– Ее высочество блистательная леди драконов требует более подробных объяснений, придурок. – В отблесках величия своей владычицы эльф обретал высокомерие.
Придурок, да? Загремел прикинулся еще более глупым, чем раньше.
– Я не знаю, не понимаю, – пробормотал он.
– Правда ли, что вы несъедобны?
Загремел вытянул руку в стальной перчатке. Леди драконов осторожно потянулась к ней и попыталась укусить. Ее позолоченные зубки скользнули по металлу, и она поспешно отодвинулась, коротко взревев.
– Если вы несъедобны, какая от вас польза, спрашивает ее высочество, – перевел эльф.
– Что за вопрос! – возмущенно воскликнула Танди. – Люди правят Ксанфом!
– Драконы правят Ксанфом, – возразил эльф. – Драконы терпят всех остальных только в качестве добычи.
Но леди драконов промолчала. Загремел подозревал, что она вовсе не хотела начинать войну с королем-превращателем людского племени.
В ответ на очередной рык своей госпожи эльф снова повернулся к Загремелу.
– Что нам с вами делать? – спросил он. Загремел передернул плечами: – Не хочу туда, где вода. В воде посидеть – можно заржаветь.
Вообще-то ни его рукавицы из нержавеющей стали, ни медь, из которой состояла Бантик, не ржавели; вода скорее нанесет ущерб огню драконов. Но он помнил о штормовом предупреждении уха; если ему удастся заставить леди драконов отправить их в этот шторм, хотя бы обманом, у них появится больше надежд выжить, чем здесь.
– Металл – ржавчина... – задумался эльф. Леди драконов заревела.
– Верно, наши железные драконы сторонятся воды. – Эльф с подозрением поглядел на Загремела: – Надеюсь, ты нас не дурачишь?
– Я – вурдалак, большой дурак, – дружелюбно сообщил Загремел.
– Разумеется, – с неприкрытым презрением согласился эльф.
Итак, леди драконов приговорила всю компанию к отправке в воздушные сферы, коль скоро водные сферы не граничат с землей драконов. Одну сторону границы отличали зелень и деревья, другую сторону – стена грозовых облаков. Загремелу это не понравилось – он знал, что девушки не выдержат того наказания, которое способен выдержать он сам. Но шаг сделан, и он казался не таким уж плохим по сравнению с пребыванием среди драконов. Путешественники приняли некоторые меры предосторожности, связавшись веревкой Чем, чтобы никого не унесло ветром.
Они перешли границу – и оказались в сердце штормового вихря, швырявшего им в лицо пыль. Это была не обычная, а пыльная буря! Летящие песчинки жестоко ранили кожу. Загремел подхватил девушек и прикрыл их своим массивным телом, чтобы защитить, и они продолжили движение вперед. Огр споткнулся, поскольку не видел собственных плоско-стопых ног в слепящем песчаном вихре, упал и покатился, стараясь не причинить вреда девушкам.
Остановился он только в своеобразной долинке, возникшей под защитой валуна. Чем остановилась рядом с ним. Здесь основная масса песка летела мимо них, и они попытались открыть глаза. Благодаря веревке все были целы, хотя и изрядно потрепаны.
– Что нам теперь делать? – испуганно спросила Танди.
Сирена села и приникла к драконьему уху.
– Ничего, – доложила она. – Но может быть, песчаная буря заглушает все звуки.
Загремел взял ухо и прислушался.
– Я слышу медный корабль, – сказал он. Бантик приняла эстафету: – Я слышу своих соплеменников! Они играют... Это духовой оркестр! Мне надо готовиться к возвращению домой!
– Ты уверена? – спросила сирена.
– Думаю, теперь да, – ответила медная девица. – Я достаточно испытала в вашем мире, чтобы понять, что мой мне нравится больше. Вы все, конечно, очень милые, но все-таки не медные.
– Это верно, – согласилась сирена. – Надо найти еще одну тыкву, чтобы Загремел смог доставить тебя назад. Думаю, сейчас мы все предпочли бы оказаться в твоем мире.
– Может, та тишина, которую ты слышала, и означает тыкву? – предположила Танди.
– Нет, в тыкве очень шумно, – сказал Загремел. – Отличное местечко для огрских развлечений!
– Давайте же найдем тыкву! – воскликнула Бантик. Песок ее не беспокоил, ее просто мучила тоска по дому.
– Не сумеем, пока буря не утихнет, – уверенно сказала сирена. – Тыквы не растут в такую погоду.
– Но это же воздушные сферы, – возразила Бантик. – Здесь ветер не утихает никогда. Чем согласно кивнула: – Я, как вам известно, составляла карту внутреннего Ксанфа, потому-то я и здесь. Мои предварительные исследования, подкрепленные теми сведениями, которые мне удалось собрать по дороге, предполагают существование пяти основных сфер в этой части Ксанфа, как-то: Воздух, Земля, Огонь, Вода и Пустота. Это, судя по всему, Воздух, и вероятно, буря здесь действительно никогда не утихает. Нам придется так или иначе выбраться отсюда.
– Я знаю, как выбраться! – с энтузиазмом заявила Бантик. Она начала вращать медными руками и зарылась в наваленный горой песок. Через несколько мгновений перед путниками появилось начало тоннеля.
– Хорошая мысль! – воскликнула Танди. – Я помогу!
Она бросилась на землю позади медной девицы. Вскоре к ним присоединились остальные, поскольку чем глубже становился тоннель, тем больше требовалось усилий, чтобы убрать с дороги песок.
Вскоре работали уже все, вытянувшись в цепочку, завершавшуюся Загремелом, который утрамбовывал песок позади себя. Продвигались медленно, но верно. Периодически Бантик выбиралась на поверхность, чтобы убедиться, что буря все еще бушует. Когда они добрались до какого-то утеса, дававшего защиту от ветра, на поверхность вылезли все, чтобы отдохнуть с комфортом.
Пейзаж выглядел весьма уныло – песок и ничего, кроме песка. Были здесь и дюны, и долины, но нигде ни одного растения и ни капли воды. Ветер был неутомим. Он рычал, завывал и свистел. Он гнал облака, смерчи и вихри, создавая в небе мимолетные странные скульптуры.
Частенько какой-нибудь смерч проносился рядом с утесом, пытаясь всосать путешественников в свою круглую пасть-воронку, но не мог удержаться рядом с камнем. Загремел сознавал, что для смерчей это страшное разочарование; своей мощью и безмозглостью они напоминали ему огров.
Тут путешественники приблизились к другой границе; и когда они перешагнули невидимую черту, ветер внезапно стих. Одновременно очистился и воздух. Но облегчения это не принесло: буйство воздуха сменилось буйством земли. Она содрогнулась под их ногами, и не от огрской поступи – началось землетрясение!
– О, мне это совсем не нравится! – сказала Чем. – Я привыкла скакать по твердой земле.
Загремел уставился на нее. Кентаврица стояла, неловко расставив передние ноги, ее коричневая куртка запылилась, хвост подергивался, а груди вздрагивали – надо признать, весьма завлекательно.
– Может, дальше к северу земля тверже, – предположил он.