Вожди СССР - читать онлайн книгу. Автор: Леонид Млечин cтр.№ 89

Еще один из авторов статьи — Иван Дмитриевич Лаптев, тогда заместитель главного редактора «Правды», рассказывал, что в текст вставили предложение ликвидировать аппаратные привилегии. Абзац о привилегиях для чиновников вычеркнул сам Андропов.

— Мы не сможем сейчас этого сделать, — объяснил он. — Как иначе мы заставим их дорожить местом, быть исполнительными, меньше воровать? Этот вопрос без серьезной подготовки не решишь. Пока снимем…

Вообще говоря, не очень ясно, почему многие люди возлагали столь большие надежды на Андропова.

Поздней осенью 1982 года страну возглавил человек, которого, не будь он членом политбюро, давно бы перевели на инвалидность. Но его недуги тщательно скрывались, и даже в высшем эшелоне не подозревали, насколько он

плох. В главном партийном архиве страны я держал в руках рабочий календарь генерального секретаря: пустые странички, никаких записей! Редко — одна-две фамилии приглашенных на прием в Кремль. Он мало кого принимал и уж совсем был лишен возможности ездить по стране.

Юрий Владимирович страдал целым букетом тяжелых заболеваний, которые заставляли его почти постоянно находиться в больнице, где ему делали мучительные процедуры. В архивах нашли «Информацию 4-го Главного управления при Минздраве СССР о состоянии здоровья Ю. В. Андропова». Там сказано, что в 1965–1966 годах он перенес «мелкоочаговые» инфаркты миокарда, страдает хроническим заболеванием надпочечников. Периодически переносит приступы гипертонической болезни, пневмонии, страдает хроническим колитом, артритом, плюс мерцательная аритмия, опоясывающий лишай…

Физические недуги подорвали его дух. В 1982 году мы увидели на экранах телевизоров глубоко усталого человека, который с трудом исполняет свои функции. Из пятнадцати месяцев, отпущенных ему после избрания генсеком, он всерьез проработал только восемь. Слабел на глазах. Перестал вставать, когда к нему в кабинет входил очередной посетитель. Все чаще ездил в больницу на гемодиализ. Это было заметно, потому что посетители видели забинтованные запястья.

Дежурный секретарь в приемной генерального Николай Алексеевич Дебилов рассказывал (Коммерсант-власть. 2006. 18 декабря):

— Про больные почки Андропова было известно давно. Но мне казалось, что он страдает не от этой болезни, а от истощения. Вы бы видели его обед! Свежие фрукты и полстакана кипяченой воды с лимоном. И все. У него ни на что не было сил. Выйдет из кабинета, с трудом дойдет до меня, медленно повернется всем телом и тихо говорит: «Я поехал в больницу».

Андропов с трудом мог встать из-за стола. Когда он шел, его поддерживали два охранника. Он проработал всего несколько месяцев, а потом оказался в больнице, откуда уже не вышел.

Физическая немощь и постоянные страдания — неудачный фон для реформаторской деятельности. Тем более что давних, выношенных планов Андропов не имел.

— Никакой цельной программы у Андропова не было, — рассказывал Владимир Крючков в интервью «Красной звезде», — он считал, что сначала надо разобраться в обществе, в котором мы живем. Он считал, что надо постепенно определиться, а уж спустя четыре-пять лет…

Но разработать новую программу — на это ему в любом случае не хватило бы ни сил, ни времени. Да и какие же идеи мог предложить стране Андропов? Все это были наивные представления о порядке и дисциплине, воплотившиеся тогда в массовых облавах, которые устраивались в рабочее время в магазинах, банях и кинотеатрах, чтобы выявить прогульщиков и бездельников. Было это унизительно и оскорбительно.

Поклонники Андропова говорят, что облавы в Москве — это не его идея. Дескать, милиция перестаралась. Нет, похоже, милиция строго исполняла волю генсека.

5 июля 1983 года Андропов собрал секретарей ЦК и перечислил важнейшие задачи. Аппарату ЦК укреплять связи с обкомами, чтобы лучше знать положение дел. Наладить контроль и изучать кадры, чаще выезжать на периферию.

Отдельно говорил о дисциплине.

— По Москве, — возмущался генеральный секретарь, — в рабочее время бродят тысячи бездельников. Как правило, управленцев и сотрудников научно-исследовательских институтов. Подтягивание дисциплины — это не кампания, а долговременная задача.

Разговаривая с председателем Совета министров России Виталием Ивановичем Воротниковым, Андропов недоумевал:

— Почему нет носков, полотенец? Почему в ЦК идут простейшие просьбы — до гуталина и зубных щеток? Все просят, ноют, уповают на центр. Так легче.

Но не понимал, что существующая экономическая система не в состоянии обеспечить людей тем, что им нужно, и не пытался понять.

Один из руководителей отдела ЦК по соцстранам Георгий Шахназаров осторожно заговорил с Андроповым о том, что военные расходы очень велики, стране трудно. Зачем тратить такие деньги на создание океанского флота, строить авианосцы, заводить военно-морские базы в странах третьего мира?

— Все дело как раз в том, что основные события могут разгореться на океанах и в третьем мире, — возразил Андропов. — Туда, в развивающиеся страны, перемещается поле битвы. Там поднимаются силы, которых империализму не одолеть. И наш долг им помочь. А как мы сумеем сделать это без сильного флота, в том числе способного высаживать десанты?

— Юрий Владимирович, — взмолился Шахназаров, — ведь мы себе живот надорвем. Мыслимо ли соревноваться в гонке вооружений по существу со всеми развитыми странами, вместе взятыми?

Андропов ему ответил:

— Ты прав, нам трудно. Но мы еще по-настоящему не раскрыли и сотой доли тех резервов, какие есть в социалистическом строе. Много у нас безобразий, беспорядка, пьянства, воровства. Вот за все это взяться по-настоящему, и я тебя уверяю, силенок у нас хватит.

Георгий Шахназаров понял, что продолжение разговора бессмысленно.

— Он поддержал тезис, — вспоминал начальник информационно-аналитического управления разведки генерал-лейтенант Николай Сергеевич Леонов, — что Советский Союз должен иметь военный потенциал, равный суммарному потенциалу Соединенных Штатов, остальных стран НАТО и Китая. Когда мы услышали от него эту формулу, то, скажу честно, потеряли дар речи.

К моменту избрания Андропова генсеком в ряде областей ввели талоны на продукты. По признанию тогдашнего главы Совета министров РСФСР Виталия Воротникова, уже невозможно стало вести огромное народное хозяйство страны старыми методами. Госплан, Госснаб, Министерство финансов были не в состоянии проворачивать маховик экономического механизма. Настоятельно требовались реформы…

Увы! «Единственное, — пишет Крючков об Андропове, — в чем он, и, пожалуй, не без некоторых оснований, считал себя профаном, так это область экономики, чего он, кстати, и не скрывал».

1 сентября 1983 года Андропов провел последнее заседание политбюро и ушел в отпуск. Он в тот же день прилетел в Симферополь, а не в Кисловодск, где обычно отдыхал. Андропов почувствовал себя лучше и перебрался в горы, в правительственную резиденцию «Дубрава-1», где отдыхали и охотились Хрущев и Брежнев. Андропову там понравилось, он дышал свежим воздухом. Звонил в Москву и говорил веселым, бодрым голосом. Но именно там он простудился.