Кровные связи - читать онлайн книгу. Автор: Александр Кришан cтр.№ 61

– Такой маленький мальчик, – изумлённо пробормотала она, положив ладонь ему на лоб. Её смуглая кожа резко контрастировала с бледностью лица Кейси. – Рэй, ты давал ему иву?

– Я ничего ему не давал, Матьяса-таё, – отозвался Рэйнес. – У него не было жара.

– Но может начаться в любой момент. Следи, чтобы он не сгорел.

Рэй сдержанно кивнул. Матьяса склонилась над Кейси, прислушиваясь к его дыханию, а потом приложила ухо к его груди.

– Что с ним происходит? – сипло спросил Лутай.

Матьяса встала и разгладила юбки, протянула руку, молча требуя назад свой посох. Свет ушёл из её глаз, сменившись тревогой, отчего она будто постарела на десятилетия.

– Он обращается, как и сказал твой мастер.

– Это же невозможно.

Женщина обернулась к ошарашенному, испуганному Рэю.

– Невозможно. Но это происходит на наших глазах. Он переживает переход второй раз… И его Зверь буйствует. – Матьяса перевела взгляд на Джека, и её голос смягчился: – Будь готов к тому, что твой мальчик лишится разума.

Бросив последний взгляд на Кейси, Матьяса вышла из комнаты. Лутай пошёл за ней. Парни слышали, как скрипнули двери сеней, как Матьяса попросила подмастерье не провожать её. Простучал по доскам пола её посох, а потом Лутай вернулся в комнату.

– Я запрещаю вам говорить об этом с чужаками, – сказал Джек, глядя на своих учеников. – Никому не вздумайте говорить, что у нас тут творится. Слышали меня?

– Да, мастер, – нестройным хором прозвучали их голоса.

Помолчав, Джек продолжил:

– Если он не проснётся до завтрашнего утра, вы принесёте его в мою комнату. Я ему не Родич… Но я попытаюсь поговорить с ним.

– Мастер, – тихо спросил Мирайя, – это ты позвал его Зверя?

Джек покачал головой и вышел во двор, сгорбившись.

Вечером Кейси снова начал кричать и, как и предсказала Матьяса, у него поднялась температура. Жизнь в стае замерла. Гас взял отгулы на работе и подолгу сидел в кухне с Рэем, перебирающим свои травы и листающим записи. Лутай никого не заставлял тренироваться и не тренировася сам.

Когда Кён пришёл в себя, Рэй обработал его раны, но все понимали, что Кён скоро встанет на ноги, так же, как всегда.

Весь следующий день Мирайя сидел около спящего Кейси и уже начинал клевать носом, когда дверь отворилась и вошёл Рэй, впуская с собой солнечный свет и свежий воздух.

– Не просыпался?

Мирайя покачал головой.

В этот момент Кейси вздрогнул, низко застонал. Мирайя коснулся его лба. Мальчик горел изнутри, и остудить этот жар было невозможно. Прямо сейчас его кости деформируются, чтобы освободить место для чудовища, притаившегося в их глубине. Рвутся кровеносные сосуды, выворачиваются суставы… Память милосердна: потом Кейси не сможет вспомнить, насколько ужасающей была эта мука, забудет, как это – когда твоё тело словно превратилось в пыточный инструмент для себя самого.

– Представить не могу, – прошептал Рэй, косясь на мечущегося в бреду младшего, – насколько сильным должен быть Амок, если одного раза недостаточно, чтобы вместить его полностью.

– Это будет чудовищный Зверь, – произнёс Мирайя, и странная гордость, скользнувшая в голосе в этот момент, удивила его самого.

– Хоть бы только он сумел с ним справиться, – сказал Рэй.

– Сумеет.

Мирайя слегка нахмурился, перебирая слипшиеся от пота чёрные волосы мальчика. Каким было его собственное обращение? Он помнил только, что это было долго. Боль, длившаяся вечность, чужая тяжёлая куртка на плечах, и Джек, единственный и тогда, и сейчас, кто мог успокоить тварь, терзавшую его деформированную, изъеденную болезнью плоть.

3

Сны ярко вспыхивали и медленно гасли, как фейерверки.

Вот папа улыбается и подбрасывает его, пятилетнего, высоко-высоко, а потом ловит, и он смеётся, и мама смеётся.

Вот высшие охотники маршируют на параде, колонна всё вьётся и вьётся, никак не кончается, и у всех солдат одинаковые лица, словно армия клонов вышагивает по городу.

Вот Мариука плачет, сжавшись в комок на диване. Плачет и плачет, и кровь стекает по рукавам её пёстрого платья.

Осколки лобового стекла медленно разлетались в воздухе, Кейси смотрел на маленького черноволосого мальчика, врезающегося головой в приборную доску, а потом его пронзала дикая боль. Джек стоял над ним, сжимая окровавленный кнут в руке.

«Умрёшь, когда я разрешу!», – проревел Джек и замахнулся.

Кнут превратился в ядовитую змею и ужалил Кейси в голову.

Кейси открыл глаза. На его груди сидела тяжёлая, как камень, Белая тварь и смотрела своими глазами-колодцами. Кейси отвернул голову от неё и зажмурился. Тьма надвинулась на него.

* * *

Просыпался он тяжело, словно выныривал из глубокого омута. Ему казалось, он провёл в беспамятстве долгие-долгие годы. Тело не слушалось его. Боли не было, Кейси не чувствовал ничего, кроме бесконечной слабости. Не было сил даже на разговоры. Большую часть времени он спал. Снился ему чёрно-красный человек.

Когда он сумел, наконец, сесть в постели, опираясь спиной на подушки, Мирайя беззвучно заплакал, закрыв ладонью глаза. Состайники стояли около его койки и молчали, лица у них были странные, словно они сгрудились вокруг гроба.

– Что случилось? – спросил Лутая Кейси.

Подмастерье покачал головой:

– Ничего.

«Не спрашивай», – прошептала ему его старая привычка.

Просто прими это так же безропотно, как смирился когда-то с умственной отсталостью, жизнью в нищете, так же покорно, как принял утрату семьи и собственную смертельную болезнь. Задавать вопросы бессмысленно, сопротивляться бесполезно.

Но он не мог не спрашивать. Пока он спал, что-то изменилось в нём; Кейси не мог сказать, по какой причине, не мог сказать, какие именно, но перемены наступили, и он стал другим. Не тем парнем, что пришёл в себя в грязном заплёванном тупике Нового Блая, и даже не тем, что мчался по раскалённым крышам старого города, преследуя с собратом тощего рыжего кота.

Он успокоился на время и уснул, но в сердце горячим угольком теплилась уверенность, что он заставит состайников рассказать о том, что с ним произошло.

Несколько дней, проведённые в четырёх стенах, показались Кейси вечностью. Состайники приносили ему поесть, помогали добраться до туалета, развлекали разговорами, как могли, но у каждого из них были свои дела. Кейси читал, смотрел в окно на видимый клочок двора, кусок плетня и деревья вдали. Ещё он спал. Он покинул комнату сразу же, как только окреп достаточно, чтобы самостоятельно стоять на ногах, и к тому времени ему уже казалось, что он выспался на всю оставшуюся жизнь.