Серебряные ноготки - читать онлайн книгу. Автор: Джек Йовил cтр.№ 60

Бланд встал. Серебряный меч, который он носил поверх балахона, зацепился за край его одеяния. У жреца на поясе висело несколько деревянных ножей и мягких бутылочек с эссенцией чеснока (одна из них подтекала). Насколько Детлеф знал, Бланд никогда не убил никого, даже клеща. Вполне возможно, он никогда в жизни не встречался с вампирами - кровопийцы были редкими гостями в столице.

Не в первый раз Детлеф задумался, что гнетет отца-настоятеля.

Поппа Фриц, бессменный помощник режиссера и доверенное лицо Варгра Бреугеля, заглянул в кабинет как раз вовремя, чтобы проводить Бланда на улицу, где пара жрецов, вооруженных пиками, ожидали своего начальника. Из окна Детлеф увидел, как отец-настоятель обменялся рукопожатиями с представителями вечно недовольных граждан, обнял старых дам, поцеловал младенцев, сидевших на руках у матерей, и лишь затем направился к черной коляске, по своему виду напоминающей катафалк. Там, где проезжал Бланд, хмурая толпа мгновенно разражалась приветственными возгласами. Когда он скрылся из виду, все снова принялись скандировать свой излюбленный лозунг «Смерть мертвым!» и приставать с унизительными проверками к прохожим.

От долгого сидения и бестолковых разговоров у Детлефа разболелась спина. Актер съел бы обед из семи блюд, но сейчас он придерживался бульонной диеты, которую устраивал периодически, чтобы похудеть. Ему нужно было выглядеть достойно в роли стройного и сильного Железного Человека Вукотича, особенно рядом со своей партнершей Евой Савиньен, изображавшей гибкую и ловкую героиню, ту, чье имя нельзя упоминать нигде, кроме как на сцене.

Давно миновали те времена, когда девушки собирали портреты Детлефа Зирка. Как отметил театральный критик из альтдорфского «Шпилера», в двух последних спектаклях Детлеф, игравший короля Магнуса Благочестивого и Бориса Неумелого, ни разу не встал с трона, за исключением тех моментов, когда выступал перед публикой с речью и падал мертвым. Сначала Детлеф хотел вызвать выскочку-журналиста на дуэль, но потом понял, что тот прав. Именно поэтому он решил поставить «Женевьеву и Вукотича», пьесу, в которой было много поединков, любовных сцен, беготни и висения на стропилах. Теперь он проводил каждое утро в гимнастическом зале на Храмовой улице, где Арне Тело пытался не то привести его в форму, не то замучить насмерть в самой унизительной манере. Как ни странно, театральные кошки, казалось, тоже сели на диету. Поппа Фриц сообщил, что они по необъяснимым причинам теряют в весе. Еще один повод для беспокойства.

Возможно, Бланд в чем-то был прав. Прошло почти десять лет с тех пор, как Женевьева покинула город. Пора освободиться от воспоминаний о ней.

У актера сразу зачесались шрамы на шее, давно заросшие и незаметные для других.

Стало бы ему легче, если бы он узнал, что Женевьева умерла? К ней могли применить 17-й параграф, как и к любому другому вампиру. Нет, она прожила столько лет. Она переживет гонения, переживет Детлефа.

В его кабинете чем-то пахло. Отнюдь не чесноком.

Послышался негромкий стук.

Театр Варгра Бреугеля пронизывали секретные ходы, раздвижные двери и тайные укрытия. Некогда здесь завелся призрак, которого прозвали Демон Потайных Ходов. Он передвигался за стенами и заглядывал в гримерные через зеркала, прозрачные с одной стороны. С этим случаем были связаны и печальные воспоминания, однако Зирк решил оставить эту историю о Женевьеве про запас до будущих времен. Во-первых, он все еще не был готов написать последний акт. Во-вторых, зрителям не нравится, когда девушка покидает юношу в конце пьесы. «Неудачник» закрылся на второй неделе предварительного показа. Пресловутый «демон», Бруно Малвоизин, оказался мутантом - бесформенным человеком-осьминогом, кутавшимся в огромный плащ. Уж эту роль Детлеф всегда сможет сыграть без диет и физических упражнений.

Актер направился к шкафу, где хранились переплетенные рукописи. Стук доносился из-за него. Запах тоже.

Из-под нижней секции потекла вода. Неужели Демон Потайных Ходов вернулся? Бедняга Малвоизин давным-давно умер.

Дрожа, Детлеф открыл потайную задвижку. Перед ним стояло миниатюрное создание, с ног до головы заляпанное грязью. Его мокрые волосы свисали как крысиные хвостики.

Знакомые зеленые глаза сияли на чумазом лице.

- Ты вернулась, - сказал актер.

Не самое красноречивое его выступление.

- Я не могла иначе, - ответила Женевьева.

На мгновение Детлефа охватила паника. Если бы она постучалась несколькими минутами раньше, то, выйдя из стены, столкнулась бы с главным вампироненавистником Империи, вооруженным острыми деревянными кольями, и могучими копьеносцами, которые незамедлительно пришли бы на помощь своему вождю. Конечно, Детлеф не отдал бы им Женевьеву без боя, но предсказать исход схватки было нетрудно.

Под землю или в пепел.

Женевьева обтерла лицо грязным рукавом. Его возлюбленная по-прежнему выглядела как шестнадцатилетняя девушка.

Она прикоснулась к нему. У Детлефа подломились колени.

Они упали друг другу в объятия.

Кабинет был все таким же, только Детлеф выглядел старше. Он не только располнел, но стал более мягким и седым. И все-таки в нем горел прежний огонь. В глазах гения, как и раньше, мерцал полубезумный свет. Женевьева не ожидала, что при виде своего бывшего возлюбленного жажда охватит ее с такой силой, словно она пила его кровь прошлой ночью, а не десять лет назад.

В комнате распространился запах крови. И ее запах.

Женевьева бывала в туннелях под Театром памяти Варгра Бреугеля раньше, но ей никогда не приходилось прокладывать путь сквозь забившуюся грязью бронзовую статую Императрицы и бродить по зловонным коллекторам под Альтдорфом в поисках выхода. Она воняла, как разлагающийся труп.

Детлеф снял трубку переговорного устройства с крючка и свистнул в нее.

- Поппа Фриц…

- Поппа Фриц все еще работает здесь? Он жив? Он, наверное, старше меня. Как чудесно знать, что не только я остаюсь неизменной.

Детлеф взмахнул рукой, призывая ее к тишине.

- Поппа, я… э… пролил кое-что на себя… Да, да, я должен держать себя в руках, но ты понимаешь, Тио Бланд… Ты не мог бы прислать сюда Ранаштика с ванной, теплой водой и мылом? И полотенцем.

Женевьева стояла посреди комнаты, стараясь не испачкать какую-нибудь дорогую вещь. Уродливый эльфийский ковер с вышивкой все еще висел на стене, хотя Детлеф пообещал, что немедленно выбросит его, когда станет хозяином театра.

- К вещам привыкаешь, - сказал Детлеф, прикрыв рукой трубку. - Он не так уж плох.

Мужчина по-прежнему умел угадывать ее самые странные мысли.

- Я просто откашлялся, Поппа… Ах да, не мог бы ты отправить Эльзи в мастерскую Керрефа и проверить, готовы ли костюмы Женевьевы?

- Костюмы Женевьевы?