Письма только для своих - читать онлайн книгу. Автор: Тоон Теллеген cтр.№ 10

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Письма только для своих | Автор книги - Тоон Теллеген

Cтраница 10
читать онлайн книги бесплатно

Приходи ко мне на день рождения!

Майский жук


Древесный червяк очень удивился и даже остановился. А потом проделал в письме дырку и стал яростно сверлить дальше.

— День рождения… — бурчал он. — День рождения… Надо сверлить!

Он так разогнался, что врезался в дубовую кору, пробил ее, с огромной скоростью вылетел наружу, пролетел по воздуху и упал в траву.

— Ух ты! — воскликнул он. — Что это было?

Он потер лоб и тут услышал голос:

— Как здорово, что ты сразу пришел!

Это был майский жук, который как раз начал праздновать свой день рождения. Древесный червяк стал его первым гостем.

Он помог ему подняться, но древесный червяк мрачно озирался по сторонам и почти задыхался от воздуха.

— Я приготовил тебе сладкие опилки, — сказал майский жук.

— Правда? — удивился червяк.

Майский жук кивнул и отвел червяка к толстому пеньку.

— Вот, — указал он.

Древесный червяк тут же принялся сверлить пенек, залез в него и скоро добрался до сладких опилок.

Снаружи раздавались звуки праздничного веселья. Там пели и танцевали.

— Ты танцуешь? — спросил майский жук и постучал по пеньку.

— Что? — крикнул червяк.

— Танцуешь? Так положено на праздниках.

— Да, — сказал червяк. — Танцую.

Он неловко попытался что-то станцевать, потерял равновесие, завалился вверх ногами и воткнулся головой прямо в опилки. «Надеюсь, что танцы — не моя судьба», — подумал он.

Пока червяк торчал вниз головой в опилках, он передумал обо всем, что тоже могло быть его судьбой: заставать зверей врасплох, сворачиваться в клубок, раздуваться, что-нибудь прикарманивать, резонировать, поддаваться на уговоры и еще много вещей, о которых он точно не знал, что они означают. «Весь день поддаваться на уговоры… — думал он. — Это было бы моим упадком». Хотя, что такое «упадок», он тоже не знал, но подозревал, что нечто неприятное. И тогда он решил, что сверлить — не так уж плохо. Потому что здесь он был большой мастер. Это он знал точно.

— Да-да-да! — закричал он. — Сверлить!

Но майский жук уже ушел к другим гостям, и никого из них вовсе не волновали ни древесный червяк, ни его судьба.

Сверчок написал записку:

Меня нет!


Повесил ее на дверь и исчез.

Когда он вернулся, то только успел заметить, как записка улетела прочь.

«Как странно, — изумился он. — Меня и правда не было». Где он был, он тоже не знал.

Потом он написал:


Я ушел в пустыню


— и оказался посреди пустыни.

«Как странно! Как странно!» — удивлялся он.

Когда спустя какое-то время он вернулся, то глубоко задумался, а потом написал:


Здесь стоит огромный торт


— и перед ним оказался огромный торт.

«Все, что я пишу, происходит на самом деле», — подумал он и открыл рот. Но не успел он откусить и кусочка, как какой-то прохожий, как две капли воды похожий на медведя, мгновенно слопал весь торт.


Письма только для своих

Тогда сверчок написал:


Только я, сверчок, съем целиком весь торт, который сейчас стоит передо мной.


И на всякий случай приписал внизу:


И никто другой.


В полном одиночестве он съел целиком весь торт, который вдруг появился перед ним. Но это показалось ему скучным, да и торт, сказать честно, был не такой уж вкусный.

Когда торт кончился, сверчок подумал: «Теперь мне больше ничего не хочется». И не смог вспомнить, приходило ли ему в голову такое когда-нибудь раньше.

Он мрачно смотрел в землю и думал: «Единственное, что я еще могу сделать, — это стрекотать». И он стал стрекотать. Но и это получилось у него как-то грустно.

Он опять задумался и написал:


Я всегда стрекочу чисто и захватывающе


— и стал стрекотать чисто и захватывающе весь день. Бесконечно.

Под вечер он устал, и его стрекотание стало больше похоже на плач. Но оно все равно осталось чистым и захватывающим стрекотанием.

А потом сверчок написал, что он больше не будет ничего писать и ничего не будет вешать на дверь. «Письма очень опасны», — заключил он и представил себе письма с рогами, которые бросались на него, мысли с колючками и с зубами, острыми, как лезвия. Испугавшись, он забрался в угол комнаты.

— Но я ведь только думаю! — крикнул он. — Я ничего этого не пишу!

И тогда все письма исчезли из его мыслей, и сверчок остался один.

В тишине, при лунном свете он испек маленький, но очень милый торт и съел его медленно и осторожно.

Однажды утром жаба проснулась и почувствовала, что она ужасно злая.

Она глубоко задумалась, но не смогла придумать ни одной причины для этой злости.

«Тем хуже, — рассудила она. — Беспричинная злость — это самая ужасная злость, какая только бывает!»

Не успела она ничего предпринять, как из глаз у нее полетели искры, она стала топать ногами и страшно рычать:

— Злая! Я злая!

Поблизости никого не было, а саламандра и ласка, которые как раз направлялись к ней в гости, услышали рычание и неожиданно вспомнили, что у них дома остались несделанными срочные дела.

Ярость жабы была огромной и впечатляющей. «Мне кажется, я никогда еще не была такой злой», — подумала она, размахивая лапами и пробивая в земле дыры.

Ей было очень обидно, что никто этого не видел.

Своими ужасными пальцами она написала зверям письмо:


Звери!

Я сейчас злая… вы должны это увидеть!

Если вы придете сюда, то сможете пятиться, бледнеть, замирать от ужаса… да что угодно!

Я невероятно злая! Приходите скорее!

Жаба


Письмо раздулось, раскалилось, как огненный шар, поднялось вверх и с шипением упало в реку.

Там его прочитала щука.

«Эта жаба…» — щука покачала головой. Потом зубами разорвала письмо и отпустила дымящиеся обрывки плыть по реке.

Только под вечер жаба стала злиться немного меньше, перестала раздуваться и могла уже дотронуться до собственного лба и не обжечь при этом пальцы.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению