Польша и Россия. За что мы не любим друг друга - читать онлайн книгу. Автор: Александр Широкорад cтр.№ 63

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Польша и Россия. За что мы не любим друг друга | Автор книги - Александр Широкорад

Cтраница 63
читать онлайн книги бесплатно

Уже 5 сентября последовал приказ польского главного командования, предлагавший оставшимся частям армии «Поможе» «маршировать за армией “Познань”… на Варшаву». К 6 сентября польский фронт рухнул. Еще 1 сентября из Варшавы бежал президент страны И. Мосцицький. 4 сентября началась эвакуация правительственных учреждений. 5 сентября бежало правительство, а в ночь на 7 сентября бежал и главнокомандующий армией Э. Рыдз-Смиглы. 8 сентября германские войска уже вели бои в предместьях Варшавы. 9–11 сентября польское правительство вело переговоры с французским правительством о предоставлении ему убежища. 16 сентября начались польско-румынские переговоры о транзите польского руководства во Францию.

Увы, дав оценку уровню мышления Бека – полковника и министра, доктор Корнат тут же начинает его восхвалять: «Важным успехом политики Бека было то, что польско-германский конфликт в 1939 г. принял международный характер [т. е. была развязана Вторая мировая война! – А.Ш.]. Это был максимум того, что в тех условиях могла добиться польская дипломатия… Любое другое решение, которое могла выбрать Польша в 1939 г., было худшей альтернативой, чем та, которую она выбрала» [142].

Как видим, поляки так ничего и не поняли и ничему не научились.

В первых числах сентября 1939 г. перед советским правительством встал вопрос: что делать в сложившейся обстановке? Теоретически были возможны три варианта: 1 – начать войну с Германией; 2 – занять часть территории Польши, населенной белорусами и украинцами; 3 – вообще ничего не делать.

О первом варианте, то есть о войне СССР с Германией и Японией в одиночку и при враждебном отношении Англии и Франции, уже говорилось. Третий вариант дал бы немцам возможность сэкономить несколько недель в 1941 г. и позволил бы взять Москву еще в августе – сентябре 1941 г. И дело тут не столько в потерях личного состава вермахта в летнюю кампанию 1941 г., а в выходе из строя бронетехники и автомобилей.

Русские дороги – «семь загибов на версту» – летом – осенью 1941 г. вывели из строя до 80 % германской техники. Трофейные французские автомобили вышли из строя еще до Смоленска, а затем стали лететь и германские автомобили, включая полугусеничные. Уже в июле люфтваффе пришлось организовать доставку танковых двигателей и других запчастей по воздуху [143]. А в сентябре – октябре германские солдаты начали шарить по русским деревням и забирать худых советских лошаденок и крестьянские телеги. Тысячи пленных были расконвоированы и посажены ездовыми на эти телеги. Но все эти экстраординарные меры не спасли передовые части вермахта, в ноябре – декабре 1941 г. остро ощущавшие дефицит топлива и боеприпасов.

Любопытно, что немцы уже в первых числах августа 1939 г. начали пугать советский Наркомат иностранных дел возможным созданием каких-либо третьих государств на территории Польши, если туда не войдут советские войска. Речь шла о государстве украинских националистов. Кстати, немцы уже вооружили специальные батальоны, состоявшие из украинцев.

Так что оставался только второй вариант, и советские войска 17 сентября перешли польскую границу, формально нарушив польско-советский пакт о ненападении 1932 г. Почему формально? Ну, представьте, вы заключили договор с дееспособным человеком, а теперь он хрипит в агонии. Можно ли по-прежнему считать договор действительным? В частной жизни можно попытаться заставить выполнить условия договора наследников или страховую компанию. 17 сентября у Польши не было наследников, если не считать Германии.

Международное право предусматривает аннулирование договора, если государство-контрагент прекращает свое существование. Правда, нашелся некий «известный советский историк» М.И. Семиряга, который утверждал, что, мол, договоры продолжают сохранять свое действие, «если государство-контрагент прекращает существование… если его высшие органы продолжают олицетворять его суверенитет в эмиграции, как было с польским правительством» [144].

Начнем с того, что 17 сентября 1939 г. не было никакого польского правительства в эмиграции, а члены бывшего польского правительства в этот день пересекали румынскую границу, но где они конкретно находились, не знали ни уцелевшие польские части, ни Москва, ни Лондон.

Представим себе классическую ситуацию: страна «А» имеет договор со страной «В» о поставке больших партий вооружения. В стране «В» происходит государственный переворот, и вся власть переходит к новому правительству, но кучка людей бежит в страну «С», где создает эмигрантское правительство. По Семиряге выходит, что страна «А» должна поставлять оружие эмигрантскому правительству… Если бы история развивалась по «семирягинскому» варианту, то уже давно Третья мировая война стерла бы с лица земли и Россию, и Америку.

Разгулявшийся «известный советский историк» считает сталинским преступлением цитирование Ф. Энгельса в журнале «Большевик»: «Чем больше я размышляю об истории, тем яснее мне становится, что поляки – une nation foute (разложившаяся нация), которая нужна как средство лишь до того момента, пока сама Россия не будет вовлечена в аграрную революцию. С этого момента существование Польши не имеет абсолютно никакого reson détre (смысла). Поляки никогда не совершали в истории ничего иного, кроме храбрых драчливых глупостей. Нельзя указать ни одного момента, когда Польша, даже по сравнению с Россией, играла бы прогрессивную роль или вообще совершила что-либо, имеющее историческое значение…» [145]

Ай да Семиряга – борец за свободу слова, но только для себя и себе подобных! Замечу, что экономические теории Маркса и Энгельса критикуются уже свыше ста лет, но пока никто не утверждал, что Энгельс плохо разбирался в политике и в военном деле. Да и сам Семиряга возразить Энгельсу ничего не может.

Министр иностранных дел Германии Риббентроп в 18 ч. 50 мин. 3 сентября 1939 г. телеграфировал германскому послу в Москве Шуленбургу (телеграмма получена 4 сентября в 0 ч. 30 мин.). Телеграмма гласила: «Главе посольства или его представителю лично. Секретно! Должно быть расшифровано лично им! Совершеннейше секретно!

Мы безусловно надеемся окончательно разбить польскую армию в течение нескольких недель. Затем мы удержим под военной оккупацией районы, которые, как было установлено в Москве, входят в германскую сферу влияния. Однако понятно, что по военным соображениям нам придется затем действовать против тех польских военных сил, которые к тому времени будут находиться на польских территориях, входящих в русскую сферу влияния.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию