На высотах твоих - читать онлайн книгу. Автор: Артур Хейли cтр.№ 104

– Это еще почему? – требовательным тоном настаивал Брайан Ричардсон. – Вы же работаете в министерстве обороны. Вам стоит только попросить, и все дела.

– Все не так просто, – возразил молодой человек. – К тому же это секретные данные.

– Да какого черта! – запротестовал Ричардсон. – Сколько лет прошло – кого это теперь волнует?

– Вас, к примеру, – заявил молодой человек с некоторой даже отвагой. – Вот это-то меня и беспокоит.

– Даю слово, – горячо заверил его Ричардсон, – что как бы я ни воспользовался тем, что вы мне дадите, вас это никак не коснется. Да вас никто и не заподозрит!

– Да и найти будет трудновато. Эти старые досье свалены где-то в подвалах… Займет несколько дней, а то и недель.

– А это уже ваша проблема. Да и ждать неделями я не могу, – грубо отрезал Ричардсон. Он поманил официанта. – Повторим.

– Нет, спасибо, – отказался молодой человек. – Мне хватит.

– Как хотите, – Ричардсон кивнул официанту. – А мне то же самое.

Когда официант отошел, молодой человек упрямо сказал Ричардсону:

– Очень сожалею, но, боюсь, мне придется отказаться.

– И мне очень жаль, – пугающе сочувственным тоном ответил Ричардсон. – А ведь ваше имя уже было почти в самом верху списка. Вы конечно знаете, о каком списке я говорю, не так ли?

– Да, – подтвердил молодой человек. – Знаю.

– По роду моей работы, – вкрадчиво продолжал Ричардсон, – мне постоянно приходится заниматься отбором кандидатов в парламент. И, знаете ли, говорят, я так здорово с этим справляюсь, что все предложенные от нашей партии кандидатуры побеждают на выборах.

– Слышал, – согласился молодой человек.

– Конечно, последнее слово за партийными организациями на местах. Но ведь они всегда поступают так, как рекомендует премьер-министр. Или, если хотите, так, как я советую премьер-министру рекомендовать.

Молодой человек промолчал, облизывая кончиком языка вдруг пересохшие губы.

Брайан Ричардсон понизил голос.

– Предлагаю сделку. Сделайте, что я прошу, а я поставлю ваше имя первым. И в таком округе, где избрание вам гарантировано.

Щеки молодого человека медленно заливались краской. Он спросил:

– А если я откажусь?

– В таком случае, – ласково объяснил Ричардсон, – я вам с такой же определенностью гарантирую, что, пока я в партии, вам никогда не попасть в палату общин, более того, вам и кандидатом-то в депутаты никогда не стать. Будете помощником, пока не сгниете, и никакие деньги вашего папочки вам не помогут.

– Вы предлагаете мне начать политическую карьеру с такой грязи, – едко заметил молодой человек.

– Говоря по правде, – возразил Ричардсон, – я оказываю вам огромную услугу. Открываю глаза на некоторые реалии из нашей жизни, и учтите, многим, чтобы познать их, требуются годы и годы.

Подошел официант, и Ричардсон поинтересовался:

– Ну как, не передумали? Может, еще рюмочку?

– Ладно, – сдался он. – Давайте.

Дождавшись ухода официанта, Ричардсон спросил:

– Если предположить, что я не ошибся, сколько времени вам потребуется?

– Ну-у… – заколебался молодой человек. – Пару дней, я думаю.

– Выше нос! – приободрил его Ричардсон, подавшись вперед и похлопав собеседника по колену. – Через два года вы и не вспомните о том, что произошло.

– Вот этого я и боюсь, – печально ответил молодой человек.

Элан Мэйтлэнд невидящим взглядом уставился в лежавший перед ним на столе приказ о депортации Анри Дюваля.

«…настоящим приказываю задержать и депортировать вас в место, откуда вы прибыли в Канаду, или в страну, уроженцем или гражданином которой являетесь, или в такую страну, каковая может быть одобрена…»

За пять дней, прошедших со времени вынесения эдикта в результате специального расследования, текст приказа настолько врезался в его память, что Элан мог наизусть воспроизвести каждое слово с закрытыми глазами. Он и в самом деле повторял их чуть ли не постоянно, отыскивая в казенной фразеологии какую-либо крошечную лазейку, уязвимое место, едва заметную брешь, куда можно было бы вонзить лезвие закона.

Ничего.

Он читал своды законов и старые судебные дела, сначала дюжинами, потом сотнями, продираясь сквозь их вычурный и высокопарный язык, засиживаясь до поздней ночи; глаза его воспаленно покраснели, тело ломило от недосыпания. В дневные часы к нему присоединялся Том Льюис, и они вместе вели поиски в библиотеке Верховного суда, изучая указатели, просматривая аннотации, исследуя отчеты о судебных процессах в старинных, редко кем открываемых фолиантах.

– Обедать не буду, – заявил на второй день Том. – Пылью сыт по горло.

Они искали юридический прецедент, который помог бы им продемонстрировать, что министерство по делам иммиграции допустило в деле Дюваля ошибки, а потому действовало противозаконно. Как выразился Том, “нам нужно что-то такое, чем можно хлопнуть о стол перед судьей и заявить: “Смотри, Джек, этим болванам нас голыми руками не взять – и вот почему”. А позже, в изнеможении скорчившись на верхушке библиотечной стремянки, Том объявил:

– Адвокат – это не тот, кто все знает. Адвокат – это тот, кто знает, где искать. А у нас пока не получается.

Не получилось у них и в оставшиеся дни поисков, которые сейчас подошли к концу.

– Выше головы не прыгнешь, – сдался в конце концов Элан. – Думаю, надо кончать.

Было два часа дня. Вторник, 9 января. Час назад они прекратили свои поиски.

За их вахту в библиотеке Верховного суда случился лишь один кратковременный перерыв – вчера утром, когда комиссия министерства рассмотрела апелляцию Анри Дюваля против решения специального расследования. Но это была поверхностная, формальная процедура, исход которой не составляло труда предсказать – председателем комиссии в составе еще двух чиновников иммиграционной службы выступал Эдгар Крамер.

Это была часть всей процедуры, которую первоначально Элан очень надеялся затянуть насколько возможно. Но после его оплошности в суде все завертелось слишком быстро…

Хотя Элан и понимал всю тщетность своих усилий, он излагал перед комиссией свои доводы так же энергично и тщательно, как если бы выступал перед судьей и присяжными. Члены комиссии, в том числе и Эдгар Крамер, подчеркнуто вежливый на протяжении всего заседания, весьма внимательно выслушали адвоката и единогласно вынесли решение в пользу прежнего варианта. Впоследствии Элан признался Тому Льюису: “Это было все равно, что спорить с королевой из “Алисы в стране чудес”, только много скучнее”.

Покачиваясь на стуле в своей крошечной конторе, беспрестанно зевая от усталости, Элан поймал себя на том, что жалеет, что дело почти завершено. Похоже, предпринять он больше ничего не сможет. “Вастервик”, ремонт на котором был закончен и который сейчас стоял под погрузкой, должен отчалить через четыре дня. Где-нибудь в этом промежутке, может быть, даже завтра, ему придется отправиться на судно, чтобы передать Анри Дювалю последнюю и окончательную новость. Весть эта для него, понимал Элан, не будет неожиданной. Молодой Анри слишком хорошо познал людское равнодушие, чтобы еще один отказ так уж его удивил.