Изнанка - читать онлайн книгу. Автор: Полина Рей cтр.№ 32

В квартире было темно. Павел не удосужился включить свет ни в прихожей, ни на кухне. Судя по звукам льющейся воды, сын был занят тем, что смывал с себя кровь и грязь.

— Паш! Ты там как? — не снимая обувь и одежду спросила Алёна, подойдя к двери в ванную. — Живой?

— Выйду скоро, — буркнул он нечленораздельно в ответ, и Алёна тяжело вздохнула.

Она начала приходить в себя. По крайней мере, всё случившееся уже не казалось таким катастрофичным. Но и поговорить с сыном не мешало. Если Никита не соврал — а особых поводов лгать у него не было — и Павел действительно опустился до оскорблений, это ей решительно не нравилось. Особенно учитывая то, на чью сторону сын в итоге встал.

Она сняла куртку, прошла в кухню и поставила чайник. Не переставала задаваться вопросом — за что ей всё это? Сначала парочка, вывернувшая её наизнанку. Теперь вот сын. Ну неужели она не заслужила после всего случившегося простого человеческого счастья?

— Дай посмотрю, — шагнула она к Павлу, который зашёл в кухню с самым воинственным видом. Попыталась обхватить его голову ладонями, но он отстранился. Отмахнулся, будто от надоедливой мухи, что разозлило сильнее, чем понимание, что сын принял сторону Николая.

— Не надо. Любовника своего осматривай.

— Паша, не забывайся.

— А то что? Опять его на меня натравишь?

— Думай, что говоришь, понял? И зверя из меня делать не надо.

— А никто из тебя зверя и не делает. Всё и так ясно.

— Что тебе ясно?

— Что ты быстро отцу замену нашла.

— Да ты что? Видимо, не он от меня ушёл к лучшей моей подруге до этого.

— Мам…

Паша поморщился, будто она сказала величайшую глупость. А Алёне стало окончательно нехорошо. Только не это… Только не понимание, что следом за мужем и подругой она потеряет ещё и сына.

— Что — мам? Хорошо хоть помнишь, что я мать тебе прежде всего.

— Не забывал никогда. Но и отца тоже забывать не стану.

Он глядел на неё маленьким волчонком, будто именно Алёна была виновата во всём случившемся. И это рождало ещё большую оторопь и злость.

— А я и не прошу тебя его забывать. Только дороги у нас с ним теперь разные. И это не мой выбор.

— А то, что с этим молокососом связалась — тоже не твой выбор?

— Молокососом! Ты на себя посмотри.

— Вот и я о том. Новый мужик твой на пару лет меня старше.

— На четыре.

— Пофигу. Значит, ты с ним теперь?

— С ним.

— Ясно.

— Паш…

— Что?

— Ты же знаешь, с чего всё началось. Ты не подумай, что я тебя против отца настраиваю… Но чего ты на меня козлишься?

Она криво улыбнулась, смягчая прозвучавший вопрос, но ощущала сейчас только горечь. Что это такое вообще было? Мужская солидарность? Что вообще она упустила в общении с сыном? Может, надо было при нём белугой реветь, чтобы проникся тем, как ей больно? Так нет же… пыталась оградить его от этого, а на деле вон как получилось.

— Отец мужчина. Погулял бы и вернулся.

— А ты меня забыть не спросил вообще, нужен ли он мне такой гулящий?

— А не нужен?

— Нет. И мне очень жаль, что ты считаешь подобное поведение нормальным. С Олесей своей так же поступать будешь?

— Это другое.

— Что значит, другое?

— У нас с ней только начинается всё.

— А у порядочности срока давности нет, Паш. Видимо, вбивать в тебя надо было это с детства. А я-то наивная, думала, что ты и на примере родительском всё поймёшь. Ну, до тех пор, пока твой папашка не свинтил втихаря.

— Мам… хватит.

— Вот и я так думаю. Хватит. Ужинать будем сейчас.

Она отвернулась к плите, чтобы скрыть злые слёзы, помимо воли выступившие на глазах. То, с чем нежданно столкнулась, выбило из колеи, но Алёна уже умела справляться с подобным. Если уж так посудить, самое тяжёлое было позади.

— Ужинай одна. Я есть не хочу. К Олесе пойду.

Паша просто вышел из кухни, а Алёна и не стала его останавливать. Добавлять что-то ещё не хотела, да и нечего было. Хотя, может, и стоило расспросить о том, откуда узнал про Никиту. Несмотря на очевидность источника всё же хотелось думать, что Николай не стал бы опускаться до такого.

Она выключила зашумевший чайник, открыла холодильник, но поняла, что от одного вида продуктов к горлу подступает тошнота. Значит, ужин сегодня отменяется в принципе. А ведь раньше ей так нравилось готовить для своей семьи. А теперь семьи нет. От слова «совсем». Но лишить себя права на новое счастье она не позволит.

«Прости. Я вот только увидел смс от тебя»

«Я надеюсь, случившееся не заставило тебя передумать».

Алёна выдохнула с облегчением, когда прочла сразу два сообщения, пришедшие от Никиты. Стоя в душе, куда отправилась, чтобы избавиться от какого-то мерзкого ощущения, она успела передумать миллион мыслей, главными из которых были те, что тесно переплетались со страхом.

Она не хотела терять Никиту. Она не имела никакого морального права позволять хоть кому-то его отнять. Это было бы преступлением против самой себя. И в то же время опасалась, что именно это и случится.

«Не заставило. С Павлом я переговорила. При встрече расскажу. И да — я готова переехать к тебе».

Алёна отложила сотовый на тумбочку, улыбаясь помимо воли. Ответ пришёл тут же, будто Никита только и ждал сообщения, не выпуская телефона из рук.

«Отлично. Не подумай, что тороплю, но когда?»

«А хоть завтра. У меня как раз выходной».

Она сделала глубокий вдох, будто перед прыжком в воду, и даже забыла, как дышать, когда ждала ответа.

«Круто. Тогда с обеда уйду, приеду за тобой. Удобно будет?»

«Удобно. Часа в три дня?»

«Да. И выспись — я тебе завтра вряд ли дам спать)»

Алёна сделала глоток кислорода, вместе с которым пришло облегчение. Возможно, она была неправа, когда оставляла здесь сына одного, но она так устала от того, чтобы думать в первую очередь обо всех, кроме себя. И это нужно было исправлять.

Паша не вернулся ни ночью, ни на следующее утро. Алёна собрала всё самое необходимое, справедливо решив, что вернуться и забрать остальное всегда успеет. Или вернуться домой и остаться, если вдруг у неё не получится с Никитой — тоже. Но о последнем варианте развития событий она старалась не думать.

Когда брала пару книг с полки — она никогда не могла избавиться от старомодной привычки читать «на бумаге» — взгляд её зацепился за фотоальбом. Ему было едва ли не столько же лет, сколько и ей. В потрёпанной обложке, альбом пах временем и историей. Историей её жизни, которая сейчас казалась принадлежащей совсем не ей.