Исход - читать онлайн книгу. Автор: Леон Юрис cтр.№ 109

Китти решила поговорить с доктором Либерманом. Он ведь повидал на своем веку не одного такого Дова. Либерман сказал, что у Дова Ландау очень живой и ясный ум да вдобавок талант. Доктор считал, что любая попытка что-нибудь навязать парню приведет к противоположным результатам. Пока мальчик никого не обижает и его состояние не становится хуже, его лучше оставить в покое.

Неделя шла за неделей, и Китти огорчалась, что Ари не дает о себе знать. Статуя Дафны и мошав Яд-Эль постоянно напоминали о нем. Изредка, бывая в Яд-Эле, она заходила к Саре Бен Канаан и подружилась с ней. Иордана узнала об этом, и ее откровенная неприязнь стала еще сильнее. Молодая огненно-рыжая красавица взяла за правило грубить Китти при каждом удобном случае.

Однажды вечером Китти вернулась в свой коттедж и застала Иордану перед зеркалом с одним из своих выходных платьев в руках. Дерзкая девчонка примеряла его то так, то этак. Появление Китти нисколько не смутило ее.

— Красивая штука, если только согласиться носить такое, — сказала она, вешая платье в шкаф.

Китти подошла к плите и поставила чайник.

— Чему обязана? — спросила она холодно.

Иордана без всякого стеснения разглядывала ее комнату и безделушки.

— Несколько частей Пальмаха проходят военное обучение в кибуце Эйн-Ор, — сказала она наконец.

— Я тоже слышала об этом, — ответила Китти.

— У нас не хватает инструкторов. Собственно, у нас всего не хватает. Так вот, мне поручили спросить вас, не согласитесь ли вы приезжать в Эйн-Ор раз в неделю и обучать оказанию первой помощи раненым.

Китти сбросила туфли и села на койку.

— Я бы предпочла не делать ничего такого, что привело бы меня к общению с солдатами.

— Почему же? — спросила Иордана.

— Мне вряд ли удастся объяснить вам свой отказ и одновременно соблюсти приличия. Пальмах, я думаю, поймет и так.

— Чего тут понимать?

— Ну, хотя бы мои личные чувства. Не хочу принимать в здешней распре ничью сторону.

Иордана презрительно засмеялась:

— Так я и знала. Я говорила в Эйн-Оре, что это напрасная трата времени.

— Неужели так трудно уважать мои личные чувства?

— Миссис Фремонт, вы можете делать свое дело и при этом сохранять нейтралитет где угодно, но только не здесь. Работать в Палестине и ни во что не вмешиваться — это, согласитесь, очень странно. Зачем вы тогда вообще приехали?

Китти сердито спрыгнула с койки.

— Не ваше дело!

Раздался свист чайника. Китти сняла его с плиты.

— А я знаю, зачем вы приехали. Вам нужен Ари.

— Вы нахальная девчонка, и у меня нет желания продолжать этот разговор.

На Иордану это нисколько не подействовало.

— Я видела, какими глазами вы на него смотрите.

— Ну, уж если бы я хотела заполучить Ари, то вас бы не спросила.

— Можете обманывать себя как угодно, но меня-то вы не обманете. Поймите: вы ему совершенно не подходите, вам нет никакого дела до нас.

Китти отвернулась и закурила. Иордана подошла к ней сзади.

— Вот Дафна — это была женщина. Она его понимала. А американка никогда не поймет.

Китти резко обернулась:

— Это почему же? Если я не бегаю в шортах, не лазаю по горам, не стреляю из пушек и не сплю в окопах, то я уже не женщина? Чем вы или та статуя лучше меня? Я прекрасно знаю, в чем дело. Вы меня просто боитесь.

— Вот это уже смешно.

— Не вам меня учить, что такое женщина. Вы сами разве женщина? Вы — подруга какого-то Тарзана и ведете себя, словно только что выскочили из джунглей. Взяли бы расческу да привели себя в порядок.

Китти прошла мимо Иорданы к шкафу и, распахнула дверцу.

— Подойдите и взгляните. Вот что должна носить настоящая женщина.

У Иорданы от злости выступили слезы.

— Впредь, если захотите меня видеть, приходите в санчасть, — холодно сказала Китти. — Я вам не кибуцница и дорожу своей личной жизнью.

Иордана хлопнула дверью с такой силой, что коттедж задрожал.

После вечернего приема в санчасть к Китти пришла Карен и сразу упала в кресло.

— Привет, — улыбнулась Китти. — Как дела?

Карен поймала в воздухе воображаемое коровье вымя и сделала несколько движений.

— Неуклюжие у меня руки, в доярки не гожусь, — сказала она с обидой. — Китти, у меня действительно большая беда. Я обязательно должна поговорить с тобой.

— Давай!

— Не сейчас. Скоро занятия, надо чистить какие-то венгерские винтовки.

— Ничего, подождут твои винтовки. В чем дело?

— Иона, моя соседка по комнате… Мы только успели подружиться, а она уходит на будущей неделе в Пальмах.

У Китти екнуло сердце. Господи, вдруг и Карен скоро соберется туда? Китти отодвинула бумаги.

— Послушай, Карен. Знаешь, о чем я подумала? У нас ведь так не хватает медицинского персонала. То есть я имею в виду — в Пальмахе, да и в селениях. У тебя большой опыт, ты работала с детьми в лагерях. Здесь немало детей, которым нужен уход. Как ты думаешь, не поговорить ли мне с Либерманом, чтобы он разрешил тебе работать со мной? Заодно ты приобретешь специальность.

— Это было бы прекрасно! — Карен радостно улыбнулась.

— Очень хорошо. Тогда я попытаюсь освободить тебя от сельскохозяйственных занятий, и ты после школы будешь ходить сюда.

Карен задумалась.

— А честно ли это будет по отношению ко всем остальным?

— В Америке в таких случаях говорят: двойной выигрыш. Бездарным фермером меньше, толковой медсестрой больше.

— Ой, Китти, я должна тебе признаться. Только, пожалуйста, не говори об этом начальству. Во всем селе нет крестьянки хуже меня. Мне ужасно хочется стать медсестрой.

Китти встала, подошла к Карен и обняла ее за плечи.

— А как ты смотришь на то, чтобы теперь, когда Иона ушла, поселиться со мной?

Лицо девушки просияло от счастья. Китти обрадовалась еще сильнее. Она быстро договорилась с доктором Либерманом и побежала за Карен. Доктор подумал и решил, что дело нисколько не пострадает, если плохой фермер станет хорошей медсестрой.

Расставшись с девушкой, Китти пересекла лужайку и остановилась перед статуей. У нее было такое чувство, будто сегодня она одержала победу над Дафной. Если Карен будет жить рядом, она помешает ей стать дерзкой и грубой саброй. Хорошо, конечно, если у человека есть цель в жизни. Однако если жить исключительно ради цели, то можно перестать быть женщиной. Она нанесла удар Иордане без промаха — Китти это хорошо понимала. С самого рождения Иордана посвятила себя выполнению возвышенной миссии и принесла в жертву личное счастье, карьеру и даже женственность. Иордана не могла соперничать с элегантными женщинами, приезжающими в Палестину из Европы или Америки. Она ненавидела Китти, потому что втайне хотела походить на нее. И Китти это хорошо понимала.