Ученик поневоле - читать онлайн книгу. Автор: Александр Курзанцев cтр.№ 31

Своим прежним холодным и надменным голосом он произнёс за нашими спинами:

– Спасибо за урок. Впредь подобной ошибки я не совершу.

– Потому что маг, который не учится на ошибках – плохой маг? – поддел я его.

– Нет, – бесстрастно ответил Иквус, и ухом не поведя на мой саркастический тон. – Не плохой, а мёртвый, и не всегда посмертие от этого лечит, – а затем уел меня, добавив: – И это тоже запомни накрепко.

Иквус уже ушёл, когда я наконец обработал заживляющей мазью все доставшиеся мне ссадины и гематомы, благо обошлось без поломанных костей. Сергей тем временем притащил откуда-то пару запотевших кружек с пивом литрового объёма.

– Ну, за первое боевое крещение! – поднял он тост, и мы выпили, звонко хрястнувшись стеклом кружек.

Сделав пару глотков, Глушаков задумчиво посмотрел на меня, а затем вдруг произнёс:

– Не помню точно, кто сказал, но знай, что путь в тысячу шагов начинается с первого шага – и он, этот шаг, тобою сделан. А значит, прохождение всего пути – лишь вопрос времени.

– Угу. Главное – не оступиться, – отметил я.

– А на что ж тогда товарищи? – улыбнулся Сергей.

Неделя больничного, ставшая для меня неделей интенсивных тренировок, подходила к концу. От звука электрических искр уже рефлекторно начинал дёргаться глаз и прогрессировало заикание. Меж тем на магическом фронте было без перемен – я всё ещё болтался где-то в самом начале пути, едва научившись формировать простенькую паутину проклятия. Да, именно паутину то, во что следовало превратить сырую силу, напоминало больше всего. А формировалась паутина звуковыми конструкциями, типа наговоров.

Вот с последнего я балдел больше всего. Начинаешь речитатив – этакий рэп, причём иной раз состоящий из звуков, напоминающих речь каких-нибудь фэнтезийных орков или «ктулху фхтагн» какой – и видишь, как сгустки силы буквально вытягиваются, на ходу превращаясь в трёхмерное кружево.

Всё было важно: концентрация, внимание и даже настрой. Прямо как с непростительными из «Гарри Поттера» – если ты не хочешь по-настоящему пытать человека, то от твоего Круцио он лишь почешется. Здесь принцип тот же: хочешь качественно проклясть – вложи эмоции. Это тоже, кстати, было побочным явлением способностей к ведьмачеству, в смысле эмоциональная активность, я бы даже сказал – агрессивность.

Вот только для чего-то серьёзного у меня не хватало, во-первых, запаса силы, и во-вторых, концентрации, чтобы мысленным усилием удерживать создаваемую конструкцию от расползания. А она буквально начинала трещать по швам, стоило только ослабить внимание.

Сказанное же Элеонорой вообще вгоняло в полнейшую депрессию. Для уверенного каста проклятья средней силы требовалось не менее тысячи удачных повторений, для рефлекторного каста – не менее десяти тысяч.

Толщина нитей «паутинки» тоже играла роль: чем толще, то есть чем больше влито силы, тем проклятье сильней, тем легче ему преодолеть природную защитную ауру человека.

Кстати говоря, если одно и то же проклятье накладывало несколько ведьм, то их сила пропорционально складывалась, а ведьмовской ковен и вовсе мог разом проклясть немаленький воинский отряд.

– Как, кстати, у тебя с повышением потенциала, не получилось?

Вопрос Глушакова, который в это утро сидел у меня в гостях, давая последние инструкции к моему завтрашнему выходу на учёбу, заставил меня покраснеть. Ибо с потенциалом как-то не вышло. Нет, Элеонора снова приходила ко мне в один из вечеров, вот только…

И вновь я невольно вспомнил очередной эпизод своего позора.

Она назначила время заранее, и я, заблаговременно оставшись в одних трусах, уже сидел на краю постели, наблюдая, как последние лучи солнца подсвечивают облака красным. Как принято говорить, то был прекрасный вечер, и прохлада лёгким ветерком проникала на мой чердак, холодя кожу и заставляя чуть ёжиться в ожидании. Даже матрас мне казался каким-то особенно мягким.

На мгновение окно заслонило тёмное облако, чтобы, ворвавшись внутрь, уплотниться в точёную фигурку магистерши проклятий.

Она была без платья, видимо, успев заранее подготовиться. На ней были только чёрное кружевное боди, чулки на подвязках и тонкие, закрывающие предплечье кружевные штуки, названия которым я не знал.

– Готов? – спросила она, и я, чуть нервно кивнув, поднялся и спустил трусы. – Ты точно не импотент? – со скепсисом посмотрела на мой «прибор» девушка.

Я, смутившись, начал бормотать что-то про холодную погоду, нервы и усталость после тренировок.

– Ладно, попробуем ещё раз, – вздохнула она и, решительно подойдя, толкнула на матрас.

Щёлкнула неприметная застёжка, и верхняя часть боди раскрылась, демонстрируя идеальной формы полную и совсем не отвисшую грудь.

– Нравится?

Я судорожно кивнул.

– Ну же, потрогай их.

Протянув мигом вспотевшие руки, я коснулся бархатистой кожи, огладил, сжал вставшие под моими пальцами соски…

Дав мне пару минут полапать, Элеонора отстранилась. Уже прочно оседлав меня, она щёлкнула ещё одной застёжкой, открывая взору область меж её ног.

– А там?

Сглотнув, я снова кивнул. Сердце застучало часто-часто, и от волнения буквально залихорадило.

– Тогда почему он до сих пор лежит?

Я взглянул на предательски расслабленного «друга». Умом-то я прекрасно понимал почему. Стресс, волнение, страх в конце концов не оправдать надежд… Да и вообще, это ж словно с ходу взять и в порнухе сняться! У многих ли получится перед камерой и десятком людей съёмочной группы не осрамиться? Пусть даже перед ним и будет лежать голая красотка, но… это же как работа, а у многих ли на работу встаёт? Вот и я сейчас испытывал что-то подобное. Может, потому что понимал, что это всего лишь эксперимент, может, не было эмоциональной связи с партнёршей, а может, мне было попросту некомфортно в её обществе.

Вот только как это объяснить ей?

– Понимаешь… я не могу вот так, легко и просто. Для меня это нечто больше, чем просто физиологическая потребность. Мне надо как бы… ну… чувства, интерес. Ну, не любовь, конечно, – я почувствовал, как краснею под её взглядом, – но определённая симпатия должна быть.

– Тьфу! – соскочив с моего тела, она вновь застегнулась в боди и, почти с отвращением взглянув на меня, грязно выругалась.

Я сел, виновато потупившись.

– А в следующий раз ты скажешь, что до свадьбы ни-ни?

Я покраснел ещё сильнее, а магистерша, снова превратившись в облачко, выпорхнула в окно и была такова…

Сейчас же, выплыв из воспоминаний, я посмотрел на Сергея и буркнул:

– Не, не вышло ничего.

– Ладно, бывает, – легкомысленно пожал тот плечами. И я был ему благодарен за то, что он не стал заострять на этом внимание. Всё-таки Глушаков – очень тактичный человек…