Космолёт за горизонт - читать онлайн книгу. Автор: Шурочка Матвеева cтр.№ 48

Кажется, раньше это называли «синдром самозванца» — вот это вечное ощущение, что ты занял чужое место и сейчас тебя вычислят и прогонят.

Как так вышло, что на ней ни царапины, в то время, как каждый из её спутников пострадал?

Кстати, про ни царапины это было художественное преувеличение, ободралась о камни Кира знатно. Но в сравнении с другими это как будто не считалось вовсе.

Она бросила взгляд на своих спутников. Катька всегда была бойцом, она и сейчас с упорством старого солдата оставалась самой адекватной из всех. Починить то, что можно починить, принять лекарства, отправить за помощью, лечь спать — эмоциям в этой схеме просто не было места. Кира присмотрелась к лицу подруги — пыльному, исцарапанному, но ничего особо пугающего в нём не заметила. Они доберутся до каких-нибудь медиков, залатают ей ногу, она снова будет лезть во всём и язвить друзьям. Если бы беда была только с ней, Кира эгоистично бы позволила себе расслабиться и просто переждать черную полосу.

Но был ещё Корнилов-старший, чья грудь неравномерно вздымалась, а рваное дыхание звучало в тишине палатки просто пугающе. Поверить в то, что это тот же самоуверенный великолепный котище, что втянул их во всю эту авантюру с самого начала. Блистательный, холодный, недостижимый. «Не жилец» — сказала Катька. Она никогда не отличалась чуткостью. И Димка сейчас бежал по таким же опасным тропам, бежал, неведом куда, сжигаемый этой мыслью. Ведь брата он любил, несмотря на все соперничество. Кира даже представлять себе не хотела, каково ему было. Не хотела, но оно помимо воли лезло в голову, заставляло наворачиваться на глаза горькие слёзы. Щёки Киры горели и собственное дыхание было жарким, будто её саму охватила лихорадка.

— Я не дам тебе умереть, — почти беззвучно сказала Кира застывшему алебастровой маской лицу Влада.

Конечно, он её не слышал. Да и глупо это было с её стороны — делать подобные заявления.

Она сидела, смотрела то на него, то на спящую Катьку, то на теряющуюся вдали тропку, загадывая, что вот уже через мгновение появится из-за поворота отряд спасателей. Иногда даже осмеливалась опустить взгляд на чуть не ставшее их могилой озеро, но это было жутковато. Если Димка с Владом знали о существовании в горах Анчальи таких опасных мест, зачем они вообще сюда пришли и привели их с Катькой? А если бы Кира рискнула искупаться в этом, пусть странном, но не таком уж жутком на вид водоёме? Кира могла бы. Почему её не предупредил никто? И Тони? Вдруг он тоже сунется в такое место, не зная о грозящей ему опасности?

Как можно быть такими беспечными? Это же практически преступление!

Наверное, потом Кира задремала. Ей не то, чтобы действительно хотелось спать, но сказался стресс и напрядённое ожидание в тишине и неизвестности. Очнулась она от громкого голоса Катьки.

— Мотать отсюда надо! — заявила подруга, яростно трясшая Киру за плечо.

Кира вздрогнула и оглянулась по сторонам.

Небо успело потемнеть — то ли прошло так много времени, то ли…

Да нет, всё верно, это была гроза. Тучи сгустились, похолодало. Поднялся немалый ветер, трепавший тент палатки. Начал капать дождь, крупный, ледяной, и это явно было только вступление. А они застряли на узкой полочке в отвесной скале. Втроём. С тяжелораненым, одноногой Катькой и…

— Нас смоет к хренам! — Катька быстро и умело мотала себе ногу, но далеко на ней уйти всё равно будет нельзя. Не по этой тропке.

Кира вздохнула и, кажется, сказала об этом вслух.

Точно — сказала.

Потому что Катька взвилась, будто её кипятком окатили.

