Она пожала плечами. Может быть, это ей подойдёт, да и все
равно нужно платье для церемонии.
– Сейчас я это надену, но будьте добры достать мне
мужской костюм для верховой езды. Служанки озадаченно переглянулись. Они были
слишком молоды, чтобы помнить Келейос. Наконец старшая произнесла:
– Как прикажешь, леди Келейос. Она отвергла почти все
нижнее бельё, надев только необходимое для того, чтобы платье хорошо сидело.
Слава Богу хоть туфли были без каблуков или острых носов, а очень удобные и
мягкие. Платье было из кремового шелка. На пышных рукавах виднелась вышивка, и
они отблескивали парчой. Вырез оказался несколько великоват. Принесли искусно
сложенный и подколотый короткий плащ, светло-коричневый, с золотыми нитями.
Плащ укрепили на плечах. От холода он не защищал абсолютно, но был по моде.
Золотая сетка, наброшенная на волосы, не давала им падать налицо. Это была
уступка Метии – она знала, что Келейос низа что не станет носить модную
причёску. А сетки надевали девушки, слишком молодые для настоящей причёски. Им
разрешалась полукорона из кос с кремовыми лентами.
Келейос позволила унести кольчугу почистить, но Разящее
Серебро оставила при себе. К платью его пристегнуть нечего было и думать, и она
просто несла ножны в руках.
Служанки отвели её обратно в детскую. Служанка сказала:
– Комнату для тебя ещё не совсем убрали, как повелела
Стерегущая. Если не возражаешь, то ты останешься в детской, пока та не будет
готова.
Келейос ответила, что это прекрасно. Она подумала: что же
именно, Урлова горна ради, хочет Метия поставить в её комнату?
Поти грелась на солнышке, распластавшись на боку. Только
кончик пушистого хвоста дёрнулся в приветствии. Грогх умудрился раздеть куклу,
и её вещи валялись на полу. А теперь кукла была одета в красное бальное платье.
Он встретил её словами: – Зачем у Куклы столько платьев? –
Потому что деньги есть столько купить. Подбери их, пока моя сестра не пришла.
Он рванулся выполнять приказ, сминая дорогие платья. –
Поосторожнее!
Он попытался, но демоновы понятия об аккуратном обращении с
вещами оставляли желать лучшего. В дверь постучали. – Кто там?
Молчание и подчёркнуто безразличный голос: – Метия.
Келейос сунула меч в ножнах под кровать и откликнулась: –
Входи.
Вошла Метия, неся в руках серебряный поднос с сыром,
фруктами и холодным мясом. И бутылка вина на нем тоже была.
– Это не вино Астранты, конечно, но дар хорошей местной
лозы.
Она поставила поднос на столик и пододвинула два стула с
прямыми спинками.
– Леди Потия Блистательная, твой завтрак ждёт тебя на
кухне. – И она придержала кошке дверь.
Поти неуверенно посмотрела и мяукнула, обращаясь к Келейос.
– Поти, это вниз по лестнице, через большую столовую и
налево.
Кошка потёрлась об её ноги и жеманно пошла к двери. Секунду
она смотрела на Метию жёлтыми глазами, затем вышла. Дверь закрылась. – Мне
кажется, она меня не любит. – Она не любит, когда её выгоняют. Обычно люди
не просят кошку выйти. —Я-не обычные люди. – Правда. – Келейос
села на стул, и ей пришлось огладить платье сзади. Жестом она предложила сесть
сестре. Метия налила два бокала. – Расскажи мне о твоём будущем
консорте. – И тут Метия взглянула в дальний угол и поперхнулась
вином. – Если кошка вышла, это вот пусть тоже выйдет.
Келейос повернулась и увидела, как Грога снимает с куклы
последнее платье.
– Иди в сад, не попадайся на глаза и не устраивай
безобразий.
