Правда истории. Гибель царской семьи - читать онлайн книгу. Автор: Иван Федорович Плотников cтр.№ 130

Ю. А. Буранов на страницах своих публикаций очень часто утверждает, что изложенное в документе Юровского — Покровского «вызывает массу сомнений», «полно противоречий и довольно неуклюжих попыток скрыть истинную картину расстрела и последующего "захоронения"», говорит о «нелепости картины расстрела Романовых» и т.д. Однако доказательств этих «нелепостей» не приводится. Упоминаются лишь частные разночтения: перепутанная фамилия повара («Тихомиров» вместо — «Харитонов»), забытая фамилия Демидовой, названной однажды не «комнатной девушкой», а «фрейлиной», указание в одном случае на 12, а в другом на 11 расстрелянных и т.д. В частности, к числу «нелепостей» Буранов относит упоминание в «Записке» Юровского — Покровского о нахождении драгоценностей при раздевании трупов у шахты, поскольку, дескать, известно, что они были изъяты комендантом ранее, еще в доме Ипатьева. Как в данном, так и в других случаях историк просто слабо ориентируется в документальных источниках — воспоминаниях участников убийства и материалах следствия. Дело все в том, что основная масса драгоценностей, увезенных из Тобольска в Екатеринбург, была зашита в искусно изготовленные («кучерские») пояса, лифчики великих княжон Ольги, Татьяны и Анастасии, а также в подушки, которые были переданы на хранение А. С. Демидовой, поэтому их и не обнаружили при личном обыске заключенных. Юровским были изъяты у Романовых лишь те предметы, которые находились в их комнатах, на пальцах рук и т.д. (см.: Соколов Н. А. Убийство Царской Семьи. М., 1990. С. 162, 249-250, 259-274, 291; Дитерихс М. К. Убийство Царской Семьи и членов Дома Романовых на Урале. М., 1991. Т. 1. С. 147, 185, 227; Гибель Царской Семьи. Материалы следствия по делу об убийстве Царской семьи (Август 1918 — февраль 1920). Франкфурт-на-Майне, 1987. С. 9-50, 148-161; Последние дни Романовых. Док., материалы... Свердловск, 1991. С. 144, 156-158, 165, 259, 263; Алексеев В. В. Гибель царской семьи: Мифы и реальность. Екатеринбург, 1993. С. 110-116, 118, 127. И многие другие источники, известные и не историкам). «Аргумент» Ю. А. Буранова звучит более чем странно. Он абсолютно несостоятелен. В тех немногих случаях, когда историк предпринимает попытки разоблачить автора «фальсификации» — Покровского, это делается недобросовестно, с явным передергиванием фактов, с той самой «фальсификацией», в которой обвиняются им другие. Так, Ю. А. Буранов пишет: «он (Юровский. — И. П.) уверенно говорил (в Свердловске), что "белые" ничего не нашли под коптяковским "мостиком", куда он закопал девять из одиннадцати трупов расстрелянных жертв в Ипатьевском доме. Можно и дальше приводить примеры несуразностей и противоречий, заложенных в "записке" Юровского...» (Правда о екатеринбургской трагедии. Сб. док. М., 1998. С. 32). Если можно приводить «примеры несуразностей», то надо бы это и сделать, поскольку приведенные Бурановым легко опровергаются как надуманные. Юровский просто констатировал факт, что белые стояли на мостике, но не догадались копать под ним. «Всего полтора месяца тому назад, — рассказывал Юровский, — я впервые читал книгу Соколова, из этой книжки я увидел, что моя хитрость оправдала себя. Там сказано, что по дороге был сделан помост, очевидно, для грузовика. Они этого места найти не могли, хотя и видели. Они пошли по ложному следу. В книге был помещен снимок, на котором были эти шпалы» (ЦДООСО. Ф. 41. Оп. 1, д. 151, л. 18.). Так все и было. Белые не только не искали, но, увы, и не догадались поискать под мостиком захоронение. Сфотографировали его, но только как место, где застревал автомобиль команды Юровского, и тот этим гордился: вот как хитро поступил! Так оно и было. У кого же тут обнаруживаются «несуразности» и «противоречия»? Обнаруживается лишь невладение автора историческим материалом или необъективный подбор «аргументов».

