— Никакого интереса.
С другой стороны донеслось:
— Молот для настоящих мужчин. Подарок для детей. Не проходите мимо!
— Давай хоть что-нибудь посмотрим! — взмолилась Малика. — Я была в парке развлечений и ничего не видела. Это нечестно!
— Ну, разве что молот. Возле бассейна могут водой облить.
Люди толкались вокруг непонятного железного предмета, похожего на литую подставку для цветочного вазона.
— Наковальня, — прошептал на ухо Драго. — Только здесь, в центре, тарелка на пружине.
К наковальне был приделан стоячий шест с натянутой проволокой. Наверху, на металлической пластине, лежала плюшевая собака. На неё были устремлены восторженные детские взгляды, а главы семейств уговаривали ребятишек пойти покататься на пони.
— Один удар, и приз ваш, — подзадоривал публику зазывала, придерживая за рукоятку стоявший на земле молот.
Вперёд вышел человек с массивной фигурой, засучил рукава прилипшей к спине рубашки, поплевал на ладони. Толпа затаила дыхание. Мужчина напыжился, с трудом поднял молот и с размаху опустил его на наковальню. Чугунный шарик взлетел вверх по проволоке… и опустился, не достигнув середины шеста. Толпа разочарованно выдохнула.
— Ещё разок, папаша, — произнёс зазывала. — И вашему сынишке повезёт.
— Не повезёт, — прошептал Драго.
— Почему? — спросила Малика.
— Собака прикручена.
Зазывала, видимо, услышал его слова, или просто решил удержать приунывшую публику, которая уже начала расходиться.
— Приветствуем стража! — сказал он и захлопал в ладони.
Драго попятился.
— Куда же вы? Не стесняйтесь! — крикнул зазывала. — Покажите всем, какие в нашей стране стражи порядка. Или слабо?
Люди зашептались, захихикали.
— Драго, уходим, — еле слышно проговорила Малика.
А зеваки уже подпирали сзади, галдели и рукоплескали.
— Пока вы на службе, кто охраняет вашу даму? Подарите ей собаку, — пробивался сквозь гомон настойчивый голос.
Драго кивнул Малике и направился к наковальне. С трудом поднял молот. Лицо покраснело, на шее вздулись жилы. Публика замерла. Наковальня отозвалась на удар гулким стоном, шарик взметнулся по проволоке, замер чуть выше середины шеста и ринулся вниз. Зеваки засвистели. Драго взял Малику за руку и смешался с толпой.
На повозку возле выхода из парка был натянут холст: солнце, чайки, море, белый песок. Перед морским пейзажем на перевёрнутой прогулочной лодке сидела обнажённая до пояса смуглая девушка. От пальчиков ног до пупка переливался перламутром рыбий хвост — чешуйка к чешуйке. Длинные волнистые волосы стекали с плеч и днищу лодки на землю, но не скрывали округлую грудь.
Малика споткнулась. Из-за её спины возник толстяк с добродушным лицом и расплылся в улыбке:
— Фото на память?
Взирая на девушку, Малика покачала головой.
Фотограф повернулся к Драго:
— С вами она примет любую позу. У нас есть ширма. Нести?
— Идём, Малика, — прошептал страж.
— Уведи его, — попросила она.
Драго взял фотографа под локоть и отвёл в сторону. Склонившись к уху, что-то сказал. Толстяк пошленько хихикнул.
— Разве для этого рожала тебя мать? — произнесла Малика.
Девушка подняла бездонные глаза цвета морской волны.
— Ты позоришь свой народ, ориентка!
Девушка побледнела.
— Я не могу поверить, чтобы дочь гордого народа…
— Я отреклась от него, — перебила девушка и устремила взгляд в глубь парка.
Уже ступив в тень проёма между повозками, Малика резко развернулась и направилась обратно.
— Вы куда? — крикнул Драго и побежал за ней.
Она локтями прокладывала путь через толпу. Обходила шатры.
— Малика! Это не смешно! — возмутился Драго. — Если маркиз пожалуется Криксу…
Она схватила его за грудки и притянула к себе:
— Я старший советник! Ты подчиняешься мне, а потом уж Криксу.
Драго зыркнул по сторонам:
— Малика, на нас смотрят. — Разжал её пальцы, одёрнул рубаху. — Что вы ищете?
— Не знаю. — Она закрутилась на месте и, глядя на указатель, замерла. — Где человек-рыба?
Зазывалы указывали то вправо, то влево. Малика и Драго метались из стороны в сторону, пока не наткнулись на очередной столб со стрелками.
На самом солнцепёке, на приземистой тележке стоял высокий, в рост человека, стеклянный куб, заполненный доверху водой. В углу куба сидел, скрючившись, длинноволосый тощий мужчина, затянутый в резиновый костюм с плавниками. Красные стопы и кисти рук были покрыты волдырями.
Драго усмехнулся:
— Восковая кукла.
— Ты так думаешь?
— Конечно! Сами посмотрите. — Страж указал на два узких отверстия в кубе, снизу и сверху, закупоренные пробками. — Меняют воду и всё.
Малика прильнула лбом к стеклу, чтобы разглядеть лицо мужчины, и тотчас отпрянула:
— При какой температуре размягчается воск?
— Тридцать восемь градусов.
— Здесь намного больше.
Драго приложил к стеклу ладонь:
— Значит, я ошибся. Не из воска, из чего-то другого.
Люди огибали аквариум и уходили, а Малика не могла оторвать взгляд от худых как палочки рук и ног с длинными, загнутыми ногтями.
— Малика! Прошу вас, пойдёмте.
— Зачем им кукла, на которую противно смотреть?
— Это парк развлечений. Люди здесь развлекаются.
— Глядя на уродов?
— Ну, лентяй! — раздался ворчливый голос. — Только отойдёшь, как он сразу валится спать.
Зазывала принялся бить по кубу молоточком. «Восковая кукла» переместилась в другой угол, рванула вверх, ударилась о стекло и распласталась на дне.
Зазывала продолжал стучать:
— Человек-рыба! Подходим! Человек-рыба!
Толпа прибывала. Каждое движение человека-рыбы встречалось дружными охами. Дети верещали и хлопали в ладоши.
Малика рывком развернулась:
— Над чем смеётесь? Он варится, а вам смешно?
Женщина притянула к себе девочку:
— Вы испугали ребёнка. Как вам не стыдно!
Публика заволновалась. Кто-то потребовал увести полоумную, кто-то выплюнул ругательства, кто-то начал барабанить кулаками по аквариуму.
Драго взял Малику за локоть:
— Ориенты вне закона.