История церкви, рассказанная просто и понятно - читать онлайн книгу. Автор: Брюс Шелли cтр.№ 32

Другие христиане увидели особый смысл в том, что Иисус и его весть явились в тот самый час, когда Римская империя дала миру политическое, экономическое и культурное единство. Казалось, империя исполняла провиденциальную задачу: готовила путь для того, чтобы христианство могло исполнить свою вселенскую миссию. Теперь, когда явился Константин, казалось, до обращения всего мира подать рукой.

Да, Церковь обрела явные преимущества. Но она заплатила и свою цену. Константин правил христианскими епископами, как гражданскими слугами, и требовал безусловного подчинения официальным указам, даже если те касались церковных дел. А еще в Церковь, принятую империей под крыло, хлынули массы. До обращения Константина в ней пребывали только убежденные верующие, готовые взять на себя риск называться христианами. Теперь же в нее влились люди политически амбициозные, равнодушные к религии и до сих пор отчасти укорененные в язычестве. Это грозило не только тем, что понимание христианского учения станет поверхностным и его заполонят языческие предрассудки. Возникла и опасность, что Церковь станет светской, а религию начнут использовать в политических целях.

Церковь обретает власть

К 380 году поощрения для христиан уступили место наказаниям для нехристиан. В тот год император Феодосий сделал христианскую веру исполнением воли империи:

Феодосий принимает как данность прочную связь его собственной воли и воли Божьей. Эта связь подразумевалась в христианской империи.

Облик церковных зданий в христианской империи планировали тщательно, с акцентом на новой иерархии Христа и императора. Стиль заимствовали с Востока. Греческий путешественник, посетивший Персию во II столетии, оставил описание дворца, в котором «был увенчанный куполом зал с сапфирами, блиставшими в убранстве, и на фоне их лазурной синевы сверкали звездами на небосводе золотые образы божеств». Таковой и стала модель для инкрустированных мозаикой византийских церквей. В них воссоздавались если и не «золотые образы божеств», то по крайней мере Бог и полубог-император, Его земной представитель.

На Западе, вдалеке от имперских дворов, в Церкви нашлись те, кто осмелился бросить полубогу вызов. Одним из таких был Амвросий, епископ Медиоланский. Инцидент, приведший к столкновению, на первый взгляд едва ли мог показаться делом имперской важности. В 390 году одного колесничего в Греции обвинили в мужеложстве. Наместник области швырнул его в тюрьму, но не учел реакции народа. Близились гонки колесниц, и люди требовали вернуть колесничему свободу. Наместник отказал. Народ поднял восстание, убил наместника и освободил своего героя.

Феодосий, бывший в то время в Милане, пришел в ярость и велел наказать устроивших мятеж. На следующей гонке колесниц в цирке в Салониках солдаты Феодосия закрыли ворота, перекрыли входы, по сигналу напали на людей – и за три часа от меча пали семь тысяч фессалоникийцев.

Вопль ужаса пронесся по империи. Амвросия, считавшего себя имперской совестью, жег жесточайший стыд. Во имя Церкви – да и простого человеколюбия – он не смел молчать. Феодосий должен был признать, что совершил преступление, и покаяться. И Амвросий решил написать императору.

«Не могу отрицать, что тебе присуща ревность в вере, – писал он…

Амвросий отказался допустить императора к причастию до тех пор, пока тот не исповедает свой грех. Какое-то время Феодосий оставался вне Церкви, но в конце концов принял условия епископа и, сняв свои роскошные императорские одежды перед лицом многочисленного собрания, попросил прощения грехов. Ему пришлось поступить так не раз, прежде чем наконец, в Рождество, Амвросий позволил ему приступить к таинствам.

На то, чтобы заставить византийского императора унизиться, требовалась необычайная смелость. Амвросий применил оружие – угрозу отлучения, – которым вновь и вновь будет пользоваться Западная Церковь, заставляя склониться непокорных владык. Но в сердце христианской империи, в Константинополе, ни один епископ никогда не заходил так далеко.

А сегодня, как указывает Бамбер Гаскойн:

Это просто случай, ясно показавший: и Восток, и Запад притязали на то, что только один из них обладает верной формой христианства. И уже в их противоречащих взглядах на христианских императоров виден символ их расходящихся судеб.

Рекомендации к дальнейшему прочтению

Baynes, Norman H. Constantine the Great and the Christian Church. 2^nd ed. London: Oxford University Press, 1972.

Cochrane, Charles Norris. Christianity and Classical Culture. New York: Oxford, 1957.

Coleman, Christopher Bush. Constantine the Great and Christianity. New York: AMS Press, 1968.

Davidson, Ivor J. A Public Faith: From Constantine to the Medieval World, AD 312–600, Baker History of the Church. Vol. 2. Grand Rapids: Baker, 2005.

Kee, Allistair. Constantine Versus Christ: The Triumph of Ideology. London: SCM Press, 1982.

^*Leithart, Peter. Defending Constantine: The Twilight of an Empire and the Dawn of Christendom. Downers Grove, IL.: InterVarsity Press, 2010.