Моя жизнь, или История моих экспериментов с истиной - читать онлайн книгу. Автор: Мохандас Карамчанд Ганди cтр.№ 64

Тогда я выяснил, где находится сестра Ниведита , и встретился с ней во дворце Чоуринги. Меня поразило великолепие, окружавшее ее, но наша беседа показала, насколько мало между нами общего. Потом я рассказал обо всем Гокхале, и тот не удивился, что моя попытка пообщаться со столь непостоянным человеком не удалась.

Я встретился с ней снова в доме мистера Пестонджи Падшаха. Так случилось, что я вошел как раз в тот момент, когда она разговаривала с его престарелой матерью, и мне пришлось стать для них кем-то вроде переводчика. Несмотря на неудачную попытку найти с ней взаимопонимание, я не мог не восхититься ее несомненной и глубокой любовью к индуизму. О ее книгах мне стало известно несколько позже.

У меня вошло в привычку делить свой день на две части. Сначала я встречался с известными людьми Калькутты и обсуждал работу в Южной Африке, а затем посещал религиозные и общественные организации города. Мне довелось выступить на митинге под председательством доктора Муллика, и темой своей речи я выбрал деятельность нашего санитарного корпуса во время Англо-бурской войны. Надо сказать, что мне очень пригодилось мое знакомство с редактором газеты «Инглишмен». Мистеру Сондерсу нездоровилось, но он оказал мне всю посильную помощь, как и в 1896 году. Гокхале моя речь понравилась, но еще больше он был обрадован, когда узнал, что ее похвалил доктор Рай.

Таким образом, время, проведенное в доме Гокхале, упростило мою работу в Калькутте. Я познакомился с наиболее известными бенгальскими семьями и начал понимать бенгальцев.

Здесь мне приходится опустить многое из того памятного месяца. Упомяну только о коротком путешествии в Бирму и встрече там с монахами фунги. Меня неприятно поразила их отстраненность. Я посетил золотую пагоду. Мне пришлись не по душе многочисленные маленькие свечи, горевшие в храме, а крысы, сновавшие по святому месту, заставили вспомнить о том, что пережил в Морви свами Даянанд. Зато свобода и энергичность бирманских женщин очаровали меня в той же степени, в какой разочаровала леность местных мужчин. Кроме того, я понял, что точно так же, как Бомбей — не Индия, так и Рангун — не Бирма. В Индии мы стали агентами английских коммерсантов, а в Бирме вместе с англичанами сделали бирманцев этими самыми агентами.

По возвращении из Бирмы я расстался с Гокхале. Разлука принесла огорчение, но моя работа в Бенгалии (или по большей части только в Калькутте) была завершена, и больше не было причин задерживаться.

Прежде чем окончательно осесть где-нибудь, я решил поездить по Индии третьим классом и самому пережить страдания небогатых пассажиров. Я рассказал о своих планах Гокхале. Сначала он высмеял мою идею, но, когда я объяснил ему, зачем мне это нужно, поддержал меня. Во-первых, я собирался отправиться в Бенарес , чтобы отдать дань уважения миссис Безант, которая тогда сильно хворала.

Для поездки третьим классом необходимо было все продумать и кое-что купить. Гокхале сам добыл для меня металлическую коробку для завтраков и заполнил ее индийскими сладостями и лепешками пури. Я купил за двенадцать анн холщовую сумку и длинный пиджак из грубой чхайяской шерсти. В сумку я уложил пиджак, дхоти, полотенце и рубашку. Взял с собой и одеяло, чтобы укрываться, и кувшин для воды. Вот с такими предметами я отправился в путь. Гокхале и доктор Рай пришли на вокзал проводить меня. Я просил их не делать этого, но они не послушали меня.

— Я бы не стал провожать вас, если бы вы ехали первым классом, но теперь придется, — сказал Гокхале.

Никто не помешал Гокхале пройти прямо на платформу. На нем были шелковый тюрбан, пиджак и дхоти. Доктор Рай оделся целиком по-бенгальски. Его остановил контролер, но Гокхале сказал, что это его друг, и доктора сразу же пропустили.

