Барков - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Михайлова cтр.№ 76

К Чаадаеву восходит деталь убранства комнаты Боркова — бюст Наполеона. Из «Записок» Ф. Ф. Вигеля известно, что изображение Наполеона, так же как и портрет Байрона, находилось в кабинете Чаадаева ^[403].

С Чаадаевым, которому было отказано в его прошении поступить на государственную службу, связано и указание повести на то, что Боркову не удалось попасть в камер-юнкеры. В «Недовольных» также обыгрывается это обстоятельство: Радугин, несмотря на все усилия, так и не смог стать товарищем министра. В «Московском Европейце», пародирующем «Евгения Онегина», назван придворный чин Пушкина — камер-юнкер.

Возможно, с личностью Чаадаева в повести «Московский Европеец» связано и упоминание Шеллинга, с которым Чаадаев был знаком и состоял в переписке ^[404]. Нельзя забывать, что «Московским Европейцем» мог быть назван человек, проживающий в Москве, что опять-таки подходило к Чаадаеву. Одиозная фигура последнего окружалась легендами и сплетнями, причем толки о нем вспыхнули с новой силой после публикации в сентябре 1836 г. его «Философического письма» ^[405] (повесть «Московский Европеец» появилась в январе 1837 г.).

Итак, повесть «Московский Европеец» включается не только в литературную полемику, но и в идейно-политическую борьбу 30-х годов XIX в. Это не только спор с Пушкиным, автором «Евгения Онегина», но и прежде всего выпад против Чаадаева, автора «Философического письма».

То обстоятельство, что Чаадаев пародируется в сюжетной и образной схеме пушкинского романа, представляется неслучайным и требует специального внимания.

Пушкин сам сближает своего героя с Чаадаевым:

Но дело здесь, конечно, не в шутливом сопоставлении франта Онегина с франтом Чаадаевым, изысканная манера одеваться которого была известна его современникам. Как справедливо заметил Г. П. Макогоненко, имя Чаадаева в пушкинском романе становится именем-сигналом ^[406]. Чаадаев — человек онегинского типа, представитель широкого движения декабризма, так называемый «декабрист без декабря». Озлобленность, скептицизм — все это сближало Онегина с Чаадаевым, сближало настолько, что даже Пушкин ощутил возможность их отождествления. Но Онегин — тип, а не портрет Чаадаева, не его подражание. И об этом Пушкин счел нужным заявить в своем романе:

Из предполагаемых вариантов осмысления Онегина как героя подражающего любопытно определение «москвич в Гарольдовом плаще». Почему москвич? Онегин «родился на брегах Невы» (VI, 6), он петербуржец, а не москвич. Н. Л. Бродский не комментирует эти слова ^[407]. С. М. Бонди объясняет их так: «Москвич в Гарольдовом плаще — русский помещик, разыгрывающий из себя разочарованного героя байроновской поэмы „Странствования Чайльд-Гарольда“» ^[408]. Но «Москвич в Гарольдовом плаще» — это и москвич Чаадаев, байронизм которого был известен читателям «Евгения Онегина».

В связи с гипотезой о том, что автором «Московского Европейца» мог быть М. Н. Загоскин, небезынтересно остановиться на его полемике с Пушкиным, которая велась им на протяжении нескольких лет и в которую включается и рассматриваемая повесть.

В 1823 г. было опубликовано выступление М. Н. Загоскина против Пушкина и поэтов пушкинской плеяды — «Послание к Людмилу», по словам П. А. Вяземского, «площадное, плоское по мыслям и стихосложению» ^[409]. Поклонник романтической поэзии, собутыльник модных поэтов Людмил собирается стать сочинителем, и автор советует ему описывать всегда

Стрелы М. Н. Загоскина нацелены в романтические поэмы Пушкина. Наставляя Людмила, он пишет:

Пушкин ответил М. Н. Загоскину на его «Послание к Людмилу» в седьмой главе «Евгения Онегина», в уже цитированной нами строфе. Он иронически предвидит, что его герой Онегин может быть ошибочно истолкован как «слов модных полный лексикон» (VI, 149), т. е. здесь почти дословное повторение слов Загоскина: «модных, слов <…> будь полным словарем», но повторение, освещенное насмешкой Пушкина. Стрела, пущенная Загоскиным, вернулась к нему самому.