Елизавета. Золотой век Англии - читать онлайн книгу. Автор: Джон Гай cтр.№ 18

Когда Бёрли отдал приказ укрепить ключевые порты Англии — Дувр и Портсмут, а также подготовить запас боеприпасов в Тауэре, переговоры об условиях англо-голландского соглашения еще не были завершены. Сильный шторм помешал голландским послам, отправившимся в Англию для согласования всех деталей, пересечь Ла-Манш вовремя, и они прибыли в порт Маргейт в графстве Кент только 24 июня. Главные пункты соглашения, так называемые «положения», были подписаны в августе в замке Нонсач в Суррее, еще одном увеселительном дворце Генриха VIII. Сады вокруг замка и украшения из лепнины в итальянском стиле создавались по образцу дворца Фонтенбло (название «Нонсач» буквально переводится как «непревзойденный»). Было постановлено, что Елизавета отправит «вельможу высокого звания и доброй репутации» во главе многочисленной и хорошо оснащенной экспедиционной армии, чтобы оказать помощь голландцам в их противостоянии с Филиппом ^[135]. На счету был каждый день. Испанцы готовились к войне. К тому моменту они уже наложили запрет на загрузку и разгрузку английских и голландских судов в портах Испании — эту тревожную новость сообщил Уолсингему капитан лондонского торгового судна «Примроуз», которому чудом удалось увести свое судно из Бильбао, избежав захвата вассалами Филиппа ^[136].

Из всех «вельмож высокого звания и доброго имени» по обе стороны Северного моря наиболее подходящим для того, чтобы повести за собой английскую экспедиционную армию, был граф Лестер. На протяжении более двадцати лет он не знал себе равных в борьбе за дело Реформации в Северной Европе и имел репутацию «доблестного и милосердного предводителя». Теперь же многие возлагали на него надежду, полагая, что он освободит голландский народ от подчинения, как некогда Моисей освободил сынов Израилевых от египетского рабства ^[137]. Лестер и сам страстно желал возглавить войска. Наиболее серьезным препятствием на пути к этому могла стать привязанность Елизаветы к своему фавориту, единственному мужчине, которого она по-настоящему любила. Лестер не зря опасался, что королева не отпустит его от себя на столь рискованное задание, и в этих опасениях он был не одинок.

Лестер отличался атлетическим телосложением, высоким ростом, стройной и грациозной фигурой. Пронзительные серо-голубые глаза, нежные, волнистые каштановые волосы с золотистым оттенком и усы, обильно посеребренные сединой, — именно таким типом красоты восхищалась Елизавета. К тому моменту их отношения длились уже почти сорок лет, а начались они еще в те времена, когда граф Лестер звался Робертом Дадли, а Елизавета была еще ребенком и жила в Хартфордшире под присмотром гувернантки ^[138]. Когда ей было девять, а Роберту на год или около того больше, отец Елизаветы, с которым она никогда не была по-настоящему близка, но которого всегда глубоко почитала как волею Божьей государя, поселил ее сводного брата Эдуарда в то же поместье, где жила она ^[139]. Распорядителем в доме стал сэр Уильям Сидни. Его сын-подросток Генри был одним из постоянных компаньонов юного принца и обучался вместе с ним. Семейства Сидни и Дадли всегда были близки: знакомство Елизаветы с Робертом Дадли состоялось, когда он, будучи еще мальчиком, впервые приехал погостить в поместье. В 1551 году Генри Сидни женится на сестре Роберта Мэри, и весьма вероятно, что именно она приобщила Елизавету к чтению дрянных итальянских новелл, которые та впоследствии так полюбила ^[140]. Именно Мэри Сидни ухаживала за королевой, когда та слегла, пораженная тяжелейшей оспой. Мэри пришлось заплатить за это горькую цену: она заразилась от своей госпожи и была жестоко обезображена болезнью. Елизавета, лицо которой после выздоровления носило лишь слабые признаки пережитого недуга, бессердечно отвергла подругу, отдалилась от нее как физически, так и духовно, желая поскорее забыть о своих собственных небольших шрамах, которые стала тщательно скрывать, используя различные мази ^[141].

В июле 1553 года, вскоре после того, как пятнадцатилетний Эдуард скончался на руках Генри Сидни, Елизавета даровала 21-летнему щеголю Дадли пост смотрителя своего лондонского поместья Сомерсет-Плейс ^[142]. А по прошествии месяца с того момента, как она всходит на трон, посол короля Филиппа II Испанского по особым поручениям, граф Фериа, отмечает, что в ближайшем окружении Елизаветы Дадли уступает по своему положению одному лишь Бёрли ^[143]. У Елизаветы была привычка — нарекать своих ближайших друзей прозвищами. Бёрли она звала «сэром Духом», Уолсингема — «мавром», а к Роберту обращалась более ласково, называя его «Робом», «милым Робином» или своими «очами».

Елизавета прикладывала так мало усилий к тому, чтобы скрыть свои чувства к Роберту Дадли, что в 1560 году Николас Трокмортон, живший тогда во Франции, с сожалением передает Бёрли скандальные слухи об их связи, усугубляющиеся тем, что молодой человек был женат. Многие полагали, что Елизавета позволяла Роберту питать излишне смелые надежды, доходящие до того, что однажды она может стать его женой. Граф Фериа, который не упускал ни малейшей возможности очернить протестантскую королеву, служил одним из главных источников сплетен об их якобы продолжавшихся любовных свиданиях. Позднее Елизавета отомстит Фериа, заставив его беременную жену ожидать аудиенции более двух часов стоя ^[144]. Несмотря на слухи, в момент, когда королева была уверена, что умирает от оспы, она заявила о том, что «хотя она нежно любит и всегда любила лорда Роберта, Бог ей свидетель — ничего неподобающего между ними никогда не было» ^[145]. Поверили в это немногие. Ситуацию усугубляли разговоры о том, что Дадли просто-напросто ждет смерти своей жены, чтобы потом сделаться мужем королевы. Роберт женился на Эми Робсарт, дочери состоятельного норфолкского землевладельца, в 1550 году. Они перестали жить вместе в дни коронации Елизаветы в январе 1559 года, после чего Роберт наведывался в поместье Эми от силы еще пару раз и, по слухам, перед каждым визитом получал от королевы строгий наказ «ничего с нею не делать» и носить только черное ^[146].