Золотая империя - читать онлайн книгу. Автор: Шеннон Чакраборти cтр.№ 86

– Если твои последователи что-то и знали, то молчали об этом. Тех, кто не был казнен после провала восстания, вернули в Дэвабад и щедро вознаградили.

Ах да, знатные дома дэвов и знакомые имена. Уязвленный, Дара продолжал:

– Но если записей о моем порабощении не было и не было надежды на реликт…

– Значит, мы должны были найти другой способ. Мы с Рустамом перепробовали… всё. Шли годы. Десятилетия. Все новые виды магии, с которыми мы сталкивались, – чары, зелья, заклинания… безумные эксперименты, которые привели бы в ужас наших предков.

Даре стало противно.

– Эксперименты?

– Мы были на грани отчаяния. Казалось, словно кто-то жестоко подшутил над нами. Оказаться так близко к тому, кто мог стать нашим спасителем, и не уметь преодолеть эту последнюю пропасть. Десятилетия, Дара. У меня на глазах давили мой народ, избивали моего брата, Гасан склонял меня выйти за него замуж… а я закрывала глаза и видела древнего воина, знавшего самых могущественных из моих предков, восстающим из пепла, чтобы все исправить.

Дара запустил руку в волосы, не в силах судить ее.

– И какой же… эксперимент, – выдавил он, повторяя это слово с плохо скрываемым отвращением, – стал тем, который в конечном итоге сработал?

Она встала со стола.

– Мы много читали об истории нашей семьи, о происхождении нашей магии, обо всех чудесах, на которые якобы способна наша кровь – и сама наша жизнь. – Манижа потрогала пальцем его амулет. – В некоторых историях говорится о Нахидах, которые гибли на поле брани, а их жизненные соки возвращали к жизни всех, павших вокруг них.

– Сказки, бану Нахида. Как ты и сказала.

– Возможно. – Она с нажимом провела пальцем по латунному срезу. – Но потом я забеременела во второй раз. Я не могла пойти на это снова – не могла лишить еще одного ребенка способностей, бросить в Зариаспе и никогда не показываться на глаза. Рустам соглашался со мной, ну, или мне так казалось. Мы покинули Дэвабад, но, так как я хорошо скрывала беременность, путешествие застало меня на позднем сроке. Слишком позднем.

Она замолчала. Манижа выглядела такой разбитой, какой Дара никогда ее не видел.

– Мы были абсолютно раздавлены, Афшин. Наш дух, наши надежды. Я не сомневалась, что Гасан меня выследит. И когда он поймет, что я отдала другому то, чего он так отчаянно желал, он заставит меня поплатиться за это. Рустам тоже это понимал. Думаю… думаю, в каком-то смысле, он пытался защитить меня. Защитить нас всех.

Тошнотворный страх сжал ему сердце.

– Что произошло?

Манижа смотрела на свои руки.

– Она родилась. Я знала, что все слишком очевидно, но я так устала, и Рустам сказал, что обо всем позаботится… Я не поняла, что он имел в виду. – Она сделала глубокий вдох. – Когда я проснулась, он готовился использовать ее для твоего возвращения.

От шока у Дары отнялся язык. Он мало что знал о брате Манижи, но то немногое, что он слышал о тихом мужчине, который любил рисовать и виртуозно превращал выращенные им самим растения в лекарственные препараты, не хотело вязаться с… этим.

– Использовать ее? – прошептал он. – Ты хочешь сказать, он собирался принести ее в жертву, чтобы вернуть меня? Свою родную племянницу? Младенца?

– Не просто младенца – шафитку.

Дара моргнул. Шафитку?

– Но ты говорила, что Нари чистокровная. Что на ее внешность наложено проклятье…

– Это и есть проклятье. Но если ее зачаровал марид, там было над чем поработать, – она вздохнула. – Когда Каве мне все рассказал, я продолжила лгать. Она моя дочь, и я хочу защитить ее. Я ведь понимаю, что, если эта информация выйдет наружу, особенно теперь, когда она обманула и предала нас, дэвы решат, что причина измены Нари кроется в ее шафитской крови, и отвернутся от нее. Это вторит всем худшим стереотипам нашего народа о малокровных джиннах.

Дара не мог найти слов. И все же… еще один момент никак не давал ему покоя.

– Но… кто? – задал он, вероятно, бестактный вопрос. – Ты не похожа на женщину, которая… – Он покраснел. – Я хочу сказать, что единственные шафиты во дворце это…

– Слуги, – закончила за него Манижа. – Дитя Нахид, с такими ярко выраженными способностями, что я чувствовала их уже во время беременности, – и зачата от шафитского слуги. Рустам сказал, что скандал разразится немыслимый. Этот возмутительный позор мог стоить нам поддержки остальных дэвов, когда мы будем нуждаться в ней больше всего. А в такой роли она могла хотя бы… послужить своей семье. Своему племени. И все прошло бы безболезненно.

– Но младенца…

Манижа устремила на него свои темные глаза с внезапным морозом во взгляде.

– Разве в Кви-Цзы не было младенцев?

Это был жестокий, хотя и правомерный вопрос.

– Ты хочешь сказать, что соглашалась с ним?

– Конечно, я с ним не соглашалась! Мы сильно поссорились из-за этого, и когда стало ясно, что Рустам не отступится, мы… сражались. Да так, как я и не думала, наш вид еще способен сражаться. Он выпустил в меня проклятие, я так и не поняла какое. Прогремел взрыв. Я очнулась только через несколько часов. То, что найдет потом Каве – выжженную землю, изувеченные тела, – все это предстало передо мной. Моя дочь исчезла, кольцо исчезло. А Рустам… – ее голос омрачился застарелым горем. – Было слишком поздно. Я не успела спасти его.

Дара присел.

– Око Сулеймана.

– Сулейман тут ни при чем. Вот до чего мы докатились. Последние Нахиды дерутся в пыли за жизнь младенца. Как бы обрадовались джинны, увидев нашу кончину!

Неисповедимая печаль в рассказе Манижи терзала его душу. Гораздо проще было злиться на хладнокровно-отстраненную женщину, которая велела ему быть оружием и отвернулась от него, когда он не подчинился. Но Дара слишком хорошо понимал чувства того, кто всю жизнь как лев сражался за свою свободу, за свой народ, только чтобы в конце лишиться всего.

– Ты больше никому об этом не рассказывала? – тихо спросил он.

– Как я могла? Это лишь подтвердило бы худшие предрассудки джиннов, и я слишком хорошо понимала, какую цену запросит Гасан за мое помилование. – В голосе Манижи снова зазвенела ярость. – Я бы скорее покончила с собой, чем позволила ему прикоснуться ко мне.

– Каве знает?

Ее лицо вытянулось.

– Нет. Он чуть ли не боготворил нас. Я не могла так сокрушить его веру. – Она помедлила. – Но…

– Что?

– Аэшма знает.

Дара удивился бы меньше, если бы она сказала, что ифриты устроили танцы на мидане.

– Аэшма?

– Он явился вскоре после того, как я нашла тело Рустама. Сказал, что энергия поединка, магии и крови привлекла его внимание. Он знал меня. Знал мое имя, знал, что люди говорят о моих силах… он сказал, что надеялся однажды со мной встретиться.