Осколки - читать онлайн книгу. Автор: Ксения Ангел cтр.№ 14

Олинда восприняла порыв его величества с присущим ей спокойствием. И ресницы опустила, потому как в их загнивающем обществе было принято, чтобы женщина молча терпела нападки мужчин. Однако Сверр был уверен, эта сцена Эридору еще аукнется, и в столь шатком положении, в котором находился сейчас король Вайддела, Сверр не советовал бы ему ссориться с верховными. Однако он смолчал, убежденно полагая, что за каждую совершенную глупость взрослый человек должен отвечать самолично. К тому же раздор Вайддела с Капитулом сейчас мог сыграть ему на руку и отвлечь Атмунда от некой особы, на которой глава Капитула все чаще концентрировал свое внимание. По мнению Сверра, внимания ей уделяли с избытком, и эта мысль раздражала.

– Молчишь? – насмешливо поинтересовался Эридор, не сводя с Олинды покрасневших от гнева глаз. – Разве не людям Капитула было велено охранять мальчишку днем и ночью? И раз так, следует разобраться, не причастны ли рыцари Ордена к смерти отпрыска Августа Хитрого Лиса.

Сверр отметил, как глава королевской стражи с облегчением выдохнул. Все же гнев монарха – это не то, что хочется испытывать на собственной шкуре, лучше всего, когда гнев этот направлен не на твою персону. Олинду же, казалось, мало волновали что гнев его величества, что его последствия. Ее защищали законы Капитула, и подчинялась она в первую очередь им. И Сверр не был так уверен, что в словах монарха нет истины. Эридор слыл слабым магом, но отнюдь не дураком. Дураки вообще редко задерживаются у власти… Капитулу выгодны раздоры государств, как бы Олинда ни клялась в обратном. Разделяй и властвуй – отличная стратегия. И если так, то убийство мальчика смахивало на хорошо продуманную провокацию, последствия которой еще аукнутся Вайдделу и его жителям.

– Мы выясним, кто убил Петера, ваше величество, – подал голос Сверр и склонил голову в почтительном поклоне. Ощущал он себя прескверно. Он давал присягу короне, клялся в верности на Священной книге магов, и, если Вайддел и Капитул расторгнут подписанное соглашение, придется выбирать, какую клятву сдержать. Выбрать сторону.

– Окажите любезность, лорд Морелл, – угрожающе прищурился Эридор. – Надеюсь, вы еще помните, кому служите и на чьей земле живете.

Олинда усмехнулась, а Сверр кивнул. Помнил. И забыть ему вряд ли дадут: и пожалованный некогда титул, и подаренные земли, и прощение за убийство… убийства. Ни у кого в королевстве не возникало сомнений, как именно десять лет назад Сверр получил власть и влияние.

Ледники в королевском замке спрятались глубоко под землей. Несколько десятков пролетов вниз по лестнице. Крутые осклизлые ступени, чадящие светильники на стенах, запах сырости, слизни, живущие в щелях каменной кладки. Тьма, таящаяся в сырых камерах темниц, разогнать которую не способны ни факелы, ни свечи. Вековые тайны, хранящие боль и мучения умерших здесь узников.

Дар Сверра был чувствителен к чужим страданиям, точнее – к страданиям тех, кто уже почил и не сможет поделиться ими с другими. Сверр лил кровь, и они вставали. Говорили не все, но даже в молчании можно увидеть слова, если уметь смотреть. Сверр умел. Отец учил его видеть суть там, где не видят другие: в истерзанной плоти, в распахнутых и застывших глазах трупов, в клубках еще теплых и исходящих паром кишок, читать по линиям окоченевших ладоней. В смерти Сверр видел продолжение жизни, но уже без притворства и масок, ведь покойнику нет резона хранить тайны, прятаться от врагов. У трупа была лишь одна цель: покой.

Мальчик, лежащий на холодном камне в мертвецкой, был напуган. Он нервно дергал плечом и косился на изрезанное запястье Сверра с недоверием, а в глазах поселилась вселенская обида, будто некромант самолично убил его, а теперь вернул к жизни, чтобы помучить подольше.

– Здравствуй, – ласково обратился к нему Сверр. Он всегда старался быть ласковым с мертвецами, все же в сложившейся ситуации он оказывался намного удачливее их.

– Умгу-м, – обиженно отозвался покойный принц и неистово завращал глазами, выражая при этом всю меру монаршего возмущения. – Мум-гуу-м!

Олинду, похоже, реакция принца забавляла, и она с интересом наблюдала за работой Сверра. Главный смотритель королевской темницы от страха забился в угол и позвякивал ключами всякий раз, как только труп шевелился. Надо заметить, мертвых здесь поднимали нечасто. Придворный врач хмурился – ему явно не по душе был этот способ надругательства над телами бывших его пациентов.

– Ты помнишь свое имя? – терпеливо спросил Сверр, проводя вымазанным кровью пальцем по лбу и щекам покойника. От прикосновений Петер морщился и тихо скулил. Он бы, наверное, заплакал, но, к сожалению, мертвая плоть не производит жидкости. – Помнишь, кто ты?

– П-п-преанц, – жалобно отозвался покойник, и Сверр удовлетворенно кивнул. – П-п-пеатер.

– Знаешь, где ты, Петер?

Петер не знал. Он вращал глазами, и на лице его отражались жалобные попытки это понять. Печально, должно быть, очнуться и осознать, что ты труп.

Его величество Эридор Третий, нетерпеливо щипавший рыжую бороду, раздраженно рявкнул:

– Спроси его про убийцу, Морелл!

К сожалению, король не отличался ни терпением, ни тактом. Сверр бы не позволил ему вмешиваться в допрос погибшего, запретил бы даже приближаться к телу, но, к сожалению, королю невозможно что-то запретить.

– Ты спал, Петер, – проигнорировав королевскую реплику, продолжал Сверр. – Ты помнишь, как уснул?

Замешательство. Сведенные над переносицей брови, робкий кивок. Хорошо. Главное – убедить мальчика, что с ним все в порядке. Если не сейчас, то будет. Паника мертвеца всегда тянет много сил у некроманта, не говоря уже о воскрешении сознания, а силы Сверру еще понадобятся.

– Что ты делал, прежде чем лечь в постель?

Память трупа нестабильна из-за разорвавшихся с реальностью связей, а уж память ребенка и вовсе хрупка, но смерть – событие довольно яркое, которое просто не может не оставить отпечатка. Сверр понимал, что убийца вряд ли настолько глуп, чтобы подставиться и позволить жертве себя разоблачить. Игры такого масштаба продумываются годами, и исполнители для них подбираются тщательно. И Сверр не ждал ничего особенного от диалога с убитым, однако… Все ошибаются. От жертвы к убийце всегда ведет тонкая нить, сотканная из мотива, способа совершения преступления и отпечатка личности преступника. Именно его Сверр и намеревался отыскать.

Впрочем, это вряд ли спасет Вайддел от гнева Августа. И, как следствие, от войны с Двуречьем.

– М-м-м, – промычал принц и, видимо, не заметив на лице Сверра признаков понимания, добавил: – М-м-музыку слушал. Она играла, я шел.

– Куда?.. – начал было Сверр, но его перебила Олинда, нагло отодвинув от покойника.

– Красивую музыку? – елейным голосом уточнила она у мальчика. Тот растерянно кивнул. – А кто играл, помнишь? Видел его?

Петер покачал головой.

– М-м-музыку… М-м-музыку помню… Она… з-з-звала. К-к-крас-с-сивая.

– И ты пошел?