Христианство (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Клайв Стейплз Льюис cтр.№ 35

Согласно ей, то, что вас просят принять, – не теории. Многие из вас, без сомнения, читали работы Джинса или Эддингтона. Когда они хотят объяснить атом или что-нибудь подобное, они просто дают вам описание, чтобы у вас возник мысленный образ. Но затем они предупреждают вас, что на самом деле этот образ – не то, во что действительно верят ученые, а верят они в математическую формулу. Иллюстрации даются для того, чтобы вы эту формулу поняли. Фактически они неверны в том смысле, в каком верны формулы. Они не отражают реальности, только дают какое-то приближенное представление о ней. Их цель – в том, чтобы помочь вам, и если они вам не помогают, вы можете их отбросить. Самую сущность атома не передать в картинках, ее можно выразить лишь в математических формулах.

То же самое и с христианством. Мы верим, что смерть Христова – та точка в человеческой истории, когда нечто, принадлежащее иному миру и не поддающееся нашему воображению, проявило себя в нашем с вами мире. Если мы не можем изобразить атомы, слагающие этот наш мир, то уж, конечно, не нарисуем в своем воображении, что же произошло во время смерти и воскресения Христа. Более того, если бы мы обнаружили, что полностью сумели все понять, то это свидетельствовало бы, что данное событие – совсем не то, за что оно себя выдает, недосягаемое, нерукотворное, лежащее над природой вещей и пронизывающее эту природу, как молния.

Вы скажете: «Какая нам польза, если мы все равно ничего не поймем?» На этот вопрос легко ответить. Человек может съесть обед, не понимая, как организм усваивает питательные вещества. Человек может принять то, что сделал Христос, не понимая, как дело Христа работает в нем. И уж точно он не сможет даже приблизительно этого понять, пока не примет Его.

Нам сказано, что Христос распят за нас, что Его смерть омыла наши грехи и что, умерев, Он вырвал у смерти ее «жало» ^[56]. Это – формула. Это – христианство. В это надо верить. Любые теории о том, как смерть Христа сделала все это, с моей точки зрения, – вторичны; они – лишь чертежи и диаграммы, от которых можно без ущерба отказаться, если они нам не помогают, и, даже если помогают, их не надо путать с той сутью, которой они служат. Однако некоторые из этих теорий заслуживают того, чтобы мы их рассмотрели.

Чаще всего мы слышим, что Бог помиловал нас, потому что Христос добровольно вызвался понести за нас наказание. На первый взгляд эта теория крайне глупа. Если Бог готов был помиловать нас, почему Он так и не сделал? Какой смысл наказывать невинного за чужую вину? Если рассматривать дело с точки зрения нашей юридической системы, никакого смысла в этом нет. Но взглянем с иной точки зрения, и мы увидим смысл: имеющий средства выплачивает долг за неплатежеспособного должника.

Или другой пример: человек попадает в беду по своей вине и расплачивается, но не в узком, денежном, а в более общем смысле слова. Кто извлечет его из пропасти, как не добрый друг?

В какую же пропасть попал человек по своей вине? Почему он попал в нее? Он попытался устроить все по-своему, вести себя так, словно никому, кроме самого себя, не принадлежит. Иными словами, падший человек – это не просто несовершенное существо, которое надо исправить и улучшить; это мятежник, который должен сложить оружие. Сложить оружие, сдаться, попросить прощения, признать, что мы отклонились от правильного пути, начать заново – вот единственный выход из нашей пропасти. Именно это признание, безоговорочную капитуляцию, полный ход назад называют христиане покаянием. Процесс этот – не из приятных. Он посложнее, чем просто смириться со своим положением. Покаяться – значит отречься от самомнения и своеволия, которые мы пестуем в себе на протяжении тысячелетий. Покаяться – значит убить часть самого себя, пережить какое-то подобие смерти. Надо быть действительно хорошим человеком, чтобы к этому прийти. И здесь нас ждет затруднение. Только плохой человек нуждается в покаянии; только хороший человек может покаяться по-настоящему. Чем вы хуже, чем больше нуждаетесь в покаянии, тем меньше склонны к нему. Только совершенный человек может прийти к совершенному покаянию; но такой человек в покаянии не нуждается.

