Игра в саботаж - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Лобусова cтр.№ 23

На фоне замедления темпов развития экономики страны внешнеполитический курс СССР стал более стабильным, чем в предшествующий период. Консерватизм внешней политики определялся тремя факторами.

Во-первых, отношения с Западом постоянно балансировали на грани разрыва — от «разрядки» к новому витку «холодной войны». Во-вторых, в странах социализма зрели серьезные внутренние противоречия, связанные, в том числе, с начавшимся после ХХ съезда партии кризисом мирового коммунистического движения. Важным фактором являлось нестабильное положение СССР в «третьем мире». Гонка вооружений была непомерно тяжелым бременем для советской экономики и требовала от руководства страны поиска компромисса с лидерами западных государств.

Первым шагом на пути к «разрядке» стало улучшение отношений СССР с Францией. Президент Франции генерал Шарль де Голь в 1966 году заявил о выходе страны из военной организации НАТО. Он стремился к проведению независимой от Америки внешней политики. В том же 1966 году де Голль посетил СССР.

В ходе визита была принята декларация, провозгласившая стремление СССР и Франции укреплять атмосферу «разрядки». Стороны договорились о проведении регулярных консультаций с целью развития франко-советских отношений.

Для СССР геополитические интересы, облаченные в идеологическую оболочку, стали решающими в отношениях с социалистическими и развивающимися странами. Советское руководство во внешней политике ставило три приоритетные задачи: устранить угрозу распада социалистического лагеря и еще теснее сплотить его в политическом, военном и экономическом отношениях, нормализовать отношения между Востоком и Западом, продолжать политику последовательной поддержки «прогрессивных» движений и режимов во всем мире.

СССР был связан дипломатическими отношениями более чем со 130 государствами. Почти половину из них составляли развивающиеся страны.

Ко второй половине 1960-х годов в мире сложилась достаточно стабильная биполярная политическая система. Восточный и Западный блоки, возглавляемые СССР и США, достигли стратегического равновесия, основанного на доктрине гарантированного взаимного уничтожения. Проще говоря — СССР догнал США в мощи ядерных сил.

Добившись равенства в этом, стороны приступили непосредственно к разрядке. Было начато осуществление совместной советской программы «Союз — Апполон». США и СССР подписали первый договор об ограничении стратегических вооружений.

Вместе с тем продолжавшаяся гонка ядерных вооружений, сосредоточение управления ядерными силами Запада в руках США и ряд инцидентов с носителями ядерного оружия вызвали критику ядерной политики США, которая постоянно усиливалась. Возрастающие противоречия в принципах управления ядерным оружием в командовании НАТО привели Францию к выходу из этой организации.

17 января 1966 года произошел один из крупнейших в мире инцидентов с мировым оружием — загоревшийся при заправке в воздухе бомбардировщик В-52 ВВС США произвел аварийный сброс четырех термоядерных бомб над испанским селением Паломарес. После этого случая Испания отказалась осудить выход Франции из НАТО и ограничила военную деятельность ВВС США на территории страны, приостановив испано-американский договор 1953 года о взаимном сотрудничестве.

Сомнительные международные события, откровенно двуличная политика СССР в отношении стран мира и граждан собственной страны привели к тому, что количество людей, желающих покинуть СССР, увеличивалось с колоссальной скоростью. Все факты, касающиеся выезда евреев за рубеж, числа отказников и случаев разрешенной эмиграции хранились в архивах КГБ под строгим грифом «совершенно секретно».

По инициативе КГБ партийное руководство СССР узаконило эмиграцию евреев в Израиль, попутно установив квоту и засекретив сам факт решения. После этого разгорелась секретная дискуссия, что было абсолютно небывало для советской номенклатуры.

«По представлению Комитета госбезопасности президиум ЦК КПСС 12 октября 1965 года определил количество эмигрантов в Израиль из Советского Союза в пределах 1500 человек», — так докладывал председатель КГБ в те годы Владимир Семичастный. То есть высший орган власти по инициативе главной спецслужбы страны узаконил эмиграцию евреев в Израиль и взял обязательство выпускать определенное количество человек в год, и количество это ограничивалось — 1500. Всё. Не больше. В истории советской власти, уже показавшей, что она способна на многое: на коллективизацию, продразверстку, пятилетки, карточки и всевозможные запреты, подобного решения еще не было. Однако все было не так просто — этому предшествовала довольно сложная история.

При Хрущеве отношения с Израилем находились на точке замерзания. Так, к примеру, 4 мая 1962 года на президиуме ЦК Политбюро обсуждался вопрос: поздравлять ли президента Израиля по случаю национального праздника? Решили: утвердить проект поздравительной телеграммы президенту государства Израиль Ицхаку Бен-Цви, но текст телеграммы и ответ на нее в печати не публиковать. А если посольство Израиля в Москве обратится с просьбой выступить по московскому телевидению по случаю национального праздника, оставить просьбу без ответа.

Почему же между государствами возник такой холод? По одной простой причине: власти Израиля часто поднимали тему о свободе эмиграции евреев из СССР. Ко всему прочему какой-то журналист разозлил этим вопросом Никиту Хрущева во время его встречи с президентом США Джоном Кеннеди в Вене 4 июня 1961 года. И тут же был организован поток писем советских граждан еврейской национальности в средства массовой информации, проще говоря — в газеты. Спецслужбы в СССР работали отлично!

В них публиковались письма приблизительно такого содержания: «Уважаемый Никита Сергеевич! Прочитала в газете Вашу пресс-конференцию с журналистами в городе Вене. Меня крайне возмутил вопрос израильского корреспондента. Скажите, о каких евреях идет речь, которые хотели бы выехать в Израиль? Нас не режут, не дискриминируют, а если негде помолиться, то мы молитв все равно не знаем. А старики уж как-то дотянут без них…»

И все эти письма говорили об одном: евреи в СССР счастливы и никуда ехать не хотят. Однако к лету 1965 года Хрущев был уже свергнут. Ревизия его правления шла по всем фронтам, и в том числе — по болезненному еврейскому вопросу. Коллективное руководство склонялось к тому, что с Израилем лучше начать дружить. И вот в июне 1965 года новый президент Израиля Шнеер Залман Шазар прислал в Кремль конфиденциальное послание. В этом увидели сигнал для нормализации отношений. Президент Израиля просил решить вопрос об эмиграции.

19 августа 1965 года перед заседанием президиума ЦК в узком кругу поговорили «о письмах, поступающих в Совет министров СССР по вопросам выезда граждан еврейской национальности на жительство за границу». В СССР именно так и решались важные вопросы — они назывались «вопросы, не включенные в протокол». В этом случае расшифровка такой формулировки означала, что речь шла о послании президента Израиля новому председателю президиума ВС СССР Анастасу Микояну.

Постановили следующее: «Президиуму Верховного Совета СССР продумать предложения и внести в ЦК». По этому вопросу выступили четверо: председатель Совета Министров СССР Алексей Косыгин, сам Анастас Микоян, второй секретарь ЦК Николай Подгорный и ответственный за практическую идеологическую работу Петр Демичев.