На коне бледном - читать онлайн книгу. Автор: Пирс Энтони cтр.№ 46

— Смерть — самый сокровенный момент для любого человека, — сказал Зейн.

— У вас есть право покинуть мир так, как вы хотите.

— Правильно. — Голос звучал все слабее и слабее. — Мое личное дело…

— Но разве не стоит подумать о смысле прожитых лет, о месте, которое вы заняли в мироздании? Пока еще остается шанс улучшить…

— Какого черта я должен беспокоиться о душе, если не верю ни в Рай, ни в Ад?

— Вы говорили, что не хотите страдать. А чувства ваших близких? Вы подумали о них? Какой ужас они испытают, когда обнаружат бездыханное тело горячо любимого человека! Они будут мучиться. Разве вы не обязаны…

Однако атеист уже потерял сознание. Его теперь не беспокоила чужая боль

— если такое вообще когда-нибудь волновало его! Время пришло.

Зейн извлек душу. Она ничем не отличалась от остальных; знакомое переплетение светлых и темных участков. Начал складывать ее… И тут она исчезла бесследно!

Исполнилась воля атеиста. Вера не помогла сохраниться духовной субстанции, та оказалась недосягаемой ни для Бога, ни для Сатаны.

Но можно ли считать справедливым подобный исход? Атеисту было наплевать на всех, кроме собственной персоны. Такое отношение к жизни сделало ее бессмысленной.

Зейн вернулся к Морту:

— По-моему, парень был наполовину прав. Ему действительно лучше не участвовать в игре. Но вот сама игра нуждается даже в таких. Нельзя существовать только ради себя.

Впрочем, он не был уверен, что сделал правильный вывод.

Его таймер снова отсчитывал время. По дороге Зейн размышлял, как скажется на его репутации исчезнувшая душа. Для службы новостей Чистилища это, наверное, очередная бомба: «РЫБКА СРЫВАЕТСЯ С КРЮЧКА! ГОРЕ-РЫБОЛОВ ВЫТАЩИЛ ПУСТЫШКУ!»

Вот и больница. С тех пор как он начал работать, такие места стали привычными. Скольких неизлечимых пациентов он избавил от страданий, странствуя по свету! Но до сих пор сохранилась старая неприязнь к лечебным учреждениям. Наверное, виновато подсознательное чувство вины.

Рекламный щит возле стоянки машин, к счастью, принадлежал не адскому агентству: «ОВЕЧИЙ РОГ ИЗОБИЛИЯ! БОЛЬШЕ ЗЕЛЕНИ!» Как приятно, наверное, смотреть на него из окна своей палаты тем, кто перенес операцию на желудке!

К ужасу Зейна, его новым клиентом оказалась старая женщина, лицо которой покрывали морщины, а тело, словно кокон, обвивали провода, подсоединенные к тихо гудящим приборам. Странное приспособление, напоминающее кузнечные мехи, заставляло грудь ритмично подниматься и опускаться, а следящие устройства постоянно щелкали и пищали, сообщая данные о состоянии сердечно-сосудистой и пищеварительной систем. Кровь по трубочкам качал специальный аппарат. Работу всей этой адской фабрики проверяла медсестра во время обходов. В палате лежали еще пятеро несчастных, существование которых всецело зависело от исправности системы жизнеобеспечения.

Больничная одежда на клиентке была надета небрежно, так что проглядывала ссохшаяся плоть. Она мучилась от боли, хотя ее накачали сильнодействующими лекарствами. Бедняжка давным-давно избавилась бы от такой пытки; только бездушные машины, заменившие отказавшие органы, не допускали этого.

Зейн содрогнулся. Он словно перенесся во времени и сейчас стоял возле своей матери…

Воспаленные глаза приоткрылись. Женщина увидела его. Трубки в носу не давали ей повернуть голову, а когда она попыталась шевельнуться, негодующе запищал какой-то прибор.

— Успокойтесь, — мягко произнес Зейн. — Я пришел, чтобы избавить вас от этого.

В ответ он услышал слабый смешок.

— Как ты спасешь от такого? — прохрипела старуха; из приоткрытого рта закапала слюна. — Проси не проси, они не слушают! Наверное, я прогнила насквозь, но мне не дают умереть.

— Я Смерть. Никто и ничто меня не остановит.

Она с трудом прищурилась:

— А ведь верно! То-то я думаю, кого ты мне напоминаешь… Надо же, настоящая Смерть! Я бы с радостью отправилась с тобой подальше отсюда. Но видишь ли, местные власти отказывают в визе!

Зейн улыбнулся:

— У каждого есть право уйти. Его нельзя отнять.

Он протянул руку, проник в плоть и дотянулся до души. Но извлечь ее не смог!.. Женщина слабо застонала от новой боли, и он быстро разжал пальцы.

— Вот видишь! — прошептала она. — Меня здесь держит пудовый якорь. Даже ты не поможешь мне, Смерть!

Зейн взглянул на часы. Прошло уже пятнадцать секунд сверх срока! Да, нелегко оборвать нить жизни, если вмешивается современная техника!

— Что-нибудь придумаем, — хмуро произнес он. Прошелся по палате, разглядывая других пациентов. Теперь стало ясно, что все уже отжили свой срок, однако мудреные приборы вмешались в дела Судьбы. Существование давно превратилось для несчастных в ежедневную пытку, тем не менее освободить от такого рукотворного ада способно лишь отключение машин. Но в госпитале строго следили за порядком; здесь не случалось недосмотров.

— Я тебя вижу, Смерть, — прошептал кто-то.

Зейн повернул голову. На него смотрел пациент, лежавший рядом с клиенткой. В отличие от остальных, он был в сознании.

— Я не могу забрать ее душу, пока работает аппаратура, — сказал Зейн, сам удивляясь, зачем он делится своей проблемой с тем, кто не нуждается в его персональной помощи.

Тот покачал головой, от чего приборы, облепившие тело, загудели.

— Никогда не думал, что собственными глазами увижу, как Смерть оказалась бессильна! Наверное, единственное, от чего нельзя спастись теперь, — налоги.

Больной коротко хохотнул, потревожив дежурную медсестру — задрожали стрелки приборов, и она решила, что у него приступ. Естественно, девушка не замечала Зейна.

Через минуту старик снова заговорил:

— Знаешь, Смерть, что бы я сделал на твоем месте?

— Женщина рядом с вами, которая не может умереть, — отозвался он, — напомнила мне мать.

Вина, словно раскаленная проволока, врезалась в сознание, не давая забыть.

— У нее тоже есть сын, — кивнул старик. — Он-то и оплачивает всю эту мерзость. Думает, что делает благое дело, заставляя жить дольше, чем отмерила судьба, да еще против воли. Если бы он действительно любил ее, давно позволил бы умереть.

— Разве он не любит ее? — Сам он убил мать, потому что не мог терпеть страданий близкого человека, но потом усомнился в чистоте своих мотивов.

— Возможно, он так думает, а на самом деле просто-напросто сводит с ней счеты! Из-за нее он теперь живет в нашем жестоком мире. Наверное, так и не простил ее за это! Вот и не дает ей уйти самой.

Зейн не выдержал: