Барков - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Михайлова cтр.№ 13

24 июня 1737 года загорелись два дома, в огне исчезли более тысячи домов, погибли несколько сот человек! Причиной этого пожара был поджог. Поджигателей поймали и наказали нещадно.

16 июля 1739 года напротив Выборгской стороны за Литейным двором загорелись баржи, груженные пенькой, рыбой, хлебом и маслом. А началось все с лучины, от которой на барже вспыхнула пенька.

И в 1748 году были частые пожары.

26 мая 1761 года пожар охватил Мещанские улицы. Всё полыхало с одиннадцати утра до позднего вечера. Императрица Елизавета Петровна, явившись к месту разрушительного бедствия, лично распоряжалась тушением пожара и спасением пожитков несчастных погорельцев.

В мае 1763 года огнем были уничтожены Гостиный двор и находящиеся рядом с ним здания на Васильевском острове.

Не только погорельцы, но и все жители Петербурга страдали от пожаров. Вслед за пожарами неизбежно дорожали жилье и съестные припасы. Впрочем, как свидетельствует В. Н. Авсеенко, «предметы первой необходимости в Петербурге с открытием Ладожского канала были недороги» ^[62]. В его книге «История города С.-Петербурга в лицах и картинках. 1703–1903. Исторический очерк» приведены некоторые рыночные цены 1730-х годов, для нас любопытные:

«Четверик (26 кг) гречневых круп 34–40 коп., овса 15 коп., пуд (16 кг) ржаной муки 26–27 коп., крупчатой 75–78 коп., масла коровьего 1 руб. 25 коп., фунт (около 400 г) говядины 1¾ коп., гусь с печонкой 12 коп., солонина 3 коп., баранина 2 и 3 коп. за фунт» ^[63]. Однако всё относительно. Как справедливо заметил автор биографического очерка о Баркове Н. С. Сапов, «мизерного жалования академического копииста могло хватить разве что на водку, при тогдашней ее баснословной дешевизне. Для сравнения с окладом (годовой — в 1753 году Баркова — 36 р. плюс добавленные 14 р.) укажем, что за двадцать лет до этого (в 1735 году) при более низком уровне цен, жалование портомойницы в штате академической семинарии (открывшейся потом как гимназия и университет) было определено в 36 р. годовых, а на каждого ученика по плану ассигновалось (с учетом одежды, питания и т. п.) по 146 р. 60½ коп» ^[64].

Бедствием Петербурга с начала его основания были наводнения. При жизни Баркова они случались неоднократно. Сведения о них мы находим в изданной в Петербурге в 1826 году книге В. Н. Берха, почетного члена государственного Адмиралтейского Департамента «Подробное историческое известие о всех наводнениях, бывших в Санктпетербурге». Она основана на документальных материалах, в том числе донесениях и делах государственной Адмиралтейской Коллегии.

15 сентября 1732 года, в год рождения Баркова, «была опять высокая вода» ^[65].

10 сентября 1736 года «была очень высокая вода», «…были почти все части города затоплены. Ветер дул от запада с такою жестокостью, что по наблюдению оказалось, что он пробегал в одну секунду 123 фута». «13 декабря выступила она (вода. — Н. М.) опять из берегов» ^[66].

«Наводнение 1744 года достопамятнее всех бывших. Августа 17 дня настал жестокий ветр от севера-запада, и вода поднялась только до высоты 7 футов. Сентября 9 числа задул по утру сильный ветр от востока, который выгнал почти всю воду из каналов. После обеда начал ветр отходить, и установясь от юго-запада дул с неимоверной жестокостью целую ночь. <…> Наводнение было очень велико» ^[67].

«1752 года, октября 22 числа в 10 часов вечера, настал жестокий шторм от юго-запада, причинивший мгновенное наводнение. Вода поднялась до высоты 9½ футов сверх ординара; все острова изключая Литейную и места около Невского Монастыря лежащия, покрыты были водою. Вскоре после полуночи сбыла вода с тою же быстротою» ^[68].

В 1752 году 25, 27 и 28 октября поднималась вода: «28 октября невзирая на безветрие, стояла она целыя сутки и причинила много вреда жителям Васильевского острова» ^[69].

Наводнения были и в октябре 1755 года, и в сентябре 1756-го, и в августе 1762-го, и в ноябре 1764-го.

Когда вода отступала, жители Петербурга долго ощущали запах сырости затопленных жилищ, испорченных продуктов. И еще вонь от разложения погибших животных, размытых отхожих мест и мусорных свалок.

В 2009 году в Петербурге была издана книга В. В. Лапина «Петербург. Запахи и звуки». Казалось бы, запахи и звуки XVIII века давно ушли, исчезли. Но автору книги удалось собрать их, рассказать о них так живо и увлекательно, что кажется — их ощущаешь, слышишь.

Когда в Петербурге случались пожары, ноздри щекотал запах гари.

Ночью, если Баркову приходилось идти по улицам, он вдыхал запах конопляного масла — им заправляли фонари (их гасили 1 мая и снова зажигали 1 августа).

Ранняя весна в Петербурге пахла корюшкой. «На Фонтанке треснул лед, в гости корюшка плывет» ^[71]. А корюшка, мелкая, очень вкусная рыбка, пахла, да и сегодня пахнет свежим огурцом. В высокоскоростном поезде «Сапсан», следующем по маршруту Москва — Санкт-Петербург, пассажиры могут ознакомиться с журналом «Саквояж СВ», на страницах которого — зазывная реклама: «Русская Рюмочная № 1. Свежайшая корюшка уже сейчас!» ^[72] Ну и, конечно, — адрес и телефон рюмочной, сулящей гостям и жителям Северной столицы это любимое петербуржцами блюдо.