С наилучшими пожеланиями моих друзей я отправился в путь.

Хоть я и ехал из Калькутты в Раджкот, я планировал также посетить Бенарес, Агру, Джайпур и Паланпур. В других местах у меня не хватало времени побывать. В каждом городе я задерживался на день, останавливаясь в дхармашала или у монахов панда , как простой паломник. Исключение составил Паланпур. Насколько помню, я потратил на все путешествие не более тридцати одной рупии, включая стоимость проезда.

Во время своего путешествия третьим классом я предпочитал обычные поезда почтовым, поскольку знал, что последние всегда переполнены, а билеты на них стоят дороже.

Купе третьего класса по-прежнему такие же грязные, а туалеты такие же неудобные, как и раньше. Быть может, их состояние с тех пор несколько улучшилось, но разница в удобствах пассажиров первого и третьего классов, столь велика, что никак не соответствует разнице в стоимости билетов. С пассажирами третьего класса обходятся как с овцами, и удобства у них в вагонах соответствующие. В Европе я всегда ездил третьим классом (только однажды первым), но такой разницы в стоимости не было. В Южной Африке третьим классом путешествуют в основном негры, но и там условия в этих вагонах куда как лучше, чем в Индии. В некоторых местах Южной Африки купе третьего класса снабжены мягкими сиденьями и там даже можно поспать. Наполняемость вагонов также контролируется, чтобы избежать чрезмерной тесноты, а в Индии вагоны обычно всегда переполнены.

Равнодушие руководства железных дорог к условиям, в которых путешествуют пасажиры третьего класса, а также неопрятность самих пассажиров превращают поездку в суровое испытание для человека, который следит за чистотой собственного тела. Когда я говорю о неопрятности, то имею в виду мусор, который пассажиры спокойно бросают на пол вагона, и постоянное курение. Жующие бетель или табак превращают купе в плевательницу; в вагоне царят шум и гам, тут и там слышны ругательства, и никто не желает считаться с комфортом других пассажиров. Я не заметил большой разницы между моим путешествием третьим классом в 1902 году и поездками тем же классом с 1915 по 1919 год.

Как мне кажется, есть только один способ решить эту проблему: образованные люди должны сами попытаться ездить третьим классом, чтобы повлиять на привычки его постоянных пассажиров, а также регулярно сообщать обо всем управляющим и не переставать жаловаться. При этом ни в коем случае нельзя давать взятки или прибегать к другим незаконным средствам ради обеспечения личного комфорта и мириться с нарушениями железнодорожных правил другими пассажирами. Уверен, что только так можно изменить ситуацию к лучшему.

Из-за серьезной болезни, поразившей меня в 1918–1919 годах, я был вынужден перестать ездить третьим классом, но это продолжало постоянно волновать меня. Более того, недуг поразил меня именно тогда, когда борьба за права пассажиров третьего класса начала давать плоды. Трудности, с которыми сталкиваются небогатые пассажиры железных дорог и пароходов, усугубляются их собственными дурными привычками и теми послаблениями, которые правительство делает иностранной торговле. Для решения всех этих проблем стоило бы собрать небольшую группу энергичных людей, способных посвящать им все свое время.

Но на этом я оставляю обсуждение нелегкой доли пассажиров третьего класса, чтобы перейти к воспоминаниям о моем пребывании в Бенаресе. Я прибыл туда утром и решил остановиться у одного панда. Как только я сошел с поезда, меня сразу окружили многочисленные брахманы, и я выбрал того, который показался мне более опрятным и более добрым с виду. Выбор оказался удачным. Во дворе его дома паслась корова, а комнату мне предоставили на втором этаже. Я не хотел есть, не совершив сначала омовения в водах Ганга, как следовало правоверному. Брахман взялся за приготовления к этому. Я заранее предупредил его, что не смогу вручить ему в качестве дакшина больше одной рупии четырех анн и ему следует иметь это в виду, готовясь к обряду.