Не принц, но сойдёшь - читать онлайн книгу. Автор: Лана Каминская cтр.№ 20

Вокруг было настолько тихо, что, казалось, спустись паук по тоненькой едва заметной паутине, Арлина и то услышит. И запахи! Хрустальной свежести, влажной хвои, сырой земли и сочной, хрустящей на зубах ягоды... Арлина встрепенулась, вновь раздвинула еловые ветки и радостно заулыбалась. Прямо за колючей стеной начинались ягодные просторы.

Алые, бордовые и рубиновые, ягоды дразнили и манили. Спелые, сочные, влажные, дождевыми каплями, словно слезой, покрытые, они рассыпались по мшистому островку, подобно звёздам на небе, завлекая к себе. Арлина потянулась за одной, самой близкой, и сорвала. Кисло-сладкая, та оказалась безумно вкусной – вкуснее любого изысканного блюда, которым балуют только членов королевской семьи. Вторая ягода была чуток слаще. Третья, четвёртая, пятая, а там и целая пригоршня отправилась в рот, аппетитно хрустнула на зубах так сильно, что алый сок выступил на посиневших от голода и холода губах. А стоило завернуть за махровые кусты, как перед Арлиной открылись новые опушки. Ягодные настолько, что ноге негде ступить.

Радостно рванув в малахитово-пунцовые островки, девушка и не заметила, как с каждым новым шагом её нога всё сильнее увязала в болотной жиже, а предвкушающее долгожданную жертву болото чавкало жадно и громко. Шаг, другой, и ворох ягодных ароматов и вкусов заполонил сознание. Ничего не видно вокруг – лишь алые точки, которыми не наешься. Стоит попробовать одну – тянешься за десятью; распробуешь десять – и ста мало. 

Тёмная вода покрыла щиколотки и начала подбираться к коленям. И только когда за новой порцией лакомства было ни ступить, ни проползти, Арлина пришла в себя. 

Беспомощно хлопая по болотной грязи руками, девушка попыталась ухватиться хоть за что-нибудь, но рядом были только тонкий камыш и осока, что острым лезвием полоснула по ладони, окрашиваясь в такой же алый, как и ягоды, цвет. Трясина была без пяти минут Арлина по пояс. Кричать и звать на помощь! Кого? Кто будет столь же глуп, что окажется в непроходимой лесной чаще в такую погоду? Но кричать надо, и Арлина собралась с последними силами и выплеснула из себя всё, на что была способна. Вышел писк не громче комариного. Арлина закрыла глаза.

– Держись, – услышала она совсем рядом.

Глаза распахнулись сами, а руки поспешили ухватиться за тоненький шанс на выживание, которым оказалась всего лишь простая, вся в зазубринах и колючих неровностях, неказистая деревянная палка. Старик, стоявший на сухом островке, протягивал палку девушке и беззвучно шевелил губами.

– Она не выдержит, – всхипнула Арлина, но за палку держалась.

– Держись, я сказал, не то ко дну пойдешь со всеми моими золотыми.

Откуда в тщедушном старике оказалось столько силы, Арлина не думала. Не думала она и о том, что не хрустнула сухая палка, переломить которую, казалось, было проще простого, а потом и на розжиг костра пустить – гореть должна ярко, ведь вся жизнь из неё уже давно была высосана. Выкарабкавшись из оставшейся без долгожданного обеда трясины, Арлина думала только об одном: что делать дальше. 

– Ну что? Не решилась вернуться на западный тракт? – огонёк ехидства горел во взгляде старика, бережно протиравшего плащом палку, которая не только не надломилась под весом Арлины, но даже не затрещала. 

– А другого пути нет? – Арлина шмыгнула носом, чавкнула полным болотной жижи башмаком и плюхнулась на мягкий ковёр их мха.

– Есть, – поразмыслив, ответил старик.

– Вот по нему и пойдём, – не медлила с ответом Арлина, смахивая с мокрой одежды прилипшие к ней иголки, траву и мелкие листья. – А что за путь?

