Фея для Палача - читать онлайн книгу. Автор: Ника Форд cтр.№ 65

– Это как? Пытать меня будете?

Он ничего не отвечает, выходит из кабинета. Оставляет меня наедине с моими мыслями. Проходит не так много времени, как дверь открывается. В комнате появляется другой мужчина.

Я сразу чувствую напряжение. Не то чтобы прежде было как-то иначе, особой расслабленности я не ощущала. Но сейчас создается такое впечатление, будто в любой момент может закоротить от неосторожного движения.

Я не могу выдохнуть.

Мужчина подходит ко мне, вплотную приближается к столу, но не усаживается, просто прислоняется. Смотрит на меня сверху вниз, смиряет тяжелым взглядом.

Черт, мне становится не по себе.

Следователь вызывал отвращение, а этот новый тип пугает до жути, просто до дрожи, до мурашек.

И вроде бы внешне он довольно приятный, даже привлекательный. Мужчина средних лет, темноволосый, на висках виднеется легкая седина. Он гладко выбрит. Ухожен. Мне трудно разгадать его возраст. Сорок лет? Пятьдесят? У него почти нет морщин, разве что в уголках глаз. Но по выражению лица, по манере держатся сразу понятно, что он старше, чем кажется на первый взгляд.

Так что же в нем такого устрашающего?

Глаза. Черные. Пустые. Ледяные. Будто мертвые. Смотришь в них будто в прорубь, будто в бездонный водоем. Жуткое ощущение.

Его губы улыбаются, но это не сулит ничего хорошего. Я ему совсем не доверяю. И судя по всему, он тоже.

– Решила сыграть с нами, да? – вкрадчиво интересуется он.

– Я не понимаю, – отвечаю медленно. – Вы хотели признание, вы его получили.

– Полагаешь, это забавно?

– Полагаю, другого ответа вы от меня не дождетесь.

Его улыбка становится шире.

Проклятье.

У меня стойкое чувство, что этот человек легко может свернуть мне шею. Прямо здесь. Вообще, без проблем. Даже не поморщится. Переломит и выбросит.

Я для него просто мусор. Или преграда. А он явно привык добиваться своего, и если его цель заполучить мое признание…

– Нет, – говорю вслух. – Я ничего не знаю.

– Ладно, – соглашается он.

Но не сводит с меня свой пронизывающий взгляд.

– Демьян, – заявляет вдруг.

– Что… – не успеваю задать вопрос.

Звук открываемой двери. Шаги. Чертовски знакомые.

– Забирай, – говорит мужчина, продолжает ленивым тоном: – Я бы мог устроить ей допрос лично, но не вижу в этом никакого смысла. Она тебя не сдаст. Похоже, ты крепко засел в ее голове.

– Что это… – невнятно бормочу.

– Спасибо, Николай, – говорит Демьян, и его ладони опускаются на мои плечи.

– Отдыхай, ты заслужил.

Это была проверка?

Я ничего не говорю. Лучше промолчать. Вот уж точно ситуация, когда любое слово может быть использовано против тебя.

Зверь всегда был на моей стороне. Охранял и оберегал, позволял держаться на поверхности. Я лишь поворачивал ключ, открывал клетку и выпускал монстра на волю. Я научился контролировать это. По большей части, почти все время. Не обходилось без срывов. Но это никогда не становилось критичным. Я управлял зверем. Я держал его поводок очень крепко.

Но в этот раз… В этот раз все было иначе.

Я сорвался. По-настоящему сорвался. Впервые за столько лет.

Мысль о том, что моя феечка в чужих руках, разъярила зверя, заставила его зарычать и оскалиться. Но я мог соображать трезво. Пусть и недолго. Я собрал все необходимое, направился в дом мэра, отключил там камеры. Я не хотел оставлять следов. И свидетелей быть не должно было.

А потом… Я потерял связь с реальностью.

Зверь наслаждался. Он давно не получал столько удовольствия сразу. Столько крови, столько мяса. Возможно, это тоже сыграло роль. Мой рассудок помутился. Реальность ускользала. Но я пока держался.

– Мамочка больше не придет. Спокойной ночи, малыши.

Этих фраз оказалось достаточно. Я отпустил поводок. Ремень обвился вокруг моего собственного горла. Но это меня не остановило. Ничто на свете меня бы не остановило.

Я не думал, не осознавал, не анализировал. Я просто вырвался на волю. И забил гада насмерть.

Я бы зубами его рвал. Я бы его сожрал. Я бы…

Идиот.

Я уничтожил след. Собственными кулаками. Я расправился с тем, кто мог вывести меня на остальных. Я так никогда и не узнаю, лгал ли он, был ли действительно там, где меня превратили в животное, в палача, в чудовище.

Хотя сомневаться не приходится. Я узнал его голос. Почему-то именно так. Там. В тот момент. Почему не узнавал раньше? Почему ничего внутри меня не шевельнулось?

Я столько времени общался с мэром. И ни единого раза. Ничего. Все было ровно. Он раздражал меня, но не вызывал подозрений. Таких подозрений.

Хотя все сходится. Теперь. Его вкусы. Желания. Погибшие девушки. Все это уже самые веские доказательства. Не надо проводить дополнительное расследование, чтобы признать очевидное.

Эта мразь виновна. По всем статьям.

И единственное, о чем я сейчас сожалею, – он отделался слишком быстро и слишком легко.

Я бы мог забрать его в одно уютное местечко. Там бы нам никто не помешал, никто бы не отвлек нас от увлекательных бесед. И все, что мэр вытворял с теми женщинами, показалось бы ему самому дилетантством и жалкими шалостями. Я бы показал ему новый мир. И новые правила. Я бы открыл для него все грани боли. Я бы провел его сквозь ад. И оставил бы гнить там. Вечно. Я бы развлекся по полной.

Стоп.

А что если я просто выдаю желаемое за действительное. Я не жалею о смерти этого урода, но я жалею о том, что поиск его сообщников займет время. То время, которого у меня нет.

А впрочем – некуда спешить.

Мне даже пойдет на пользу побыть в одиночестве, восстановить контроль над собой целиком и полностью.

– Так и будешь молчать? – спрашивает следователь. – Ну помолчи.

Меня отводят в камеру.

Это не слишком важно. Мое заключение не продлится долго. Главное – феечка свободна. Камеры не зафиксировали ее присутствие. Я удалил все записи, прежде чем отключить видеонаблюдение. Если они начнут собирать отпечатки, то все равно на нее не выйдут. Слишком много народа побывало в доме мэра.

Нужно успокоиться. Загнать зверя подальше. Держать его на цепи до лучших времен.

Я выберусь отсюда. Как только захочу. По-настоящему. Ни одна стена, ни единый замок на свете меня не остановит. Не задержит.

Я доберусь до своих друзей.

Друзья. Ха. Возможно, это было не самым подходящим обозначением для уродов, навсегда лишивших меня нормальной жизни, но это обозначение всегда меня вдохновляло. Оно не позволяло забыть. Ничего. Никогда.