк- и андеграундных записей) в студии Рок-лаборатории «Колокол», где за легкий прайс вам на вашу кассету копировали любую фонограмму из огромного каталога. По-настоящему же Switch Blade knaive был выпущен в России только в 1997 году фирмой грамзаписи «Фили». Мы слушали «НАИВ» каждый день и просто не понимали, как это сделано. Где они набрались этой легкости и безбашенности? Как они, играя на металлическом звуке с глэм-прихватами, при этом не делают ни металл, ни глэм, а фигачат офигенное панк-музло? Да, конечно, мы тогда многого не знали. Да что там многого, на самом деле мы не знали ничего. Одна пластинка Pistols, прослушанная через 14 лет после ее выхода, – вот и вся инфа, которой мы тогда владели. А с этими парнями было все не так просто. В их песнях чувствовалось знакомство (и весьма неповерхностное) с жанром. Мало того, они отлично играли, имели свой собственный звук, во многом определявшийся своеобразной игрой Ступина на гитаре и вокалом Крэйзи. Они делали «несовковые» русские тексты. Делать «несовковые» тексты было в тот момент главной задачей тех, кто, играя «фирменный» рок, собирался сочинять лирику на русском. И наоборот – написать «совчину» было страшным западлянским актом. Именно поэтому в описываемый период времени большинство групп «нерусского» рока сочиняли всю лирику на английском. Люди просто боялись испоганить себе мазу. Никто не знал, как делать русские тексты и при этом не скатиться в русский рок. «НАИВ» знали. «Танки, танки, танки, танки, в них сидят солдаты-панки!», или «Доктор Айболит», или «Композитор Бах, надавал мне в пах! / я остался подыхать, погибать в кустах! Его грудь в крестах, а моя в волосах, / он – немецкий органист, а я советский онанист!». Кайф!

ОК, мы слушали «НАИВ», теперь даже могли похвастаться пусть шапочным, но все-таки знакомством с одним из них. И конечно, как множество начинающих парней сейчас мечтают о совместном концерте с ними или с нами, нам тогда тоже мечталось выступить с «НАИВом». Мечта, казавшаяся несбыточной, стала реальностью через несколько месяцев, а пока мы захватывали подвал.

Дворовые чуваки и чувихи, не зная, куда податься в холодное время года, вскрывали подвальные двери в своих подъездах и начинали тусовать в относительном тепле и таком же уюте. Все занимались разными делами, нам же подвал был нужен как репетиционная база.

Рубан сказал, что в соседнем с его подъездом подвале когда-то залипала молодежь, и сейчас он находится в запустении и свободен.

Мы за неделю очистили его от кала и хлама, провели электричество и, попросив в красном уголке ЖЭКа какой-то завалящий аппаратец (типа на время, однако никто не собирался его отдавать ЖЭКу назад), завезли его вниз. Рубан навешал замков на двери и научил всех отжимать запоры этих «противоядерных» дверей (наш подвал, как и каждый нормальный подвал, был не просто подвалом, а «бомбоубежищем»). Он также вроде бы уболтал каких-то жэковских теток на то, что они типа дают разрешение нам там тусовать. Короче, был выбит полулегальный статус. Теперь мы могли говорить ментам, зашедшим на огонек, что у нас все чин чинарем: пожалуйста, звоните в ЖЭК – там вам все подтвердят.

Таким образом мы начали почти ежедневные репетиции. Очень скоро в подвале или около него (стояло лето) стал чалиться весь двор, а также одноклассники парней и мои собственные всевозможные девицы и типа того.

Сами мы также очень быстро начали использовать помещение не совсем по назначению. Среди прочей «мебели» внизу стоял немыслимый диван (не знаю, откуда он там взялся), на который мы и стали водить наших тогдашних подружек. Ну и выпивать там же.

Лето потихоньку катилось к концу, мы репетировали новые песни и даже записали еще одно демо, теперь уже долгоиграющее. На бытовой магнитофон в подвале были записаны барабаны и гитара (Ленин тогда уже только пел), а на дешевой студии при каком-то театре были дописаны бас и вокал. Назвав свое произведение Crazy Boys, мы отнесли кассету в «Колокол». Не знаю до сих пор, как относиться к этой записи. Хронологически это, конечно же, наш самый первый альбом. Однако он никогда не был выпущен на носителях и, я уверен, выпущен не будет. Мастер-кассета давно утеряна, та бобина, с которой фонограмма тиражировалась в «Колоколе», наверное, давно размагничена. Я лично не знаю никого, у кого бы в домашней фонотеке была приличная копия этой записи. Мы сами ни тогда, ни через год, когда был записан Duty free Songs, ни уж тем более сейчас не относимся к Crazy Boys как к полноценному альбому и никогда не включаем его в дискографию группы.

18 августа 1991 года мы все крепко залипли на квартире у Маши, той самой Рубановской герлицы. Выпивали всю ночь, под утро упали в сон. Еще через несколько часов нас разбудил телефонный звонок ленинского папаши: «Выгляните в окно, по Кутузовскому едут танки!» Заебись, путч! ГКЧП. «Лебединое озеро» по всем каналам, вместо SNC-радио в эфире дыра. Что-то надо делать или нет?

Ну-у, мы по большому счету… во-первых, в жопу еще пока (легли недавно)… во вторых, влом куда-то идти, в третьих, если танки, нас ведь могут и завалить? Но, чуть очухавшись, решили все равно метнуться к Белому дому, позырить, что там и как. Чудной Кутузовский, абсолютно пустой, перекрытый заваленными набок троллейбусами. Идти нам недолго. Именно так в первый же день переворота мы оказались на т. н. «Анархической баррикаде». Баррикада эта, как и ей подобные, построенные всюду вокруг Белого дома, состояла из перевернутых тролликов нашего родного 2-го маршрута, арматуры, бетонных плит, каких-то досок и прочего кала. Не думаю, что эти сооружения могли действительно эффективно противостоять танкам, пожелай они двинуться на штурм, однако мы старались не думать о подобном развитии событий. Баррикады были скорее местами, вокруг которых кучковались «защитники» по интересам. На одной чалились интеллигенты, на другой – бывшие солдаты, на третьей еще какие-то демократы. У нас были неформалы, и над баррикадой развевался черный флаг с анархией. Идеальный антураж для съемки клипа на любую песню из тогдашнего репертуара «Монгол Шуудан»!