Запомните, что покаяния, этого добровольного смирения, своего рода смерти Бог требует от вас прежде, чем примет вас обратно. Говоря о покаянии, я лишь описываю вам, что значит вернуться к Богу. Если вы просите Бога принять вас обратно без всего этого – вы просите Его позволить вам вернуться, не возвращаясь. Такого не бывает.

Итак, мы должны пройти через покаяние. Но то зло в нас, из-за которого покаяние необходимо, в то же самое время лишает нас способности к покаянию. Можем ли мы разрешить эту проблему, если Бог поможет нам? Да, но как мы понимаем тут Божью помощь? Очевидно, мы имеем в виду, что Бог, чтобы помочь нам, вкладывает в нас, так сказать, частицу Самого Себя. Он одалживает нам немного Своей разумности, и мы начинаем думать; Он вдыхает в нас немного Своей любви, и мы в состоянии любить друг друга. Когда вы учите ребенка писать, вы держите его руку, выводя буквы вместе с ним: его рука чертит буквы, потому что вы их чертите. Мы любим и мыслим, потому что Бог любит и мыслит, держит в Своей руке нашу руку. Если бы мы с вами не пали, все шло бы спокойно. Но, к сожалению, сейчас надо, чтобы Бог нам помог в таком деле, которое Ему, Богу, чуждо – сдаться, подчиниться, пострадать, умереть. В Божьей природе нет ничего, что соответствовало бы этому. Путь, на котором нам больше всего необходимо Божье руководство, – такой, по которому Бог никогда не ходил. Бог может поделиться только тем, что у Него есть. Того, что требуется для нас, в Его природе нет.

Теперь предположим, что Бог стал человеком; предположим, наша человеческая природа, которая способна страдать и умирать, слилась с Божьей природой в одной личности. Такая личность сумела бы помочь нам. Богочеловек сумел бы подчинить Свою волю, сумел бы пострадать и умереть, потому что Он – человек; все Он выполнил бы в совершенстве, потому что Он – Бог. Мы с вами можем пройти через это лишь в том случае, если Бог совершит это внутри нас; но совершить это Бог может, только став человеком. Наши попытки пройти через смерть будут успешны лишь тогда, когда мы, люди, примем участие в смерти Бога, точно так же как наш ум плодотворен только благодаря тому, что он – капля из океана Его разума. Но мы не можем принять участия в смерти Бога, если Он не умер; а Он не может умереть, если не станет человеком. Вот в каком смысле Он платит наши долги и страдает вместо нас за то, за что Ему совсем не нужно было страдать.

Я слышал, как некоторые жаловались: если Христос был Богом в такой же степени, в какой был Человеком, Его страдания и смерть теряют ценность, потому что, говорят они, «это для Него легко и просто». Другие (и совершенно справедливо) осудят такую неблагодарность. Однако меня поражает то, о чем она свидетельствует. С одной стороны, люди, говорящие так, по-своему правы. Возможно, они даже недооценивают силу своего довода. Совершенное подчинение, совершенное страдание, совершенная смерть не только были легче для Христа, потому что Он – Бог; они и возможны-то были потому, что Он – Бог. Тем не менее, не правда ли, странно не принимать из-за этого Его смирения, страданий и смерти? Учитель способен написать буквы для ребенка, потому что учитель – взрослый человек и умеет писать. Конечно, ему легко написать эти буквы; только поэтому он и может помочь ребенку. Если ребенок отвергнет его помощь на том основании, что «взрослым это легче», и будет ожидать, чтобы его научил другой ребенок, который сам писать не умеет (то есть лишен «несправедливого преимущества»), дело пойдет не очень-то быстро. Если я тону в быстром потоке, человек, стоящий одной ногой на берегу, может протянуть мне руку, и это спасет мне жизнь. Стану ли я возмущаться и кричать, судорожно глотая воздух: «Нет, это несправедливо! У вас есть преимущество! Вы одной ногой стоите на земле!»? Это преимущество – называйте его «несправедливым», если хотите, – единственное условие, при котором он может оказать мне помощь. Если вам нужна помощь, не будете ли вы взывать о ней к тому, кто сильнее вас?