Древнее зло в кресле босса - читать онлайн книгу. Автор: Оксана Алексеева cтр.№ 5

– Ага, Маргарита Семеновна, вы бы еще его в убийстве обвинили. Инфарктом, ага!

– Зря, Катерин, смеешься! Я никого не обвиняю! Но сами посудите – как будто весь мир способствовал куче совпадений!

– Которые остаются всего лишь совпадениями, – резюмировала рациональная Катерина. – Возьмите себя в руки, Маргарита Семеновна, и вспомните о своей зарплате. Или вы не знаете, что там, где хорошо платят, и работать сложно? Не за отличным настроением мы сюда приходим. И директор еще симпатичный… – она задумалась, подняв взгляд к потолку, и закончила: – Симпатичный богатый психопат, чтоб ему счастья в жизни не видать!

Маргарита Семеновна еще сильнее наклонилась, как будто и это движение понижало уровень звука:

– А вы знаете, что за полоска под трудовым соглашением? Я вам скажу – никакая это не полоска, а текст, написанный третьим кеглем! Сама писала, засунув совесть в двадцатилетний стаж работы! Мы все, дорогие мои, подписались, что не имеем права обращаться в суд за моральной компенсацией – он даже в контракте прописал, что каждую из нас может называть старыми крысами и идиотками, а если посмеем об этом заявить – так еще и штраф сверху получим!

Все, и я в том числе, ахнули, припоминая, что действительно какая-то полоска была, которая не попадает даже под совет «читай, что написано мелким шрифтом», потому что там весь договор написан так мелко, что на четырнадцатой странице глаза слезятся. Похоже, начальник не только хам, но и прекрасно это осознает, раз юридически подстраховался.

Женские коллективы всегда остаются женскими – сплетни здесь неистребимы. Но уходя, я все же мысленно посочувствовала оставшимся: они вынуждены ради зарплаты терпеть оскорбления, словно у них вообще гордости нет!.. Хотя о чем это я? Со мной директор тоже приветлив не был, но я все еще не пишу заявление на увольнение – а у меня дома нет детей, которых надо кормить. Просто перетерпела, подзабыла, о той же самой зарплате вспомнила, прикинула, где еще такое теплое местечко разыщу… Искать причины в самих жертвах легко – но только до тех пор, пока сам на их месте не окажешься.

Я мало что узнала, кроме лишнего подтверждения – Григория Алексеевича ненавидят все. Благодарны за возможности, за достойную оплату труда, за реальный рост производства после его воцарения, но это не мешает им его ненавидеть. Я же постаралась себя убедить, что эти проблемы меня не касаются – не видела его два месяца, и в том же духе могу продолжать не видеть. Сама же ищу что-нибудь интересненькое, как будто смотрю триллер с маньяком в главной роли и собираюсь докопаться до самого его нутра!

Интерес мой потихоньку угас, раз подпитки ему не было. Я сдала первую сессию очень хорошо, и в зимние каникулы подхватила смену другой уборщицы, которая решила провести выходные в кругу семьи. И именно тогда произошла новая внутриофисная катастрофа.

На входе в здание, сразу за вращающимися дверьми, я застала зареванную Ирину Ивановну – секретаршу нашего директора. Она несла коробку с вещами, сверху щедро посыпанными фантиками от конфет. Мне было неудобно спрашивать, да и должность ее находилась очень высоко от моей по вертикали. Но поскольку все вокруг начали делать вид, что ее не знают, Ирина обратилась ко мне – так ей, по всей видимости, требовалось излить боль:

– Уволил! – сообщила она без предисловий.

– За что? – я была вынуждена поддержать беседу, хотя и старое любопытство начало разгораться. – Ирина Ивановна, вы же всегда как белка в колесе! Кофе на полградуса холоднее подали?

– За просьбу об отгуле, – она вновь начала плакать. – Один отгул за все время! У меня свадьба в пятницу…

– Поздравляю, – я не придумала ничего умнее. Надо будет еще и про сочувствие куда-нибудь впендюрить, а то как-то негармонично выходит.

– Спасибо! – она только расходилась. – Я его и спрашиваю, могу ли в пятницу взять отгул из-за собственной свадьбы. Он мне – нет. Ну я тогда спрашиваю: а ничего, если я на часок убегу – в ЗАГС сбегаю и вернусь? А он мне снова – нет. Я ему тогда – а если на полчасика, найму скоростное такси туда и обратно, или даже вертолет…

Я перебила, поскольку она пыталась перейти на бесконечное дробление времени:

– Я поняла вас, Ирина Ивановна. Это несправедливо. Я вам очень сочувствую! – Ну вот, теперь самое подходящее время.

Но она вдруг выпрямилась и глянула на меня удивленно:

– Сочувствуешь? Это из-за слез? Да я от радости! Сама бы не решилась, а как поняла, что назад дороги нет, так камень с души свалился! Это ж не работа, а филиал ада! Я теперь в нормальное место смогу устроиться! В семь нормальных мест – и то буду меньше трудиться, чем до сих пор! Я ж неба голубого за полгода ни разу не видела, я ж… О боже! Я высплюсь! Теперь я не буду учить до утра тысячу ответов на его возможные вопросы! Я вспомню, как выглядит человек, за которого в пятницу выхожу замуж! Люба, Любонька, господи, я свобо-о-одна!

Она продолжала захлебываться восторгами и даже привлекла тем нескольких зрителей, но позади раздался голос:

– Ты до сих пор здесь? Я неясно выразился?

Все вздрогнули – голос был тихим, но по самой интонации ясно, кому принадлежал. Потому мы и замерли, вытянулись вверх, как бравые солдаты, и перестали даже моргать. Сдуло с места только Ирину Ивановну – она просто впечаталась в крутящееся стекло и с невероятной силой протолкнула его наружу: возможные травмы не в счет, когда рвешься на свободу.

Был конец рабочего дня, потому в холле первого этажа собралось довольно много народу. И никто из замерших не решался повторить акробатический трюк экс-секретарши с использованием посторонних предметов. Разве что я водила глазами слева направо и соображала, могу ли просто пройти и приступить к непосредственным обязанностям: моя смена начинается тогда, когда у других заканчивается.

Но шеф продолжил, давя к полу взглядом сразу всех собравшихся:

– Я ищу новую секретаршу. Старая приказала долго жить.

Как он странно про Ирину Ивановну высказался – вон же она, живая и здоровая, все ее видели. Но в начальственных устах ее увольнение прозвучало как исполненный смертный приговор. И тут из-под его локтя выглянула Маргарита Семеновна из отдела кадров и заискивающе затараторила:

– Подать объявление о вакансии, Григорий Алексеевич?

Надо же, а я-то была уверена, что она перед ним не собирается выслуживаться после ее истерики. Все-таки люди проявляют разные черты, когда обсуждают кого-то в женском туалете и когда этот кто-то стоит в непосредственной близи. Иногда до полной противоположности разные. И он ответил, не глядя на нее:

– А я, получается, обойдусь без секретаря? С вашей-то скоростью – пока объявление дадите, пока на него кто-то дельный отреагирует и соизволит притащить свою задницу на собеседование? Давайте объявление, но так, чтобы я вообще отсутствие секретарши не заметил.

– Но… – Маргарита Семеновна одеревенела, однако придумала правильное направление разговора – просто слушать и исполнять, а не пытаться создать дружественную обстановку: – Как же это устроить, Григорий Алексеевич?