– Но ведь музыка и слова остались бы теми же самыми. Что же для тебя главное в революционных песнях?
– Наверно, их эмоциональный настрой. В них говорится о братстве, свободе и справедливости, об общечеловеческих ценностях, близких и понятных каждому нормальному человеку.
– Эти песни пробуждают волевые эманации, родственные твоему духу, – сказал Ли. – У каждого человека есть свои песни. Ты идеалист и склонен к абстрактному мышлению, поэтому идеи свободы, справедливости и братства так тебя привлекают. Но другому человеку, замкнутому в своем внутреннем мире, с конкретным мышлением, живущему по своим собственным законам справедливости, песня о женщине с дынями была бы гораздо ближе, чем революционные песни, и пробудила бы в нем соответствующие волевые эманации.
– Это понятно, – сказал я. – Естественно, что каждая песня определенным образом воздействует на человека, но ведь ты хочешь сказать мне о чем-то другом. Ты утверждаешь, что волевые эманации развивают внутреннюю силу, а песни пробуждают волевые эманации. Я согласен с этим, но я с детства очень много пел, и не заметил, чтобы это в значительной степени повлияло на меня или на состояние моего духа.
– Это так, потому что ты не умеешь петь, – сказал Учитель.
– Конечно, я не умею петь… – начал я.
– Я не имею в виду голос, слух или профессионализм, – прервал меня Ли. – Уметь петь означает задействовать с максимальной силой волевые эманации, пробуждаемые песней.
Я смотрел на него, ожидая продолжения.
– Сейчас ты споешь те же самые песни один, без меня, не обращая внимания ни на мелодию, ни на текст, и сосредоточишься на тех ощущениях, которые вызовут у тебя песни, так, чтобы они заполнили и поглотили тебя целиком, – предложил Учитель.
Я запел, но состояние усталости не позволяло мне полностью погрузиться в пение, хотя эмоциональный порыв, пробудившийся во мне, был достаточно сильным. «Смело, товарищи, в ногу» создавало у меня состояние душевного подъема, чувство локтя и единения с друзьями-единомышленниками, дающее ощущение безопасности, силы и причастности в великому делу.
Совершенно иная, глухая, мощная, яростная эмоция поднималась изнутри от песни «Вихри враждебные веют над нами».
Ли заставил меня пропеть эти песни несколько раз и в конце концов укоризненно покачал головой.
– Посмотри на меня, – сказал он. – Сейчас я спою их по-настоящему, так, как должен петь воин, пробуждающий волевые эманации.
Ли запел «Вихри враждебные». На этот раз его голос звучал совершенно по-иному. Он стал гораздо более глубоким и сильным. Учитель смотрел мне прямо в глаза, и я поразился перемене, происшедшей с его лицом, а потом мое тело оцепенело. Не знаю, с чем сравнить мое состояние, наверно, оно было похоже на ощущения кролика под взглядом удава. Ли был воплощением яростной, бескомпромиссной, звериной ненависти, готовой смести и уничтожить все на своем пути. Эта ярость неуловимым изменением ритма вибрировала в его голосе, бушевала в напряженном оскале его рта и диком прищуре глаз.
На мгновение черты Учителя смазались, как будто глаза мои вышли из фокуса, а потом я увидел энергетические потоки, идущие из рук, глаз, груди и солнечного сплетения Ли, потоки, порожденные мыслеобразами, основанными на волевых эманациях песни.
Сначала эти потоки направились вниз, закружившись вокруг ног Учителя, а потом стали подниматься вверх, окутывая тело Ли серебристо-дымчатым смерчем. Смерч поднялся на несколько метров над землей и стал раскручиваться по расширяющейся спирали. Потом он нагнулся ко мне и окутал мое тело.
На смену оцепенению пришло ощущение безграничной ненависти и силы, заставившее вибрировать каждую клеточку моего организма. Перед моим взором промелькнули картины одетых в потертые телогрейки, кепки и кирзовые сапоги людей с красными флагами в руках, мчащихся неизвестно куда и захваченных единым порывом бить, крушить и уничтожать все, чуждое их мировоззрению. Эти люди пели. Я ощутил себя одним из них. Мне показалось, что мои руки сжимают древко красного флага, и я запел вместе со всеми.
Я не заметил перехода к нормальному состоянию. Я лежал на одеяле, и спокойная тишина леса по-прежнему окружала меня.
– Сколько раз тебе говорить, что ты не должен отвлекаться на разговоры. Почему ты прекратил выполнять основное упражнение? – укоризненно произнес Учитель.
Я механически принял позу для растяжки и начал массировать ногу.
– Ли, ты что, загипнотизировал меня? – спросил я.
– Я показал тебе, как нужно петь, чтобы пробудить волевые эманации. Ты просто ощутил на себе воздействие моих волевых импульсов. Внутренняя сила базируется на сексуальной энергии. Сексуальная энергия управляется с помощью устойчивых, направленных и сконцентрированных на нужной основе эмоций. Умение правильно петь служит катализатором для пробуждения необходимых эмоций, которые на энергетическом плане воплощаются в волевые импульсы.
Для управления эмоциями и создания волевых эманаций совсем не обязательно петь. Ты уже освоил многие упражнения по эмоциональному управлению энергией, хотя лишь некоторые из этих упражнений направлены на создание волевых импульсов.
– Давай еще раз споем, – попросил я. – Я хочу попробовать сам войти в такое состояние.
– На сегодня хватит, – сказал Ли. – Интенсивные эмоции истощают организм сильнее, чем физические нагрузки. Лучше пойди и собери веток для костра.
Я начал разводить огонь, радуясь недолгой передышке. Хотя каждая минута, проведенная в обществе Учителя, была для меня драгоценным даром судьбы, напряжение предельно насыщенных тренировок начало сказываться, и я, как жаждущий в пустыне, глотнувший наконец чистой, прохладной воды, наслаждался моментами, когда я мог расслабиться, занимаясь обычными хлопотами по хозяйству – разведением костра, приготовлением пищи, постройкой шалаша для ночлега.
– Волевые эманации имеют нечто общее с жаждами, – сказал Ли. – Можно определить волевую эманацию как недолговременный всплеск сверхжажды, а жажду определить как слегка ослабленную, но сверхустойчивую волевую эманацию. Волевая эманация – это жажда, выплескивающаяся под давлением в тысячи атмосфер.
Представь себе ветер, дующий равномерно и устойчиво над этой поляной в течение часа. А теперь предположи, что весь этот гигантский объем воздуха, прошедший за час над поляной, с помощью достижений современной техники или просто волшебства удалось сжать так, что он весь поместился в баллончике для газированной воды. Если затем в горлышке баллончика проделать крошечное отверстие, струя воздуха со страшной силой вырвется наружу, и ее разрушительная мощь будет гораздо большей, чем возможности ветра, которым раньше был заключенный в баллончике воздух.
Как и жажды, волевые эманации применяются в подготовке воинов Спокойных, хотя и не так широко, потому что мощные волевые эманации разрушительны для организма, и их можно использовать очень ограниченно, хотя эффект, производимый ими, очень впечатляющ. С помощью волевых эманаций человек может совершать сверхусилия.