Жажда крови. Дракенфелс - читать онлайн книгу. Автор: Джек Йовил cтр.№ 41

Император принял от слуги кружку исходящего паром чаю и залпом выпил горячий сладкий напиток. Выборщик Миденхейма спрашивал, сколько еще они пробудут в пути, и Освальд приблизительно прикидывал. Юный Люйтпольд выскочил из подлеска в перепачканной куртке и с рассыпавшимися волосами, оттолкнув Реснайса Мариенбургского, и притащил к костру еще подергивающегося кролика. Стрела пробила ему заднюю часть туловища. Карл-Франц отметил, что его сын понес свою добычу Освальду, за одобрением. Кронпринц ловко схватил умирающее животное за шею.

– Великолепно, ваше высочество, – сказал выборщик Остланда. – Отличный выстрел.

Люйтпольд, улыбаясь, осмотрелся по сторонам, а Освальд взъерошил его и так всегда растрепанные волосы. Реснайс брезгливо отряхивал одежду. Освальд помахал Карлу-Францу.

– Ваш сын накормит Империю, друг мой.

– Надеюсь. Если ее нужно кормить.

Из своей огромной палатки выбрался талабекландец, с затуманенным взором и небритый. Он взглянул на истекающего кровью кролика в руке Освальда и застонал.

Освальд и Люйтпольд рассмеялись. Карл-Франц присоединился к ним. Вот такой должна быть жизнь Императора: добрые друзья и добрая охота.

– Так. – Освальд сунул палец в рану кролика и прочертил красные линии по щекам Люйтпольда. – Теперь, будущий Император, вы получили боевое крещение.

Люйтпольд подбежал к Карлу-Францу и отсалютовал ему. Император ответил тем же.

– Ну, мой героический сын, теперь тебе, наверно, надо бы умыться и выпить чаю. Может, мы и правим величайшей страной в Известном Мире, но у нас есть Императрица, которая правит нами, и она хотела бы, чтобы тебя тут хорошо кормили и держали в тепле. Мужьям и за меньшие провинности втыкали в глаз колышки для палаток.

Люйтпольд взял свою кружку.

– Ах, папа, но ведь наверняка Император Хальмар был убит за то, что совершенно не годился для трона, а не за его недостатки в семейной жизни. Я, кажется, припоминаю из уроков, что он умер бездетным, так что вряд ли его могли обвинить в том, что он плохо заботится о своих наследниках, если не считать его неспособность обзавестись ими за нехватку отеческих чувств.

– Ты все хорошо запомнил, сын. Теперь умой лицо и пей чай, пока я не отрекся от тебя в пользу твоей маленькой сестры и не вычеркнул тебя из списка наследников.

Все рассмеялись, и Карл-Франц услышал тот искренний, не наигранный хохот во всю глотку, который ему порой удавалось вызвать вместо слабого хихиканья, издаваемого людьми, уверенными в том, что шутки Императора автоматически являются смешными и что всем считающим иначе грозит смертная казнь. В импровизированном загоне послышалось ржание, это конюхи разбудили лошадей.

– Отец, – спросил Люйтпольд, – а что за монахи приходили сюда прошлой ночью?

Карл-Франц был захвачен врасплох.

– Монахи? Я ничего не знаю про монахов. Вы понимаете, о чем говорит парень, Освальд?

Выборщик с отсутствующим взглядом покачал головой. Пожалуй, чересчур отсутствующим, словно хотел что-то скрыть.

– Прошлой ночью, когда все, кроме стражи, спали, меня что-то разбудило, – начал Люйтпольд свою историю. – Меня беспокоило копыто Фортунатто. У него разболталась подкова, и мне показалось, что я слышал его ржание. Я поднялся и пошел к загону, но Фортунатто крепко спал. Мне, наверно, приснился его голос. Когда я возвращался в палатку, то увидел людей, стоящих на краю поляны. Сначала я решил, что это стражники, но потом заметил, что на них длинные одеяния с капюшонами, как у монахов Ульрика...

Верховный жрец культа Ульрика пожал плечами и почесал живот. Все внимательно слушали. Люйтпольд, польщенный их интересом, продолжал:

– Они стояли тихо, но их лица немножко светились, будто подсвеченные фонарями. Я бы попросил их объяснить, что они тут делают, но у меня не было желания всех будить. Мне вдруг ужасно захотелось спать, и я вернулся в палатку. Я решил, что вы знаете, кто это был.

Освальд казался задумчивым.

– Как вы полагаете, мой сын мог видеть неких духов? Мой покойный отец часто видел призраков. Эта способность могла передаться через поколение.

– Я никогда не слышал о таких призраках, – ответил Освальд. – О духах, являющихся в этих лесах, историй множество. Мой друг Руди Вегенер, с которым вы встретитесь в замке Дракенфелс, знает и рассказывал мне местные легенды дюжинами. Но о монахах не имею никакого представления.

Барон фон Мекленберг фыркнул:

– Тогда вы знаете собственные предания хуже, чем должны бы, Освальд. Некроманты и заклинатели духов прекрасно помнят про монахов Дракенфелса.

Карлу-Францу показалось, что Освальду было неловко из-за осведомленности своего коллеги-выборщика. Барон выплеснул остатки чая в костер и продолжал:

– Дракенфелс многих убил в свое время и был достаточно сильным магом, чтобы еще долгое время сохранять власть над своими жертвами после их смерти. Их души оставались при нем, делались его рабами. Некоторые даже становились его приверженцами. Считалось, что они являются в облике монахов. Даже после смерти хозяина они, говорят, продолжали держаться вместе, образовав орден в мире духов. Мы направляемся в крепость Дракенфелса, и, несомненно, жертвы Великого Чародея едут вместе с нами.

Прошлой ночью, точно в самый наихудший момент, помощник режиссера заявил Детлефу, что «утро вечера мудренее», и лишился двух передних зубов.

Утром, когда, как и ожидалось, все выглядело еще хуже, чем вчера, Детлеф слегка пожалел о своей несдержанности. Прямо перед рассветом он провалился в сон и, придя теперь в себя, чувствовал боль в ободранных костяшках пальцев. Голова его раскалывалась куда сильнее, чем когда-либо наутро после пьяной оргии, а во рту было такое ощущение, слово в нем полно быстро сохнущей тины.

Слуга принес ему завтрак на подносе и оставил его возле кровати, не отважившись побеспокоить Детлефа. Он набрал в рот холодного чая, пополоскал, чтобы смыть налет с зубов, и выплюнул обратно в чашку. Бекон был жирным, а хлеб – остывшим. Он откусил кусочек и заставил себя проглотить.

Весь ужас случившегося вновь нахлынул на него.

Его лучший друг был странно изменившимся чудовищем, и Хенрик Крали объявил, что он еще и безумец, убивший Руди Вегенера и гнома Менеша.

Минувшей ночью он не стал раздеваться. Теперь он это сделал и нашел приготовленную для него чистую одежду. Он натянул ее на себя, пытаясь разогнать туман в голове. Поскреб заросший щетиной подбородок и решил отложить бритье до того времени, когда его руки перестанут дрожать настолько, чтобы держать бритву.

Детлеф отыскал большую часть труппы в главном зале, все глазели на листок, приколотый к двери и подписанный Хенриком Крали.

Это было сообщение, что убийца пойман и что теперь все будет в порядке. Имя Варгра Бреугеля не упоминалось, и никто еще не заметил, что его среди них нет.