Элан заколебался, посмотрел на Тома Льюиса, который в ответ только пожал плечами. Элан знал, что его партнер думает то же, что и он сам: Эдгар Крамер еще раз предугадал их тактику проволочек – единственное средство, которым они располагали, – и сумел нанести ответный удар.
При условии проведения специального расследования в тот же день даже последующие их легальные шаги могут не дать им столько времени, чтобы задержать Анри Дюваля на берегу до тех пор, пока “Вастервик” не уйдет в море. Надежда на победу, которая мгновением раньше, казалось, была почти у них в руках, сейчас сильно померкла.
Нехотя Элан выдавил:
– Нет, милорд, возражений не имею.
А. Р. Батлер торжествующе ухмыльнулся, репортеры дружной толпой наперегонки устремились к выходу. Впереди них поспешал Эдгар Крамер. С неестественно искаженным лицом он чуть ли не бегом бросился вон из зала.
Глава 2
Когда Элан вышел в коридор, его окружили с полдюжины репортеров, уже отдиктовавших по телефону свои сообщения.
"Мистер Мэйтлэнд, какие у вас теперь шансы?.. Когда же мы увидим Дюваля?.. Эй, Мэйтлэнд, что там насчет специального расследования?.. Ага, чего в нем такого специального?.. Объясните относительно судебного распоряжения. Это не то, что вы хотели?..” – вопросы сыпались со всех сторон. К ним спешили другие репортеры, почти перегородив и без того переполненный коридор.
– Отнюдь. Распоряжение… – начал было Элан отвечать на последний вопрос, но его тут же перебили из толпы:
– Тогда как же…
– Слушайте, – оборвал спрашивавшего Элан, – я не вправе говорить о деле, которое находится в стадии рассмотрения. Вам всем это хорошо известно.
– Попробуйте объяснить это моему редактору, дружище…
– Побойтесь Бога, скажите хотя бы что-нибудь!
– Ладно, – попытался успокоить репортеров Элан. Толпа сгрудилась вокруг него, пропуская протискивавшихся мимо них посетителей, адвокатов и судейских чиновников, сновавших по коридору из зала в зал.
– Ситуация сложилась очень простая – министерство по делам иммиграции согласилось провести специальное расследование по делу моего клиента.
Проходившие мимо них люди бросали на Элана любопытные взгляды.
– Кто проводит расследование?
– Обычно один из высокопоставленных сотрудников иммиграционной службы.
– Будет ли присутствовать Дюваль?
– Обязательно. Ему же придется отвечать на вопросы.
– А вы сами?
– Я тоже там буду.
– И где состоится слушание?
– В здании иммиграционной службы.
– Нас туда пустят?
– Нет. Ведомственные расследования закрыты для публики и печати.
– А после него получим какое-нибудь заявление?
– Об этом спросите мистера Крамера.
– Ну да, этого гомосека спесивого спросишь! – недовольно бросил кто-то из толпы репортеров.
– Какая польза от этого слушания, если вам до сих пор не удалось добиться разрешения на въезд Дюваля в страну?
– Иногда в ходе расследования обнаруживаются новые важные факты, – ответил Элан, хотя сам прекрасно понимал, что надежды на это мало. Единственный реальный шанс для Анри Дюваля заключался в осуществлении плана юридических проволочек, который теперь был сорван.
– Как вы относитесь к тому, что произошло сегодня утром?
– Извините, этого я обсуждать не могу. Рядом 1 Эланом неслышно возник Том Льюис.
– Салют! – приветствовал его Элан. – Ты куда пропал?
– Да мне Крамер не давал покоя, так что я посмотрел, чего это он так спешил. А вы как там с твоим дружком Батлером? Время назначили?
– Назначили. Договорились на четыре.
– Чего на четыре? – тут же спросил кто-то из репортеров.
– В четыре часа состоится специальное расследование, – пояснил Элан. – А сейчас вы должны извинить меня, у нас еще полно дел.
Выбравшись из толпы, они с Томом Льюисом пошли по коридору.
Убедившись, что репортеры их уже не услышат, Элан поинтересовался:
– Так что там с Крамером?
– А ничего особенного. Просто в сортир приспичило. Пока я там побыл минуту-другую, его так и корчило от боли. Сдается, у бедняги с простатой неладно.
Беспокойное поведение Эдгара Крамера в зале судебных заседаний нашло свое объяснение. Факт был несущественным, но Элан тем не менее сделал мысленную заметку на память.
Они подошли к широкой каменной лестнице, ведущей на первый этаж.
Мелодичный голос за их спинами произнес:
– Мистер Мэйтлэнд, не могли бы вы ответить еще на один вопрос?
– Я же уже объяснил… – Элан обернулся и замер в изумлении.
– Я только хотела узнать, – Шерон Деверо смотрела на него невинно распахнутыми глазами, – где вы собираетесь поесть?
Элан, растерянный, но обрадованный, ответил вопросом на вопрос:
– Вот это явление! Откуда ты взялась?
– Да, да. Очень точное слово. Именно явление, – пробормотал Том Льюис, одобрительно разглядывая шляпку Шерон, хрупкое затейливое сооружение из бархата и вуали.
– Я была на суде, – улыбнулась Шерон. – В задних рядах притаилась. Ничегошеньки вообще не поняла, но, по-моему, Элан был великолепен, вы как считаете?
– Что? Ах да. Ну конечно! – охотно согласился Том. – Немножко повезло, что судья попался свой человек, но Элан был великолепен, это точно.
– А разве адвокатам не положено быть чуткими? – кокетливо поинтересовалась Шерон. – Что это никто из вас не отвечает на мой вопрос насчет ленча?
– Да я даже еще и не думал, – произнес Элан, потом лицо его просияло. – Рядом с нашей конторой есть местечко, где готовят восхитительную пиццу на любой вкус.
Шерон взяла их под руки, и они начали спускаться по ступеням.
– Или длинненькие-длинненькие, жирненькие-жирненькие спагетти, – соблазнительно подхватил Том Льюис. – Да еще с горяченькой мясной подливочкой, знаете, чтобы стекала двумя струйками из уголков рта на подбородок, а оттуда капала на грудь… Шерон расхохоталась.
– Как-нибудь в другой раз с удовольствием. На самом-то деле дед поручил мне выяснить, не согласились бы вы отобедать у него. Ему не терпится узнать, как идут дела, из первых уст.
Было, конечно, очень заманчиво сопровождать Шерон – причем куда она пожелает. И все же Элан с сомнением посмотрел на часы.
– Много времени это не займет, – успокоила его Шерон. – У деда апартаменты в “Джорджии”. Он снимает их на те случаи, когда бывает в центре. Сейчас он как раз там.