– Да мне плевать на нее.
– Он же не знал об этом. Мужики вообще не понимают нас, баб. И Арарат, желая тебе сделать пакость, привел ту, из-за которой вы впервые разошлись. А она еще и любовь давняя, и выглядит шикарно. Не с шалавой же малолетней ему заявляться, мы все поймем и похихикаем. И не с женой, естественно. Ее он ограждал от всего этого. А одному не комильфо. Ты с мужиком. А он без пары?
– Тоже верно, – вздохнула Катя. – Ты, Светка, бываешь очень мудрой иногда.
– Все мы… бываем мудрыми… Иногда. Ты, как мне казалось, чаще многих.
– Нет, у нас самая адекватная Арина.
– Графиня, мать ее, Камергерова? Которая живет с какахой на палочке? Не соглашусь.
– Опять ты за свое? Жоржик с Ариной гармоничная пара. Им хорошо вместе.
– А порознь еще лучше, – пробурчала Светуля, откинув макароны на дуршлаг.
– Ты к чему ведешь?
– Арина долгие годы в кого-то влюблена. Как я думаю, безответно и платонически. А Жоржик точно с кем-то совокупляется. Скорее всего, с парнем, но не факт. Официантик, что обслуживал твой банкет, был очень собою хорош. А как его попка смотрелась в бархатных штанишках! Но Жоржик не среагировал на нее. Зато не отрывал взгляд от Киры. У нее тело просто фантастическое. Заметила?
– Да, она в хорошей форме.
– Блин, мне бы такую фигуру.
– Так займись ею. Не бухай, не жри макароны, бегай, качай железо…
– Бросай курить, вставай на лыжи, – пропела Светуля, вспомнив песню группы, с которой частенько участвовала в сборных концертах. – Нет, я без стимула не смогу за себя взяться. Но сейчас речь не обо мне, а о Жоржике. Он хотел просить у тебя денег в долг. И много! То есть не десять-двадцать тысяч. Даже не сто и двести.
– Миллион?
– Несколько.
– Может, он болен и нужна операция? – предположила Катерина.
– Когда вопрос жизни и смерти, мы продаем что-то из имущества. У него есть квартира, дача. Куча антиквариата. В том числе ретротачка, за которую коллекционеры немало отвалят. Может, пообещал любовнице (или любовнику) подарить машину дорогую или квартиру? А расплатился бы с тобой, когда дела наладятся.
– Как они наладятся, если Жоржик ни фига не делает?
– Ты этого не знаешь. Что, если он хочет вложиться в какой-то бизнес, поэтому и ищет бабки?
– Да пес с ним. Все равно у меня нет денег. Сама не знаю, что теперь делать.
– А если бы сделка состоялась, одолжила бы?
– Несколько миллионов? Нет. Как ты правильно заметила, ему есть что продать. А у меня только замок.
За разговором Светуля выпила все вино и соединила пасту с соусом. Сообщив, что еда будет готова через пару минут, стала откупоривать вторую бутылку.
Тут зазвонил Катин телефон. Она метнулась к нему, едва не снеся с подоконника свой фужер. Подумала, что это Игорь. Но нет. Номер оказался незнакомым и российским. Катя ответила.
– Госпожа Могилева?
– Она самая.
– Здравствуйте, меня зовут Марией, я звоню по поручению своего клиента, фамилию которого пока не хочу называть. Вы все еще продаете свой замок?
– Да. Но есть кое-какие сложности…
– С землей, окружающей его. Она не в вашей собственности. Мы в курсе. Но моего клиента это не смущает. Он готов решить вопрос.
– Мне придется скинуть?
– Просто вычтем из требуемой вами суммы ту, что уйдет на покупку земли. Так будет справедливо, не так ли?
– Пожалуй. А ваш клиент не Кира Ларионова?
– Нет. Это другой человек. И он готов заплатить аванс, чтобы вы пока никому другому свой замок не продавали. Как вы на это смотрите?
– Положительно.
– Отлично. Завтра вы сможете подъехать в наш офис? Я скину вам адрес. Подпишем договор, и вы получите пятьсот тысяч рублей. Больше заплатить не можем, потому что пока ничего не ясно с землей.
– Аванс невозвратный, учтите, – нагло заявила Екатерина.
– Оформим договор аренды на три месяца. По истечении их вы нам ничего не будете должны, даже если сделка отменится. Вас это устроит?
Отличный вариант, подумалось Кате. Она и денег заработает, и замок под присмотром оставит.
– А ваш клиент не хочет сначала осмотреть владения?
– Он знает, что они из себя представляют. Я высылаю адрес. Сообщите, когда сможете прибыть в офис. До свидания.
Опустив телефон, Катя радостно завизжала.
– Эй, ты чего? – дернулась от неожиданности Светка. Она раскладывала по тарелкам макароны и уронила пару штук на пол.
– Завтра я получу пятьсот тысяч и улечу в Хорватию!
– Тебе же нельзя покидать Россию.
– Плевать мне на запреты. Я хочу видеть Игоря.
– Он же тебя бросил.
– Мы этого не знаем. И я собираюсь выяснить, что происходит с ним, с его сыном, у которого неприятности, и с нами. Мы пара или нет? У нас есть будущее или только прошлое? Я должна знать правду, какой бы она ни была. Ты точно подметила, нам не привыкать к разочарованиям. Переживу очередное. И пойду дальше. Без оглядки. А не как последние годы… – Катя подлетела к подоконнику, схватила фужер и отсалютовала им подруге. – За правду!
Глава 9
Женя ненавидела себя за слабость. Сколько можно проявлять ее?
И все равно она продолжала это делать. Взрослая, битая жизнью женщина сама рвалась к тому, чтобы наступить на те же грабли…
Алла. Она – ее слабое место.
Прошел не один год после того, как они расстались. Если таким мягким словом можно назвать то, что между ними произошло. Разорвали отношения? Тоже неверно. Алла кинула Женю. Не просто на бабки – на амбразуру. Чтобы та подохла. А сама дезертировала.
За истекшее время Женя прошла через все стадии депрессии, от отрицания до принятия. И обратно. Как на американских горках сигала. Туда-сюда. Зависала обычно на злости. Но регулярно скатывалась до торга. И думала: а вот если она приползет на коленях, я прощу. Но Алла и не думала этого делать, поэтому Женя постоянно была в состоянии стресса.
Работа ее спасала. Благо она появилась. Не просто ремесленная – творческая. Ей помогли открыть ресторан. Он не шел ни в какое сравнение с прежним, зато теперь она могла положиться на владельца. Это был посторонний человек, но он давно знал ее как повара. Когда-то был постоянным клиентом «Птифура», но переехал в другую страну, а когда вернулся в Россию, нашел Евгению. Она работала в затрапезном кафе, строгала салаты а-ля «Цезарь» с пекинской капустой, заветренной курицей и майонезной заправкой и варила макароны по-флотски, которые, полив кетчупом, выдавала за болоньезе. Женя не творила, просто зарабатывала на жизнь. Старалась готовить хотя бы не противно. И тут пригодились уроки Аббаса. Вот только ей не разрешали выбрасывать неудавшееся блюдо, требовали подавать его, чтобы не было убытков. И она делала это, потому что не осталось в Жене поварской чести и достоинства.