Шепот горьких трав - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Володарская cтр.№ 26

– Может, мне еще и электричество протянуть туда?

– Оно есть, просто пока поселок не достроен, работаем на своем генераторе. Ты подожди, и все будет.

Но где там! Елена не для того из Псковской области уезжала, отказывалась от любви, выходила замуж за старика, рожала ребенка, которого не хотела, чтобы жить в глуши среди вечной стройки. Она еще молода и хороша до неприличия, сможет устроиться. А ее баскетболист стал-таки звездой и играет в НБА. Так почему бы не полететь в Штаты, чтобы с ним встретиться?

Она уехала без предупреждения. Отец не ограничивал ее в средствах, и Елена имела возможность откладывать. Скорее всего, она делала это всегда. Но на себе не экономила, а на дочери с легкостью. Тем более на нее давали без счета. Сколько раз папа отправлял своих девочек развлечься, отстегивая жене крупную сумму, а они сидели на лавке в парке, ели мороженое или сладкую вату, потом на бесплатных качелях катались, ехали на рынок за игрушками или одеждой, а вечером Елена рассказывала мужу, какие крутые аттракционы они посетили в луна-парке, что за заморские сладости отведали и как дороги фирменные детские вещи. И это лишь малость. Однажды Киру пристроили в загородный лагерь для детей из малоимущих семей вместо того, чтобы взять с собой в Грецию. Папа в Москву по делам уехал, жену с дочерью на Корфу отправил. Но улетела только Лена. А Кира жила в домиках из фанеры, умывалась на улице, там же справляла нужду. Но лагерь находился в Юрмале, на берегу моря, так что нечего жаловаться, так сказала Елена. А еще предупредила: если Кира отцу расскажет, они ее сдадут в детдом.

– Разве так можно? – поразилась та.

– Да. Если ребенок приемный.

– Я что… – Кира чуть не задохнулась, поэтому следующее слово едва выговорила: – Приемная?

– Ты же на нас не похожа, так? Ни на папу, ни на маму.

– И что?

– А то! – Елена засмеялась. – Да шучу я, шучу. Наша ты. Но отцу не рассказывай ничего. А то брякнула в прошлый раз о том, что мы с тобой на аттракционы не ходили.

– Но мы же не…

– Да, но я тебя не повела туда, чтобы ты не опозорилась. Тебя часто тошнит. А на аттракционах так трясет, что можно кишки выплюнуть. Как думаешь, папе это понравилось бы?

– Не знаю, – неуверенно протянула Кира.

– Он хочет гордиться дочерью. А если ты ябеда и слабачка, то… такую и в детдом отдать не жалко.

И Кира молчала. Более того, она боялась, что действительно приемная и, если не угодит родителям, от нее откажутся.

После того как Елена сбежала, девочка продолжала скрывать и мысли, и чувства, и воспоминания. А отец делал не только это. Он еще и врал. Но то была ложь во спасение. Он не хотел травмировать ребенка. Говорил, что мама звонила, но Кира спала. Пытался письма ей писать от лица Елены. Девочка его не обижала. Делала вид, что верит.

Когда ей исполнилось двенадцать, папа с дочкой поговорили откровенно. Тогда-то все и вылезло.

Елена к тому времени прочно обосновалась в Штатах. Она жила с баскетболистом, но не тем, из прошлого. Он не простил предательства и с бывшей только кофе попил. Однако Елена нашла себе другого. Шикарного чернокожего нападающего «Чикаго-буллз». В него влюбилась без памяти. Ездила на все сборы и прощала те измены, которым не смогла воспрепятствовать.

К сожалению, его карьера оказалась короткой. Травма колена вывела его сначала из основного состава команды, затем из высшей лиги. Парень продолжал играть, но лишь потому, что больше ничего не умел, а денег не скопил. Тогда-то Елена и решила разводиться. Ее законный супруг богач. Его коттеджный поселок стал элитным, а не вся земля в нем еще застроена.