– Волчья тропа.

По телу прошла тёплая волна. Такая обычно бывает, когда сидишь в купальне, и заботливая купальщица, зачерпнув кипятка и смешав его с ледяной колодезной водой, омывает тебя со спины, а ты млеешь, закрываешь глаза и просишь ещё. И так без остановки и до такой степени, что уже и раскиснешь вся, а вылезать и заворачиваться в лёгкую широкую простыню совершенно нет сил. Спать бы да спать, ведь вода всё не стынет и не стынет, а только накатывает волнами, грея грудь и подбираясь к лицу.      

Арлина дёрнулась, но глаз не открыла. Только посильнее вцепилась пальцами в укрывавший её грязно-серый шерстяной плащ и натянула его себе чуть ли не до подбородка. Улыбнувшись во сне, девушка поёрзала и пошевелила носом. Грядёт пир? Неужто служанки принесли к купели вкусный обед? Тут тебе и жареные перцы, и запечённая с яблоками утка, и чечевичный суп с горячей лепешкой прямо из печи, и букет ароматной зелени, только что сорванной с грядки, с каплями росы на пряно пахнущих листочках. Всё, как и раньше, в те дни, когда не было кошмарного сна, леденящего душу пророчества гадалки, вонючего нищего с площади и леса, в котором скорее умрёшь, чем выкарабкаешься из его дебрей. Всё, как и прежде, когда запахи у изголовья кровати щекочут нос и будоражат аппетит, а рука так и тянется схватить первое попавшееся, будь то рассыпчатая картофелина, размякшее от жара розовощёкое яблоко или... мокрый от сырой земли, покрытый заплесневелым мхом камень.    

Первая ночь в лесу показалась вечностью. Арлина долго не могла уснуть, сидела, обхватив колени руками, и пялилась на уходящие высоченными стволами в небо ели. А лес не замолкал даже ночью. Обернёшься на шум – а это белка скачет, задевая ветки хвостом. Заглядишься на падающие звёзды – а там филин как заухает и крыльями захлопает, что сердце в пятки уходит. Только успокоишься – жук поползёт по ноге и упрётся щекочущими рогами прямо в пряжку на поясе. Вот и трать время, смахивай его обратно на землю. 

Но звезда за звездой, и смотреть на небо стало уже невмоготу. Глаза закрылись сами собой. Кутаясь в тоненький плащ, прихваченный из дома, Арлина и сама не поняла, как повалилась на влажный, но мягкий, травяной ковёр. А когда проснулась, то с удивлением обнаружила, что солнце уже давно встало, хоть и пряталось за свинцовыми тучами, несущими вместе с дождём по-осеннему ледяной ветер. Трава под Арлиной высохла, но изрядно примялась. Тело девушки по самый подбородок укрывал плащ, но не тот тонкий, в который она безуспешно куталась на заре ночи, а другой: в три раза плотнее, хоть и лёгкий, как пух, в два раза шире, по-домашнему тёплый и мягкий, а на вид старый и грязный, как и его хозяин, отдающий пылью и мышами. 

Вздрогнув, будто этими самыми мышами укушенная, Арлина брезгливо поморщилась и сбросила с себя плащ. И в тот же миг по телу побежали щекочущие мурашки, а холод, сравнимый разве что только с первым зимним морозом, забрался за воротник и пролетел по спине, норовя превратить девушку в глыбу льда. Лёд Арлина никогда не любила, даже в сладких анисовых настойках, а потому, недолго мешкая, одним рывком ухватилась за край отброшенного плаща и вновь закуталась в непродуваемую ткань чуть ли ни по самую макушку – только глаза и взъерошенные волосы торчали. Стреляя взглядом по сторонам, девушка выцепила из стены обглоданных лосями кустов старика, приосанилась и крикнула:

– Он хоть не со вшами? 

Колдовавший над ворохом из мелких веток, сухой древесной коры и еловых шишек старик поднял голову и нехотя ответил: