Томас самую малость приоткрыл глаза и посмотрел себе под ноги: земля и пыль, несколько серо-бурых камней. Полностью скрывающая его простыня сияла ослепительно белым, как образец некой футуристической световой технологии.
– Ты от кого прячешься? – спросил Минхо. – Вставай, шанк, я никого не вижу.
Томас и не думал ныкаться под простыней, словно малый ребенок под одеялом! Встав, он очень медленно приподнял простыню и огляделся. Вокруг была пустыня.
Сухая и безжизненная поверхность тянулась до самого горизонта: ни деревца, ни кустика, ни холма или впадинки… Сплошное желто-оранжевое море пыли и камня, марево из потоков дрожащего воздуха – будто сама жизнь испарялась, уходя в бледно-голубое небо, пустое и безоблачное.
Томас посмотрел по сторонам и не увидел никакого разнообразия в пейзаже. Лишь за спиной высилась неровная горная гряда. Между ней и глэйдерами – буквально на полпути – грудой пустых ящиков стояло нагромождение домов. Город? Похоже на то. Однако большой ли он, сказать было трудно – горячий воздух мешал рассмотреть все, что находилось у самой земли.
Раскаленное добела солнце клонилось к горизонту по левую руку от Томаса. Значит, слева – запад, и цепочка чернокрасных скал – на севере. Туда и надо идти. Томас сам поразился своим способностям быстро ориентироваться на местности, словно они часть восставшего из пепла прошлого.
– Как думаете, далеко до тех построек? – спросил Ньют. После гулких туннелей и лестничного колодца его голос прозвучал глухим шепотом.
– Может, сто миль и есть? – вслух подумал Томас. – Север точно в той стороне. Идем в город?
Минхо покачал головой, не снимая накидки.
– Не, чувак, ты не прав. В смысле направление ты выбрал верно, а вот с расстоянием дал маху. До построек максимум миль тридцать. До гор – где-то шестьдесят – семьдесят.
– Я фигею! – воскликнул Ньют. – Ты на глаз умеешь расстояние определять?
– Я бегун, утырок. В Лабиринте быстро учишься таким вещам, пусть и масштабы в Глэйде были другие.
– Про солнечные вспышки Крысун не врал, – произнес Томас, стараясь не утратить присутствия духа. – Как будто ядерную бомбу взорвали. Интересно, так везде на планете?
– Надеюсь, что нет, – ответил Минхо. – Сейчас бы деревце отыскать на пути. Или даже ручей.
– Я бы на травке повалялся, – вздохнул Ньют.
Чем дольше Томас вглядывался в город, тем ближе он казался. Похоже, до него и тридцати миль не будет. Посмотрев на товарищей, он спросил:
– Интересно, чем это испытание отличается от Лабиринта? В Глэйде нас заперли внутри стен и снабдили всем необходимым для выживания, здесь же ничто не сдерживает, но и припасов почти нет. По-моему, это называется ирония.
– Типа того, – согласился Минхо. – А ты философ.
Он кивнул в сторону люка.
– Айда, выведем этих шанков наружу и двинемся в путь. Не фиг время тратить, не то высохнем на таком-то солнце.
– Или подождем, пока оно сядет? – предложил Ньют.
– Или пока нас шары не захавают? Хренушки!
Томас высказался за то, чтобы уйти.
– Все пучком. До заката осталось всего несколько часов. Пожаримся чуток, отдохнем, а ночью совершим марш-бросок. Под землей я больше не выдержу.
Минхо твердо кивнул.
– Вполне себе план, – признал Ньют. – Для начала ориентир – город. Будем надеяться, что в нем не шастают психи.
При мысли о шизах у Томаса екнуло сердце.
Отойдя к люку, Минхо наклонился и прокричал в дыру:
– Эй, девчонки, шанки никудышные! Хватайте жратву – и наверх!
В ответ не послышалось ни единой жалобы.
На глазах у Томаса глэйдеры проходили те же стадии привыкания: пытались продышаться, щурились, потом взглядами, полными безнадеги, окидывали пустыню. Они до последнего надеялись, что Крысун врет. Что худшее осталось позади, в Лабиринте. Однако после шаров-убийц в пустыне всякая надежда покинет парней.
Перед отправлением пришлось кое-что доработать: еду рассовали по оставшимся мешкам, освободившиеся простыни распределили по парам. Как ни странно, получилось недурно, даже у Джека и бедняги Уинстона. И вскоре группа шагала по каменистой земле. Томас делил накидку с Эрисом. Он сам не понял, как так вышло, хотя скорее всего просто отказывался признаться себе, что парень нужен ему, ведь он единственный шанс выяснить, где Тереза.
Простыню Томас держал левой рукой, а правой подхватил перекинутый через плечо мешок с припасами. Они условились с Эрисом нести мешок по очереди, сменяясь раз в полчаса. Шаг за шагом колонна приближалась к заброшенному городу, отдавая, наверное, коварному солнцу по дню жизни за каждые сто ярдов.
Какое-то время шли молча. Наконец Томас решил заговорить:
– Значит, ты прежде не слышал о Терезе?
Эрис в ответ наградил его резким взглядом. Ну да, спросил-то Томас не особенно вежливо, с ноткой обвинения в голосе. Впрочем, не дело сдаваться.
– Так слышал или нет?
Эрис устремил взгляд вперед. Было в нем что-то такое подозрительное.
– Нет. Не слышал. Не знаю, кто такая Тереза и куда делась. Но она хотя бы не умерла у тебя на глазах.
Словно под дых ударили. Парнишка все больше и больше нравился Томасу.
– Понимаю, извини. – Чуть помедлив, он задал следующий вопрос: – Вы были очень близки? Как, говоришь, звали твою подругу?
– Рейчел. – Эрис умолк, и Томас даже решил, что разговор окончен, однако Эрис продолжил: – Мы с ней были не просто близки. Кое-что случилось: к нам начала возвращаться память. Да мы и сами добавили памятных моментов.
Услышав последнюю фразу, Минхо надорвался бы от смеха. Для Томаса она прозвучала печальнее некуда. Сейчас надо было сказать что-нибудь, предложить…
– Понимаю. И у меня на глазах умер близкий друг. Как вспомню про Чака, так сразу ярость накатывает. Если то же сотворили с Терезой, они меня не остановят. Ничто не остановит. Всех убью.
Томас резко встал, и Эрис – вместе с ним. Неужели это он произнес страшные слова: «Всех убью»?! Томасом словно овладел кто-то другой и заставил их выговорить. Впрочем, озвучил он угрозу осознанно. С чувством. И очень сильным чувством.
– Ты как думаешь…
Договорить Томас не успел – раздались крики Фрайпана. Повар на что-то указывал.
Томас практически сразу заметил то, что так взбудоражило Фрайпана. Далеко впереди, по дороге от города, навстречу глэйдерам неслись две фигуры. В жарком мареве их темные силуэты напоминали призраков, поднимающих за собой пыльный след.
Глава восемнадцатая
Томас встал как вкопанный. То же самое – словно по команде – сделали и остальные. Несмотря на изнуряющий жар, Томас вздрогнул. Он сам не понял, чего испугался. В конце концов глэйдеров раз в десять больше, чем незнакомцев.