Задорная мандаринка - читать онлайн книгу. Автор: Амалия Март cтр.№ 23

О, ее ждет незабываемая неделя. При мыслях о ее реакции на загадочное "осталось четыре дня", улыбаюсь как кретин. Для женщины, особенно такой эмоциональной, нет хуже неизвестности и ожидания, и ожидания неизвестно чего. Тупо пялюсь в экран рабочего ноута, пока прокручиваю финал игры у себя в голове.

— Илья Геннадьевич, тут ходят слухи… — доносится знакомый голос от двери и, подняв глаза, вижу счастливого молодожена, по совместительству друга, на пороге кабинета.

— Дружище, — встаю для рукопожатия. — Я думал, ты соблазнился предложением Штерна и отбыл на ближайший год в теплые, нестерильные края!

— Ха-ха, очень смешно. Ты же знаешь, теперь нет необходимости. А тут целый отдел остался без руководства, мы и не стали затягивать с отпуском. — Садится в кресло для посетителей и растягивает белозубую улыбку на лице.

— Черт, Марк, от твоего цветущего вида, даже слегка подташнивает! — стебусь я.

— Кто бы говорил, Илья Геннадьевич, кто бы говорил… Расскажешь, что происходит? — улыбается он ещё шире.

— Давай уж ты начни с того, что слышал. — Даже не сомневаюсь, что наш всеобъемлющий информатор, в виде секретаря Штерна, уже поделился располагающей информацией.

— Что ты пошел по рукам, друг мой, и совсем сорвался с петель. Не в состоянии удержать свое либидо и на этом фоне у тебя едет крыша: заразные болезни, странный внешний вид, пугающие, неконтролируемые, физиологические проявления…

— Ты о стояке? — посмеиваюсь над витиеватостью речи, явно переданной от другого лица.

— Я о стояке. — Подтверждает друг. — Ещё о зеленых волосах и общей рассылке из маркетинга.

— Я тебе больше скажу: был ещё трансвестит и смс маме о твердой уверенности, что я гей. — Говорю серьезно, наблюдая за реакцией Марка.

— Ты проспорил кому-то? Или участвуешь в игре "правда или действия", где правду выбрать нельзя?

— Хуже! — усмехаюсь. — Перешёл дорогу одной креативной Мандаринке.

— Ничего не понимаю. По-ходу, Нина Витальевна, в кои-то веки не приукрасила. Может, в больничку, отдохнешь пару недель, проветришь мозги, или то, что от них осталось?.. Какие мандарины?

— Боюсь, мне уже поздно. Я одержим рыжим неадекватным существом, и мне это нравится.

— А адекватный ответ будет, или лучше зайти позже? — хмурится друг.

— Окей. Начну с начала. Все началось с вашей свадьбы. Дико привлекательное существо в алом платье поймало меня на крючок и не отпускает.

— Ты про Разумовскую, что ли? — догадался он.

— Про нее самую. Сплошное безумие. Бестия во плоти. Дикая Мандаринка. Я закончу свою жизнь в психушке, а в анамнезе мне напишут: стал жертвой необузданной женщины.

— Блин, да я уже готов тебя туда сдать. Ты нормально рассказать все можешь?

И я ударился в красноречивый рассказ. Со сложными эпитетами, яркой жестикуляцией и гневными восклицаниями. Ну, разве можно о рыжей рассказывать спокойно?

— Слушай, скажу тебе как друг. — Начал Марк, когда вдоволь проржался. — Она создана для тебя. Нет, серьезно, учудить такое… Могу только искренне почувствовать. Твоя жизнь будет не долгой, яркой, да, но, совсем недолгой. Либо ты ее прикончишь, либо она тебя, друг мой. Жить в мире и согласии, не ваша история! Но ты, конечно, не сдавайся.

— Хорош, конечно, друг. Я, помнится, таких хреновых советов тебе не давал. Сказал тебе, женись на Штерн, не прогадаешь и — вуаля — женился, не прогадал. А?

