Вестница - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Исаева cтр.№ 60

- Почему ты меня не остановил? Я ведь не знала! Не понимала, что делаю! – слова звучали, как мольба, за это я ещё больше ненавидела себя и то, что совершила.

- Не думал, что ты уже умеешь, - чуть слышно признался Джей.

- Что?

- Количество принятых грехов недостаточное, ты не могла уметь, - повторил Джей.

- Что же со мной не так?! – я снова начала вырываться, на этот раз – из последних сил. Джей и не думал уступать.

- Как я могу исправить? – прошептала я, ища опоры в потоке собственных почти бессвязных мыслей, - Ты можешь? Скажи, что можешь отменить то, что я сделала…

- Не могу, - с невыразимой тоской в голосе ответил Джей. Только сейчас я поняла, какого труда ему стоит сохранять спокойствие и видимую безучастность. Прозрение длилось недолго.

- Кто может? Кто-нибудь должен!

- Ангелы-Наблюдатели, - коротко ответил Джей. Мне казалось, будто его голос звучит откуда-то издалека. Я почувствовала, как начинаю оседать. Джей бережно опустился вслед за мной, не размыкая рук так.

- И где ваша хваленая независимость, если без ангелов вы даже метку снять не в состоянии? – прошипела я, зажмурив глаза.

- Когда метка поставлена, человек Вестнику не доступен, ты не сможешь видеть ни прошлое, ни будущее Макса, а вместе с тобой обезоружен и я.

- Тогда, как мне найти своего Наблюдателя, если таковой вообще есть? – шепотом спросила я.

- Это невозможно, если только он сам не решит себя обнаружить.

- Выходит, Грехи перед ними – сопливые детишки! Как такое возможно, что вы – могущественные существа – не чувствуете засевшего в ком-то ангела?! – сорвавшись на голос, взвилась я.

- Мы их не чувствуем не потому, что они сильнее, а потому что они другие. Ангелы сходят на людей не так, как это делают Грехи. Они не просто заполняют тело, они подчиняют разум и чувства, не просто перенимают повадки и привычки, они ими владеют. Они не просто надевают костюм и существуют параллельно с носителем, подавляя его, но разделяя с ним некоторые чувства, изначальный человек просто перестает существовать, - объяснил Джей, вернув себе прежнее леденящее душу  спокойствие.

- Разве ты не такой же? – чувствуя, как по лицу текут непрошеные слезы, спросила я. Остатки сил испарялись с бешеной скоростью.

- Нет. Ты же знаешь, что наш с Уилом симбиоз носит… иной характер. Если я уйду из тела носителя, он станет прежним, если Ангел покидает человеческое тело… то после него ничего не останется, - самообладание снова оставило моего наставника. Теперь он не сковывал, а обнимал – одной рукой, ибо другой пытался вытирать мои слезы. Я была свободна, но сил выбраться из его объятий не осталось.

Мой взгляд метался из стороны в сторону, перекидываясь с одного предмета на другой, не давая мне сосредоточиться на гнетущих мыслях, мучительных воспоминаниях, на чувстве вины и стыда, на горечи, несущейся из глубины души, словно лава по жерлу вулкана. Я почти не моргала, дико таращась по сторонам, пытаясь думать о кухонном столе, табуретках, потолке, занавесках – обо всем, на чем хотя бы на мгновение задерживался мой снующий всюду взгляд. Моей единственной задачей было думать, о чем угодно, лишь бы не о боли, что в этот самый момент точила когти о мою опустошенную, выжатую, словно лимон, душу. Окружающий мир внезапно дернулся и пошел разноцветными пятнами, тогда я сосредоточилась на них, разглядывая их полупрозрачные идеально круглые тела разных диаметров и расцветок, я любовалась их разрушительными, отупляющими движениями. Вскоре на смену пятнам пришла рябь, я чувствовала себя так, словно мне в лицо бросают горсти древесной стружки, а та, озверев от такого обращения, впивается мне в глаза, продираясь всё глубже, туда, где в моей голове пульсирует жизнь – все чувства, все воспоминания, все мои мысли, все они затравленно дрожали в глубине моего черепа, ожидая, когда же его, наконец, разорвет.

Когда я проснулась на следующее утро, проспав почти сутки, в голове стояла звенящая пустота. Казалось, будто вместо органа, предназначенного для размышлений, в меня поместили холодильную камеру – она неприятно гудела и обдавала ледяным ветром каждый раз, когда я напрягалась, чтобы что-нибудь вспомнить или о чем-то подумать. Не берусь сказать, сколько времени провела в состоянии полной отмороженности, но вставая, я без удивления или досады обнаружила, что за окном темнеет. Время тянулось подобно резине – поддаваясь, но с трудом и очень ненадолго. Организм работал вхолостую, гоняя меня от постели до кухни, потом до туалета и обратно в постель.

Постепенно где-то на задворках сознания начала формироваться мысль о том, что я убила человека, и не просто кого-то там, а своего друга, возлюбленного своей лучшей подруги. Что бы ни говорил Джей, я обрекла Макса на скорую смерть… не намерено, но исход в любом случае один – летальный.

Я то и дело останавливалась на полпути к следующей точке своего маршрута, чтобы ударить кулаком в стену или двинуть ногой первый попавшийся предмет. Один раз мне на глаза попалась ваза – её жизнь закончилась лобовым столкновением с оконной рамой.

К ночи жажда разрушения уступила место желанию спрятаться. Я растормошила платяной шкаф и с удовольствием расположилась там, где прежде висели многочисленные пальто и куртки. В темноте и тесноте даже сердце билось спокойнее.

- Это не выход, - дверь шкафа искажала голос Джея, позволяя мне не разреветься при его звуке.

- Уходи, - выдавила я, это было первое слово за весь прошедший день. Я смутно помнила то, как именно Джейсону удалось уложить меня спать - вчерашний вечер вспоминался с большим трудом и лишь местами, отдельными не очень информативными сценами. Без особых талантов наставника явно не обошлось, иначе он бы меня никогда не урезонил. Я ревела, как сумасшедшая, глаза, наверное, до сих пор опухшие.

- Не хочу вытаскивать тебя силой, - с едва уловимой угрозой в голосе, признался Джей.

- Отстань, - бросила я, начиная злиться. Неужели не понятно, что я никого не желаю видеть?! И что меньше всего мне нужен тот, чья некомпетентность привела к роковой ошибке…

- Ведешь себя, как ребенок. Ты Вестница! Вылезай из шкафа, немедленно, - со сталью в голосе велел Джейсон. Ещё вчера его суровость произвела бы на меня неизгладимое впечатление, но сегодня она вызывала лишь горькую усмешку, полную, к тому же, искреннего презрения.

- Ты плохо слышишь? Отвали! – проорала я, чуть сдерживая слезы.

Дверь шкафа резко отворилась, отскочив в сторону и чуть не слетев с петель. Джейсон возвышался в образовавшемся проеме, и весь его вид свидетельствовал о непоколебимой решимости.

- Аля, возьми себя в руки и выползай из шкафа, - почти прорычал наставник, вызывая смешанное чувство протеста и какого-то извращенного ликования. Ведь мне давно хотелось увидеть, каков он на самом деле. И, что греха таить, я жаждала наказания. Меня терзало чувство вины, которую хотелось искупить, за которую хотелось расплатиться хотя бы отчасти…