Да, в «Записке» и прочих документах, связанных с именем Юровского и других убийц и похоронщиков, есть противоречия, частью самими же ими позднее исправлявшиеся или сразу же оговаривавшиеся, но они носят частный характер (особо стоят лишь воспоминания П. 3. Ермакова) и легко объяснимы, что в данной книге и показывается. На эти воспоминания накладывали отпечаток и издержки памяти, и практически полная невозможность обращения к источникам, и амбициозность некоторых, через десятилетия стремящихся присвоить себе особую роль (Ермаков — руководителя смертоубийства и захоронения; Юровский и Медведев-Кудрин — первый выстрел в Царя...), и, наконец, особая, экстремальная ситуация, в которой они действовали (и дни, и бессонные ночи, и нервное напряжение, невозможность под страхом расстрела рассказать о событиях кому-либо и т.д.). Документ, составленный рукой Покровского, имеет самое прямое отношение к Юровскому, как к его соавтору и больше — автору исходного текста. Машинописный текст его, как уже отмечалось, хранился последним всю жизнь, и членам семьи он выдавал его за собственный «для Покровского». Суть изложенного, подавляющая часть деталей повторена им в дальнейшем в двух документах, в том числе в докладе на собрании старых большевиков. Абсолютно очевидно, что «Записка» не есть фальсификация. Она составлена по достоверным данным виднейшего участника событий из первых рук. Это будет предметно, по ходу освещения событий, анализа источников, сопоставления совокупности документов показано.

Немаловажным является вопрос о датировании «Записки» Юровского — Покровского. Она датирована сыном Юровского Александром при участии дочери Юровского Риммы со слов отца, уже покойного (при передаче ее копии в 1958 г. в Свердловский обком КПСС), 1920-м годом. Эта же дата названа А. Я. Юровским Г. Т. Рябову при ознакомлении последнего с текстом в 1978 г. В начале 1960-х гг. указание А. Я. Юровского было принято, очевидно, после анализа самого документа сотрудниками Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. Есть основание для принятия этой даты, как совершенно реальной и весьма точной, давно уже введенной в научный оборот. Анализ содержания документа, сопоставление его с другими позволяет твердо утверждать, что она достоверна. Отклонение может быть лишь в сторону начала 1921 г., ибо в нем о 1919 г. говорится в прошедшем времени.

Ю. А. Буранов решительно оспаривает известную дату, утверждая, что «Записка» была написана на несколько лет позднее, после 1924 г. Мотивируется эта точка зрения все тем же предположением о «фальсификации», полном неучастии в составлении документа Я. X. Юровского, описании всего М. Н. Покровским, который, не будучи участником событий, мог это сделать только после выхода в свет книг по данной теме. На этот счет приводится аргумент — факт заимствования составителями «Записки» данных о производившихся в 1918-1919 гг. белыми поисках останков Семьи Романовых у деревни Коптяки и о нахождении там «пальца» и т.п. Ю. А. Буранов исходит из твердого убеждения, что составитель «Записки» мог это узнать только из книг. Эта позиция — глубокое заблуждение. Что же об этом сказано в «Записке»?

В документе говорится: «При этом (при первом захоронении трупов 17 июля, сбрасывании их в шахту. — И. П.) кое-что из ценных вещей (чья-то брошь, вставная челюсть Боткина) было обронено, а при попытке завалить шахту при помощи ручных гранат, очевидно, трупы были повреждены и от них оторваны некоторые части — этим ком[ендант] объясняет нахождение на этом месте белыми (к-рые потом его открыли) оторванного пальца и т. б.» (Последние дни Романовых. Док. С. 157).