Злодей не моего романа - читать онлайн книгу. Автор: Евгения Чепенко cтр.№ 42

Он предупреждающе зарычал. Я вновь лицезрела идеальные со всех сторон клыки. У Рика мне нравятся больше. Вот опять эта странность – прямо не мужик, а собака возле полной еды миски.

– То, что ты делаешь, имеет свое название – насилие, – тихо прошептала я. – Ты хочешь, чтобы она выбрала тебя сама или чтоб медленно начала ненавидеть?

Георг дернулся. В глазах плескались боль и гнев. Я со смешанным чувством страха и интереса наблюдала за внутренней борьбой. Сейчас он не походил на человека. Мне выпал шанс оценить абсолютную правоту Беса: инстинкты поразительно сильны.

– Фу! Гриш… прямо в ухо… не рычи, – сквозь сон пробормотала сестренка.

Он замолчал и беспомощно, нежно вгляделся в спящее лицо, перевел взгляд на меня. Я вздохнула. Прочла ответ.

– Вот и хорошо. Сдерживай свои порывы, чем бы они ни были и откуда бы ни взялись. Пусть сама выбирает.

Он не ответил.

Рик сел за руль. На этот раз дорога привела нас к пресловутому «У Барни». Опасливо покинула машину. Что нам понадобилось в знакомом баре, я не знала. Предугадать реакцию мужа на бармена, если он, конечно, все еще здесь работает, было вообще сложно. Гриша выбрался из машины, стараясь не потревожить Катю. Не вышло. Сестренка проснулась, зевнула, поежилась от ночной прохлады, прижалась поплотнее к своему носильщику. По лицу мальчика-гота пробежала волна блаженства. Я хмуро взглянула на него. Он ответил тем же взглядом, но на ноги Катю, паршивец такой, не поставил.

Рик снова переплел наши пальцы, потянул за собой. Мы вошли в знакомое теплое помещение и вполне ожидаемо были удостоены всеобщего внимания. Еще бы! Незабываемая на вид четверка. Благо город большой, концентрация странных людей велика, потому интерес не угасал, лишь пока мы следовали от двери до барной стойки.

Парнишка с кипенно-белым полотенчиком на плече, увидев знакомые лица, побледнел и замер. Мой Бес невозмутимо вынул из кармана джинсов сложенный в четыре раза лист и положил на стойку. Бармен дотянулся, развернул, на мгновение опустил глаза на содержимое и пораженно уставился на Рика.

– Да быть не может, – тряхнул головой, отгоняя ступор. Скинул полотенце. Свистнул. – Эй, Марк, я ухожу!

– С катушек съехал? Тебя уволят.

– Не впервой.

– Смотри. Если что, сам виноват.

Парень повернулся к нам:

– Я – Кайл. Меня не трогать. Искренняя просьба Кларка.

Я улыбнулась про себя. Как хорошо, когда кто-то умный знает, как правильно разговаривать с моим хищником. Выпадет шанс, обязательно побеседую с Кларком на эту тему, ну и на все другие, связанные с Бесом.

Бармен на мгновение скрылся на кухне, выскочил оттуда в куртке, вывел нас за собой на улицу, нырнул в ближайший двор.

– Милые девушки, рекомендую заткнуть носы.

– Зачем? – Катя удивленно, с неподдельным интересом разглядывала Кайла.

Гриша напрягся, перехватил ее удобнее. Мы подошли к старому убитому грузовичку, от коего за несколько сотен метров устойчиво несло тухлыми яйцами. Я натянула подол своей облегающей кофты на нос.

Катерина недовольно кашлянула, проделав тот же фокус, что и я, только с сарафаном.

– Все претензии к Кларку.

В серо-желтых глазах промелькнула улыбка. Рик подхватил меня на руки и расположился на переднем сиденье. Гриша морщась забрался назад. Сестренку с рук он так и не спустил.

В салоне пахло не так сильно, как снаружи, но все же кофту убирать с носа не хотелось. Из моего положения водительского сиденья видно не было, зато хорошо прослеживался пейзаж за окном и лицо мужа. Внимательные глаза успевали следить за всем и вся. Я вздохнула, провела кончиками пальцев по теплой груди, прижалась щекой к его плечу. Кажется, могу сидеть вот так и быть абсолютно счастлива тому, что имею, а вселенная пусть гонит время дальше, только без меня. Душу выворачивали наизнанку и щемили необъятные нежность и тоска.

Наконец устала держать руки возле носа и опустила кофту. Рик осторожно подхватил прядь моих волос и убрал ее с лица. С удивлением поняла, что все это время во рту был кончик этой самой прядки. Приоткрыла губы, освобождая волосы. Бес очертил их контур. В серо-желтых глазах светилась та же безграничная нежность, что испытывала я сама. Кажется, это начинало входить в привычку. Кто из двоих повторял чувства другого? Или они рождаются в наших телах и умах одновременно?

Его рука медленно скользнула по подбородку, шее, груди, забралась в глубокий вырез кофты, которую сам же и выбрал. Лично я бы ни за какие коврижки не приобрела вещь, которая так открывает грудь, учитывая, что открывать практически нечего. Сердце забилось в бешеном темпе. Обожаемые глаза почернели. Я прерывисто вздохнула, понадеялась, что ни водителю, ни младшим не видно происходящего между нами.

Он продолжил ласку сквозь ткань кофты. Я перестала следить за окружающими. Все, на что хватало силы воли, это не шевелиться и молчать. Его пальцы спустились к талии и бедрам, затянутым в облегающие джинсы. Я закрыла глаза. Еще чуть-чуть и сдерживаться будет просто невозможно. Кого же ты дразнишь больше? Себя или меня?

Ощутила горячее дыхание на щеке. Бес провел носом, вдыхая запах.

– Моя, – различила я шепот на грани слышимости.

Грузовик подпрыгивал на ухабах и колдобинах. За окном мелькал лес. Черные стволы деревьев сливались в одну сплошную полосу. Рик обнял меня, прижал к себе, смягчая многочисленные удары ржавой колымаги, коснулся губами волос. Я прерывисто вздохнула, привычно растворяясь в нем.

– Эй! – крикнула с заднего сиденья Катенька. – Водила! Долго еще нам ощущать под попой твой брутальный «пепелац»? Дышать нечем.

– Солнышко! – обрадовалась я, приподняв голову. – Ты вернулась.

– А то! Меня надолго из седла не выбьешь. Тем более у меня теперь реальный конь есть.

– Чего? – зарычал Гриша.

Я подпрыгнула на руках Рика (как только все ценное не отдавила?), встала на четвереньки и посмотрела назад.

– Не рычи на меня, – фыркнула сестренка, спокойно глядя на разъяренного мужика, нависшего над ней. – Ты сам меня таскаешь, я не напрашивалась.

Гриша скинул девушку с рук. Хотя надо отдать ему должное, сделал он это весьма бережно. Я улыбнулась Катюше. Она наморщила нос, скорее всего таким образом выражая презрение к окружающей действительности, к несчастью, вышел просто хорошенький сморщенный аккуратненький носик на милом, почти подростковом личике. В этом сарафане с распущенными волосами, скрывающими подбритые виски, она выглядела лет на шестнадцать. Маленькая, хрупкая, беззащитная, женственная, нежная (если молчит, конечно).

Рик склонился к моему уху.

– Интересная поза, – еле слышно прошептал он.

Как только смысл его слов дошел до сознания, стало трудно дышать. Я бегом вернулась в исходное положение и кинула на него осторожный взгляд из-под ресниц. Он смотрел в окно и улыбался.