— Ладно, хочешь реальный совет? — вмиг стал серьезным Марк. — Просто запри ее в кабинете и выбей всю информацию из ее головы. Хрен его знает, что там за каша творится. А может, у вас просто возникло недопонимание, а вы тут как дети малые… Вот что я теперь точно знаю об отношениях, так это то, что всегда, в любой ситуации, нужно просто тупо поговорить.

— Как скучно вы рассуждаете, Марк Андреевич. Совсем жизнь супружеская заставила забыть, что такое веселье, да?

— Ильюх, веселье — это совсем не фундамент для прочных отношений. Уж ты мне поверь. Навеселился, ты знаешь. А может, тебе просто и не хочется отношений? Может, ты просто чересчур увлекся новой игрой, и достигнув цели, твой энтузиазм погаснет, как уже бывало?

— Может, — угрюмо пробурчал я. — И, знаешь, если это так, нужно насладиться каждой минутой этой потрясающей партии… — откинулся в кресле, заложив руки за голову. Знаю, что выгляжу сейчас уверенным в себе мерзавцем, хотя на душе противный скрежет несмазанных петель.

— Ну, как знаешь, дружище. Мне пора, сейчас совещание с маркетингом, как раз с твоей рыжей и увижусь.

После ухода Марка, скребущее чувство вырвалось на свободу и заполонило все органы, до которых может добраться, противным скрипучим песком. Неужели он прав и эта игра — пустышка? С Мандарикой все будет так же, как с остальными? Не екает, прости, давай останемся друзьями?

Нет, не хочу. Не могу. Чувствую, что на этот раз все иначе. Доведу ее до грани добра и зла, вытащу все скопившиеся эмоции, пусть ненавидит, раздражается, отталкивает, только не останется равнодушной. А от ненависти до любви, как известно…

Спустя час бесплотных попыток поработать, в кабинет снова заглядывает Марк. Вернее всовывается одна лишь его голова и произносит:

— А рыжая твоя не промах! Пока меня не было, заполучила место Катерины.

И даже не дождавшись ответной реакции, исчезает.

Оооотлично.

Я в ней и не сомневался, конечно. Но это прекрасный повод сделать ещё один ход на шахматной доске. В конечном итоге, я позволю ей сделать шах и мат, но до этого времени, мы разыграем много продуманных ходов.

Иду в отдел маркетинга, подгоняемый нестерпимым желанием увидеть ее реакцию на следующие слова. Но Мандаринка сама врезается в меня. Улыбается мне. Выглядит ужасно развратно. Словно не на работу собиралась. Мы молча смотрим друг на друга. Я снова залипаю на ее "глаза", коварно выглядывающие из расстегнутой блузки. Жду, что она занервничает, обозлится, может даже извинится, чем черт не шутит. Но, похоже, она затеяла новую игру.

Соблазняет. Жмется ближе, шепчет "поздравь меня". А у меня уже всё готово к ее поздравлению, все по стойке смирно! Такая теплая, развратная, желанная, и сама льнет. Сдается? Затеяла новый раунд? Ну уж нет, я ещё не наигрался в текущей локации.

Тащу ее в кабинет отдела маркетинга и делаю ход. Посмотришь, Мандаринка, каково с подмоченной репутацией живется! Наслаждаюсь ее недоумением и исчезаю за дверью, ненадолго задерживаясь, чтобы послушать, как нахалка будет выкручиваться. Не пропадет, ох, не пропадет, с ее мозгами и языком…все в свою сторону поворачивает!

Остаток вечера грежу о том, как могла закончиться эта сцена в коридоре, не будь я настолько вовлечен в игру. Разные вариации, одна привлекательнее другой, возникают в голове яркими картинками, и каждая, каждая заканчивается жарким, необузданным, крышесносным актом прямо на моем рабочем столе. Представляю ее в том самом алом платье, что и запустило череду этих событий, а под ним — чулки, такие черные, с широкой ажурной лентой, охватывающей красивые, умопомрачительные ноги. Представляю как пальцы пробираются под тонкую гладкую ткань, спуская платье с одного плеча, потом с другого, и, наконец, открывающего вид на скрытые достоинства. Пальцами веду по ключицами, губами по скулам, и вбираю сладкие, мандариновые стоны нетерпения.