Синий бант - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Литтера, Дарья Волкова cтр.№ 10

– У вас есть какие-нибудь предпочтения в оформлении?

– Но ведь это вы дизайнер, – медленно проговорила Воронец. – До планируемого вечера три недели.

Ответить было нечего. Поэтому Дуня поинтересовалась более подробной программой предстоящего мероприятия и сказала, что завтра приедет на обмеры, а через пять дней подготовит варианты оформления. На том встреча и закончилась.

А осадок… остался. Дуня не любила подобных заказчиков. Они часто оказывались капризными. В телефоне остались фотографии фойе и холла перед зрительным залом. Вечером дома она подумает предметно над общей идеей оформления, а сейчас пора забирать Ванечку.

Воспитатель встретила Евдокию с плохо скрываемым облегчением. Впрочем, радовалась Анна Владимировна недолго, потому что ее проинформировали, что завтра мальчик придет снова.

– Я привезу чистую одежду, – сказала на прощание Дуня, собрав в мешок перепачканные кашей вещи.

– Ну, герой, как прошел твой день? – спросила она сынишку позже, сажая его в детское кресло автомобиля.

Ванечка посмотрел на маму огромными темными глазищами и произнес:

– Таня.

– Да, – улыбнулась Дуняша, чмокнув родное чудо в щечку, – едем за сестренкой.

И они поехали и забрали из садика Таню. По радио передавали исключительно романтические песни, а слушатели поздравляли друг друга с Днем всех влюбленных.

«Точно, – подумала Дуня, – сегодня же День святого Валентина: сердечки, шоколадки, признания в любви».

Она глянула в зеркало заднего вида и увидела две пары абсолютно одинаковых тобольцевских глаз.

– И мы ставим для Марии из Краснодара легендарную песню «На тот большак, на перекресток».

– Когда я вырасту, то буду как эта тетя, – сказала вдруг Танечка.

– Ты будешь певицей? – поинтересовалась Дуняша.

– Нет, я буду сидеть в радио и всем все рассказывать.

– А петь не хочешь?

– Петь я на утреннике буду. И танцевать!

Дуня улыбнулась. Каким же цветочком сделать дочурку?

Дверной звонок прозвучал, когда она утешала расплакавшуюся Таню, потому что Ванечка раскрасил лицо куклы в зеленый цвет.

– Не расстраивайся, – увещевала мама дочку, – этот фломастер стирается водой.

Приготовление ужина откладывалось, потому что рев раздался в тот самый момент, когда Дуня начала резать куриные грудки и только-только поставила воду для макарон. Вода уже, наверное, вовсю кипела.

– Я сейчас открою дверь, – сказала она Танечке, – а потом пойдем умывать куклу.

– Буль-буль, – изобразил звуками воду Ванечка.

– Буль-буль, – согласилась Дуня и направилась в коридор.

Первое, что она увидела, открыв дверь, – необыкновенную пушисто-цветущую ветку.

– Я принес тебе мимозу в бутылке золотого как солнце… лимончелло!

Губы сами собой разошлись в улыбке: Ваня! Дуня так и застыла на пороге с врученной мимозой, пока ее обнимали и целовали. Только глаза зажмурила от счастья.

И тут раздался привычный боевой вопль: в прихожую выбежала Танечка, за ней не отставал Ванечка. Оба резко затормозили, увидев папу, а потом вопль повторился – на этот раз в радостном исполнении.

– Так, я понял, романтику откладываем, – тихо сказал Иван на ухо. – Включаем режим суперпапы.

И подхватил Танечку на руки. И поднял высоко-высоко. Так, что дочка засмеялась от восторга, а Ванечка стоял и повторял:

– Я! Я!

– И тебя сейчас поднимем, – послышался отцовский ответ.

Дуня выдохнула и быстро побежала на кухню готовить ужин. Муж дома, а это значит – жизнь начала налаживаться. Через пять минут куриные грудки обжаривались на сковороде, макароны варились в кастрюле, мимоза стояла в вазе посреди обеденного стола, а хозяйка спешно приводила себя в порядок в ванной, приглаживая волосы и стирая со щеки зеленый фломастер. Потому что перепало с экстремальным макияжем не только кукле.

А еще через полчаса вся семья приступила к ужину. Наблюдая за тем, как аккуратно орудует маленькой вилкой Танечка и внимательно разглядывает звездочки-макароны в своей тарелке Ванечка, Тобольцев спросил негромко:

– Что, Ивановичи вели себя по-царски?

Его ладонь слегка поглаживала Дунину уставшую за день поясницу.

– Как обычно, да.

– Какие цыпленки! – Танечка восторженно глядела на мимозу с замершей вилкой в руке.

– Это цветочек такой, – объяснила Дуня, – необычный.

– Пушистый, – с придыханием произнесла девочка.

– В Италии в День всех влюбленных мальчики дарят девочкам веточку мимозы. Вот такая традиция, – сказал Иван.

Танечка перевела взгляд на папу:

– А этот цветочек кому?

– Кажется, цветы теперь надо привозить двум дамам, – резюмировал Иван, входя в спальню после того, как дети были уложены и мирно сопели в своих кроватях.

От ветки пришлось отсоединить одну кисточку «с цыпленками» и поставить маленькую вазочку в детскую комнату.

Зато вопрос с костюмом на утренник был решен.

Дуня лежала в кровати и наслаждалась установившейся наконец тишиной. Она очень устала за этот день и за все дни до, пока приходилось справляться одной. Но несмотря на усталость, настроение было замечательным. Потому что Ваня вернулся, и потому что все снова стало легко.

– Ты был не прав, сказав, что я знаю твои работы лучше тебя, – произнесла Евдокия, глядя на мужа. – Через них я узнаю тебя. Твои фотографии – твое отражение.

Иван некоторое время молча смотрел на жену, а потом сел рядом и наклонился, чтобы ее поцеловать, но вдруг замер:

– У тебя веснушки… Дуня.

Она улыбнулась.

– Значит, – сделал вывод Тобольцев, – первые весенние цветы на День святого Валентина кстати.

День перед Рождеством выдался не самым счастливым. С утра Дуня поссорилась с мужем. Ну как поссорилась… криков не было, упрекнула два раза, а он собрал все, что нужно для работы, и ушел. И весь день из-за этого тоскливо. Глупо очень получилось. У него встреча. Потом фотосессия. Она знала обо всем заранее. Какая-то недавно поженившаяся пара захотела сняться в свадебных нарядах в одном из крупнейших универмагов Москвы на фоне большой елки и украшенной к празднику галереи. Конечно, Дуня была в курсе, потому что долго шли переговоры с универмагом о дате и времени проведения фотосессии, да и Иван всегда делился своими рабочими планами.

Но что-то с самого утра пошло не так. Наверное, просто накопилось. Предновогодняя пора традиционно напряженная, усталость одолевала обоих, Дуня так надеялась на праздничные дни, так хотела, чтобы все вместе… И слово за слово… Ладно, не два упрека. Монолог. Он не ответил. Молча ушел. Дуня же весь день чувствовала себя виноватой. А потом еще сын заставил сильно понервничать – убежал в многолюдном месте, еле нашла.