Папа, что Киру поразило, не послал беглую супружницу лесом. Он дал ей шанс. Сказал, возвращайся, и мы обо всем забудем. Все еще любил? Возможно. Но, скорее, за дочь радел. С ребенком от предыдущего брака он спустя годы помирился (первое время сын знать его, предателя, не хотел) и внуков привечал, а когда дочка любимая и долгожданная с матерью не общается, это разве по-людски? Поскакала Лена, потешилась – и хватит. Чадо заневестится скоро, а кто совет дельный даст?

Однако Елена в семью возвращаться не пожелала. Хотела только доли своей. И получила…

Точнее, не получила. Ничегошеньки! Оскорбленный отказом отец еще и алименты от нее потребовал за все те годы, что супруга не принимала участия в воспитании ребенка. Елене повезло в том, что времена были не те и ей не наложили запрет на выезд. Смогла сбежать в Америку, поджав хвост.

А папа после этого хворать начал. Не просто ему бракоразводный процесс дался. Кира помогала отцу во всем, в том числе в бизнесе. Хотела художником стать, но, как говорится, не до глупостей было. После девятого в строительный колледж поступила. Потом в институт. У них земля, им надо строить и продавать. Уже в двадцать Кира любого прораба могла поставить на место (или послать, если не понимал по-людски), в двадцать пять она возглавила фирму отца, а также выкупила дом, в котором прошло ее детство. На первом этаже вместо кофейни разместила офис, на втором жила сама. Папа остался в поселке. Он был уже немолод, жаловался на сердце и пребывал в вечной апатии. Его не радовали даже внуки. Более того, они его раздражали. И сын перестал их привозить.

Умер папа в день рождения дочери, когда той исполнилось двадцать семь. Кира не хотела устраивать торжеств, намеревалась посидеть с отцом у камина, выпить немного коньячку, задуть свечи на торте, посмотреть альбомы с фотографиями, из которых убрали те, где была запечатлена Елена. Но когда Кира приехала в коттедж, отец не пожелал вставать с кровати. Сказал, устал. Она спросила, как он себя чувствует, ответил, нормально, просто весь день в саду ковырялся, вымотался. После этого поцеловал дочку, поздравил и вручил коробку с подарком. Но велел открыть ее не раньше одиннадцати вечера, именно в это время Кира появилась на свет.

Она одна посидела у камина, незажженного, поскольку было тепло, выпила, поела торта (со свечами не стала заморачиваться), полистала альбомы. Потом отправилась в сад, чтобы воздухом подышать. Была осень, и отец, как она думала, днем собирал опавшие листья и подрезал сучья. Он любил это. Говорил, хорошая зарядка, и не позволял нанять помощника. Но сад оказался запущенным. Папа наврал. Но зачем?

Кира вернулась в дом, подошла к его кровати. Дышит. Вернулась в гостиную, выпила еще. Тут и одиннадцать. Кира открыла коробку. В ней – завещание. Отец все оставлял ей, кроме этого коттеджа. Его – сыну. Дочка не любила поселок. Она его достроила и теперь возводила новый, в другом месте.

Сердце кольнуло. Кира поняла: что-то не так. Она ворвалась в спальню отца и стала его будить. Но он не просыпался. Она вызвала «скорую». Та быстро приехала. Но отец умер по дороге в больницу. Вскрытие показало отравление снотворным. У дочери спрашивали, бывали ли у покойного провалы в памяти. Она ответила утвердительно. Ей не хотелось, чтобы ее отца считали самоубийцей. Но Кира не сомневалась, что он свел счеты с жизнью. Устал. Сломался… Но почему отец решил лишить себя жизни именно в день рождения своей дочери? Разве это справедливо по отношению к ней? Кира терзалась по этому поводу, пока не узнала о том, что во всем виновата, как обычно, ее мать. Елена прислала письмо отцу. В нем она проклинала его, испортившего ей жизнь, а еще писала, что дочь она родила не от него, а от случайного любовника, и желала бывшему гореть в аду. Пришло это письмо как раз в день рождения Киры. А та нашла его спустя неделю. Папа скомкал его и швырнул в камин, но огня не разводили и письмо сохранилось…