— А ты, значит, мне не поможешь? Подруга называется. Когда помощь нужна тебе, я ни разу не отказала! А теперь ты меня здесь просто бросишь?

Кира не собиралась никого бросать. И, если бы их было только двое, вполне дотащила бы Катьку на спине до безопасного места. Но их было трое. А Влада они с Катькой не донесли бы и вдвоём.

— Его нельзя трогать, — неуверенно сказала она. — Даже если можно, мы не справимся. Мы потому здесь и остались.

Светлые глаза Катьки смотрели на Киру словно бы даже с сочувствием.

— Кир, — сказала она. — Его придётся бросить. Мы не вытянем.

— Ты сошла с ума? — устало откликнулась Кира. — Тогда надо было не посылать Димку, а оставаться всем… Вместе бы справились.

— Если бы да кабы. Мы же не знали.

— Нет, Кать. Я его не оставлю.

— Будем подыхать все? Он и так не сегодня, так завтра кончится.

— Ты вообще думаешь, что говоришь?

— Ты вообще думаешь, что говоришь?

Сама Кира не думала. Она крепила ремни. Так, как когда-то учил отец. Они удержатся на этой скале. Не могут не удержаться. Права не имеют.

Шквал обрушился внезапно и страшно.

Палатку немилосердно трепало, ремни трещали, заливающая с головой вода не давала даже отдышаться. Несколько раз Кире казалось, что вот и всё — вдохнуть ещё раз не получится.

Она держалась за Катькины плечи — не потому, что это от чего-то спасло бы, просто от страха.

Прижимались друг к другу, как маленькие зверушки, застигнутые непогодой.

Ими они и были.

Говорят, в подобные минуты перед глазами должна проноситься вся жизнь. Ничего похожего с Кирой не произошло, она ни на мгновение не отключалась от реальности, в который выл ветер, стонали горы, тряслась земля и постоянно казалось, что именно сейчас всё закончится так или иначе, что необходимо потерпеть ещё немножечко, ещё самую малость, выдержать последнее усилие.

Это продолжалось мучительно долго: ночь и кусок утра. То, что они дожили до конца, было настоящим чудом. Но Кира увидела измученные глаза Катьки и по взгляду её поняла — всё. Всё, всё, дальше можно хотя бы дышать. Нужно было, конечно, делать что-то ещё, важное, спасительное, умное и смелое, но…

Но ветер стих, и закончился дождь. И сил не осталось даже, чтобы проверить разрушения вокруг.

Живы. Пока этого было достаточно.

Все ли?

Кира повернулась к Владу.

Бледное-бледное лицо, тяжёлое, прерывистое и вместе с тем едва уловимое дыхание. Когда Кира разобрала слова, то сначала подумала, что ей померещилось.

Потом — наклонилась ниже.

— Спасибо, — прошелестел голос, совсем не похожий на прежнего Влада. — Очень хочется…. ещё пожить…

Её ещё хватило на то, чтобы осторожно обнять его и провалиться в полусон-полузабытье.

Ей снился Дэн Салливан.

Они мчались по сотому уровню аэротрассы на байке, и счастливая Кира прижималась лицом к куртке из имитированной кожи, которые Дэн тогда обожал. Ветер свистел, сердца бились в унисон с рёвом мотора, и были они оба молоды, свободны и абсолютно бессмертны. А потом была квартира Дэна с прозрачным потолком, в котором можно было видеть безумные луны, какой-то музыкальный треш, под который они занимались сексом снова и снова, так что не было смысла одеваться, и они бродили нагишом по бестолковой этой квартире, где вещи громоздились прямо на полу, а что-то найти можно было по принципу «четырнадцатая куча слева, рыть до дна». И Дэн рассказывал неприличные анекдоты и смеялся над тем, что Кира ещё способна краснеть. Он подарил ей туфли на умопомрачительной острой шпильке, на которой она и стоять-то могла, лишь крепко вцепившись в его локоть…