Универсалы. Как талантливые дилетанты становятся победителями по жизни - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Эпштейн cтр.№ 13

Переход к новому строю кардинально изменил внутренний мир деревенских жителей. Когда ученые из Москвы спросили их, что они хотели бы узнать о них или месте, откуда они приехали, хуторяне и пастухи не смогли дать единодушного ответа: «Я не видел, чем занимаются люди в других городах, так как я могу спрашивать?» Те же, кто работал в колхозах, продемонстрировали любопытство.

– Вот вы только что говорили о медведях, – заговорил тридцатиоднолетний колхозник Ахметжан. – Я вот чего не понимаю: откуда они взялись? – Он немного подумал. – И вот еще про Америку: у нее свои власти или там тоже мы?

Девятнадцатилетний Сиддах, работавший в колхозе и окончивший два класса начальной школы, просто сыпал творческими вопросами, подтверждающими саморазвитие и смещение внутреннего фокуса с личного на местное и глобальное.

– Что нужно сделать, чтобы наши колхозники стали лучше? Как добиться того, чтобы растения росли выше, чтобы они были высокими, как деревья? И еще я бы хотел знать, как устроен мир, откуда что берется, как богатые богатеют и почему бедные остаются бедными?

В отличие от примитивных деревенских жителей, чей кругозор ограничен их непосредственным бытом, мышление современного человека относительно свободно. Это не означает, что один образ жизни однозначно лучше другого. Ведь давно подмечено: городской житель, путешествующий по пустыне, полностью зависит от кочевника. А потому в пустыне кочевник – и есть гений.

Лурия рассматривал тот «категорический» образ мышления, который Флинн впоследствии назвал «научной призмой». «Как правило, оно довольно гибко, – писал Лурия. – Люди легко меняют определения, составляя соответствующие категории. Они классифицируют объекты по их сути (животные, цветы, инструменты), материалу (дерево, металл, стекло), размеру (большой, маленький) и цвету (темный, светлый) или по иному качеству. Способность легко смещать фокус, переключаться с одной категории на другую – одна из основных характеристик «абстрактного мышления».

Флинн был немало обескуражен тем, что общество, и в частности сфера высшего образования, в ответ на расширившийся кругозор усилило упор на специализацию, вместо того чтобы начать развивать концептуальное мышление и способность переключаться.

Он провел исследование, в ходе которого сравнил средний балл старшекурсников разных специальностей одного из лучших государственных университетов Америки с их же результатами теста на критическое мышление. Целью была проверка способности студентов применить фундаментальные абстрактные понятия из области точных наук в распространенных жизненных ситуациях. К своему удивлению, Флинн установил, что связь между результатами теста по пространному концептуальному мышлению и средним баллом была практически равна нулю. По его словам, «способности, которые помогают студентам получать хорошие оценки, не включают в себя критических навыков в широком смысле этого слова» ^[12].

Каждый из двадцати вопросов был направлен на проверку определенной формы концептуального мышления, широко применимого в современном мире. С теми частями теста, где задействовалась форма концептуального мышления, не требовавшая особой подготовки – например, выявление циркулярной логики, – студенты справились хорошо. Однако в том, что касается практического применения навыков концептуального мышления, результаты были ужасны. Студенты, выбравшие профильным предметом биологию и английский, одинаково плохо отвечали на все вопросы, не связанные напрямую с их областью. Ни в одном из профильных направлений, включая психологию, студенты не понимали методы социологии. Студенты-естественники заучивали факты из своей профильной области, не понимая принципа работы науки и не умея делать правильных выводов. Те, кто специализировался на нейробиологии, не справились почти ни с чем. Результаты студентов, выбравших предпринимательство, были плачевны по всем предметам, включая экономику. Лучше всех справились экономисты. Экономика, по сути своей, имеет довольно широкий охват, и студенты продемонстрировали умение применять усвоенные навыки рассуждения к задачам, лежащим за пределами их области ^[13]. В то же время химики, несмотря на исключительный ум, испытывали определенные трудности в применении научного мышления к задачам, не имеющим отношения к химии.

Студенты, среди которых Флинн проводил свое тестирование, часто принимали тонкие оценочные суждения за научные заключения, и в той части задания, где ситуация была неоднозначной, а студенты не имели права на ошибку и не могли принять корреляцию за признак причины, они показали результат ниже среднего. Почти никто из студентов любого профиля не показал уверенного применения методов оценки истинности изучаемого материала в других областях.

Флинну уже за восемьдесят. У него пышная белая борода, обветренные щеки человека, который всю жизнь бегает, и пышные белые кудри, обрамляющие голову, словно кучевое облако. Из его дома на холме в Данедине открывается вид на нежно-зеленые фермерские луга. Когда речь заходит о его собственном обучении в Университете Чикаго, где он был капитаном команды по бегу, Флинн воодушевляется. «Даже в лучших университетах не развивают критическое мышление, – говорит он. – Студентам не дают инструменты для анализа современного мира за пределами области их специализации. Их образование слишком узко». При этом он имеет в виду не то, что у студентов факультета информатики должен быть курс искусствоведения, а то, что всем студентам необходимо прививать навыки, позволяющие им комфортно чувствовать себя в любой дисциплине.

Чикагский университет всегда гордился тем, что уделяет большое внимание развитию междисциплинарного критического мышления. Обязательная двухлетняя программа, по словам руководства учебного заведения, «направлена на ознакомление студентов с поисковыми инструментами, которые используются в каждой дисциплине – естественных науках, математике, гуманитарных сферах и социологии. Цель в том, чтобы не только передать знания, но и научить задавать фундаментальные вопросы и познакомить с идеями, сыгравшими определяющую роль в формировании нашего общества. Но даже в Чикаго, по словам Флинна, программа, по которой он учился, не была направлена на развитие и применение навыков концептуального мышления в различных сферах. Профессора попросту горят желанием поделиться со студентами интересными фактами, почерпнутыми за годы все более сужающейся специализации. Он сам преподавал на протяжении пятидесяти лет в самых разных учебных заведениях – от Корнелла до Кентербери – и с готовностью относит самого себя к тем, кого критикует. В рамках курса по введению в моральную и политическую философию он не мог удержаться от того, чтобы не начать рассказывать во всех подробностях о Платоне, Аристотеле, Гоббсе, Марксе и Ницше.