Он с энтузиазмом закивал и исчез. Келейос мельком подумала,
что именно демон сочтёт за выполнение приказа «не устраивать безобразий», но
села и приготовилась к допросу. Метия повторила вопрос: – Об этом твоём будущем
консорте. Келейос откусила кусок тартинки с сыром, подбирая слова.
– Он королевской крови, он наполовину эльф, он
заклинатель и своего рода целитель. Я считала, что у меня обязательство,
выполнением которого я должна озаботиться.
– Теперь, когда разрушен замок, ты изгнана из Астранты
и столько погибло и пропало без вести… – Она пригубила вино и взяла ломтик
яблока. – Довольно странное время для сочетания, тебе не кажется? Что,
если у тебя сразу появится ребёнок? Ты ведь не будешь говорить, что не станешь
разыскивать пропавших друзей. Не проявлять героизм – это на тебя не похоже.
Келейос пожала плечами, сосредоточившись на еде. Сейчас
Метия была одета в синее, цвета анютиных глазок, платье, лёгкое, но пышное.
Единственным украшением платья служила вышитая сине-зелёная лента, приколотая у
плеча и на талии. В этом платье её глаза приобретали цвет морского мелководья
над скалами.
– Не лги мне, Келейос. От всей семьи остались только мы
двое.
Келейос не обратила внимания на этот призыв к се чувству
вины. Оно двигало Метией, но не ею.
– Хорошо. Дело в том, что я дала обет взять его
консортом.
– Когда мы говорили с тобой в последний раз, ты
сказала: «Я не лягу с ним даже для избавления от семи кругов ада». И ты
говорила уверенно.
Келейос вздохнула и рассказала Метии о падении замка, об
огненном коридоре и о данной клятве.
– Клятва, данная под давлением, недействительна.
Келейос отпила вина и попробовала мясо. Оно было хорошим.
Еда здесь всегда была хороша. – Она была дана, и она действительна.
Зеленые глаза вспыхнули, темнея до цвета изумрудов:
– Как ты можешь чтить клятву, к которой тебя
вынудили? – Из-за природы этой клятвы. – Не понимаю…
Келейос протянула правую руку, показывая новый шрам на
ладони.
– Клятва на крови. Но даже и они могут быть
безнаказанно нарушены. – Только не эта. —Но…
– Дай договорить, Метия. Мы поклялись гончими Верма и
коршунами Лота. Она побледнела, и глаза её опасно зажглись. – Такая почти
нерушима. – Она нерушима, кроме случаев смерти одного из
поклявшихся. – И, зная сестру, Келейос предупредила: – Я не хочу, чтобы что-нибудь
случилось с Лотором, пока он здесь, сестра. – Я никогда такого не
сделаю. – Ты – нет, но твои люди тебе преданы, и если ты случайно проявишь
неудовольствие, кто-то из них может погибнуть.
– Его так трудно убить?
– Возможно. Но он будет моим консортом, а не я его
наложницей. Мы не обязаны пересекать границу Лолта. И любого ребёнка, мальчика
или девочку, буду воспитывать я, и так, как сочту нужным. – Как ты
заставила его на такое согласиться? – Иначе я бы не поклялась, даже ради
Тобина или кого бы то ни было. – Должен быть выход!
– Его нет. Метия, я знаю силу этой клятвы, и он знает.
Я шла на это не вслепую. Метия встала и подошла к окну. – Боюсь, что твоё
знакомство с обычаями демонов – моя вина.
– Я никогда не обвиняла тебя, что ты не выступила
против Харкии. Нам было по семнадцать, никому из нас не следовало этого делать.
Ты проявила здравый смысл. Из-за меня чуть не лишился жизни Белор, потому что
был мне предан и пошёл со мной. Если бы ты была с нами, это бы нас не спасло.
Метия ответила, не поворачиваясь: – Мне жаль, что я с вами не пошла. Я не
думаю, что смогла бы, даже и сейчас, но мне жаль.