Моя жизнь, или История моих экспериментов с истиной - читать онлайн книгу. Автор: Мохандас Карамчанд Ганди cтр.№ 129

Я тоже попробовал работать за прялкой, но не слишком преуспел в этом.

В Бомбее снова возникли сложности, связанные с поисками изготовленных вручную лент. Чесальщик со своим инструментом каждый день проходил мимо дома Ревашанкара. Я послал за ним и выяснил, что он чешет хлопок для набивки матрацев. Он согласился работать на нас, но запросил достаточно высокую цену, которую я тем не менее готов был платить. Часть сработанной пряжи я раздавал друзьям-вишнуитам, чтобы они делали из нее гирлянды для украшения шатров в дни религиозных праздников. Шивджи открыл в Бомбее класс для желающих обучиться прядению. Все эти эксперименты повлекли за собой значительные расходы, но их добровольно покрывали мои патриотически настроенные друзья, любившие родину и верившие в успех кхади. Как мне кажется, потраченные таким образом деньги, нельзя было считать выброшенными на ветер. Эксперимент подарил нам новый богатый опыт и показал, каким могучим потенциалом обладает домашняя прялка.

Я с нетерпением ждал возможности примерить одежду, сделанную из кхади. Пока я все еще носил дхоти индийского фабричного производства. Грубая кхади, производившаяся в ашраме и в Виджапуре, была всего тридцать дюймов шириной. Я уведомил Гангабен, что, если она не сможет наладить производство кхади шириной в сорок пять дюймов, я надену короткое грубое дхоти. Мое заявление сильно удивило ее, но она приняла вызов. Месяц спустя Гангабен отправила мне пару брюк из кхади шириной в сорок пять дюймов и избавила меня от неловкости.

Примерно в то же время Лакшмидас привез в ашрам из Латхи ткача Рамджи и его жену Гангабен и наладил производство дхоти из кхади в самом ашраме. Роль, сыгранную этой супружеской парой в распространении кхади, никак не назовешь незначительной. Они приобщили многих людей в Гуджарате и за его пределами к искусству производства пряжи. Видеть, как Гангабен работает за станком, было настоящим удовольствием. Когда эта молчаливая женщина сосредоточенно трудилась, она настолько погружалась в свое занятие, что становилось нелегко привлечь ее внимание, но еще труднее было заставить ее оторвать глаза от любимого станка.

С самого начала движение «кхади», или движение «свадеши», как его тогда именовали, не пришлось по душе владельцам фабрик. Ныне покойный Умар Собани, сам руководивший процветающей фабрикой, охотно делился со мной своими знаниями и опытом, а также рассказывал о том, как настроены другие фабриканты. Аргументы, приводившиеся одним из них, заинтересовали Собани, и он настойчиво уговаривал меня встретиться с ним. Я согласился. Мистер Собани договорился о встрече. Владелец фабрики начал разговор:

— Вы знаете, что агитация за свадеши проводилась и раньше?

— Знаю, — ответил я.

— Значит, вы должны знать и о том, что во времена Раздела мы, владельцы фабрик, использовали движение свадеши в своих интересах. Когда оно достигло апогея, мы подняли цены на ткань, но делали и еще кое-что похуже.

— Да, я слышал об этом, и меня это весьма огорчило.

— Могу понять ваше огорчение, хотя и не вижу для него причин. Ведь у нас не благотворительная организация, нам нужно зарабатывать и удовлетворять требования акционеров. Цена товара диктуется спросом на него. А кто может поспорить с законом спроса и предложения? Бенгальцы должны были понимать, что их агитация за свадеши, способствовавшая росту спроса на отечественные ткани, неизбежно повлечет за собой и рост цен на них.

Я перебил его:

— Как и я, бенгальцы очень доверчивы. Они всем сердцем хотели верить, что фабриканты не могут оказаться настолько эгоистичными и непатриотичными, что они не могут предать свою страну в час испытаний и выдавать ткани иностранного производства за «свадеши».

— Я догадывался, что вы слишком доверчивы, — подхватил он. — Потому и побеспокоил вас просьбой прийти ко мне, чтобы предостеречь от тех же ошибок, которые совершили тогда простодушные бенгальцы.

С этими словами фабрикант подал знак стоявшему рядом с ним клерку, и тот показал образцы изготовленной на фабрике продукции. Указав на них, хозяин фабрики сказал:

— Взгляните на эти ткани. Они совсем новые и прекрасно продаются. Они недороги, поскольку мы изготавливаем их из отходов. Мы отправляем их далеко на север, туда, где начинаются долины Гималаев. У нас имеются представители по всей стране, даже в тех местах, которых никогда не достигнет ваш голос или голоса ваших товарищей. Поэтому мы не нуждаемся в дополнительных представителях. Кроме того, вам необходимо понять, что в Индии производится недостаточно ткани, так что потребности населения остаются неудовлетворенными. А потому вопрос о свадеши в значительной степени сводится к вопросу о расширении производства. Как только мы сможем увеличить выпуск тканей и улучшить их качество, импорт зарубежных тканей сразу же прекратится. Я дам вам совет. Не нужно продолжать агитацию. Сосредоточьтесь на создании новых фабрик. Нам необходима не агитация, способствующая росту спроса на нашу продукцию, а наращивание производства.

— Тогда вы наверняка одобрите мои попытки, поскольку я уже занимаюсь этим, — сказал я.

— Как такое возможно? — воскликнул он несколько удивленно. — Но если вы собираетесь строить новые фабрики, то, конечно же, я могу только пожелать вам удачи!

— Я занимаюсь не совсем этим, — объяснил я. — Я хочу возродить ручную прялку.

— Как это? — спросил он уже совершенно растерянно.

Я рассказал ему все, поведал историю моих долгих поисков прялки и добавил:

— Полностью разделяю ваше мнение. Бессмысленно превращаться в еще одного рядового представителя фабрики. Это принесет стране больше вреда, чем пользы. Наши фабрики еще долго не будут испытывать недостатка в покупателях. Поэтому моя задача должна заключаться и заключается в том, чтобы наладить ручное производство тканей и найти способы сбыта кхади. Я буду придерживаться именно этой формы свадеши, потому что лишь так мы сможем обеспечить полуголодных и практически ничем не занятых индийских женщин работой. Я хочу дать этим женщинам возможность самим делать пряжу и одеть людей Индии в кхади, изготовленную из их пряжи. Я пока не знаю, насколько успешным будет это движение, поскольку сейчас оно еще только начинает развиваться, но я верю в него. В любом случае вреда не будет. Напротив, внеся свой вклад в расширение производства тканей в нашей стране, пусть и незначительный, оно принесет только пользу. По-моему, вы должны теперь понимать, что это движение лишено всех тех изъянов, о которых вы упомянули.

Он ответил:

— Если вы имеете в виду только выпуск дополнительной продукции, я не против. Интересно, сможет ли ваша прялка преуспеть в наш век механизмов? Но лично я желаю вам успехов.

Мне не следует посвящать больше глав движению «кхади». Если я стану подробно описывать различные аспекты моей деятельности, разворачивавшейся на глазах у общественности, это выйдет за рамки книги. Я не должен даже предпринимать таких попыток хотя бы потому, что тогда придется написать целый трактат. Моя цель состоит лишь в том, чтобы рассказать, как некоторые явления — зачастую совершенно спонтанно — возникали и раскрывались передо мной во время моих экспериментов с истиной.