ОГПУ-НКГБ в борьбе со спецслужбами Японии - читать онлайн книгу. Автор: Олег Мозохин cтр.№ 70

Все сводки, не перепечатывая и не переписывая, он передавал лично Симаде при свиданиях с ним. Как правило, от агентуры он их получал за один — два, максимум три дня до встречи с Симадой, чтобы оградить себя от возможного провала.

Встречался с Симадой один раз в месяц, иногда один раз в 2 месяца. Встречаться чаще считалось неконспиративным. В срочных случаях, созвонившись по телефону, мог встретиться с Симадой в любое время ^[226].

На допросе 11 марта 1934 г. Ким-Заен сообщил, что он получал от японской разведки задания по проведению диверсионных актов на железнодорожном транспорте.

Симада выдвинул ему требование о вербовке агентов на всех депо Московского узла, Казанской и Северной дорог для проведения диверсионных актов. Проводить диверсии планировалось в железнодорожных тоннелях у Байкальского озера на Забайкальской железной дороге, на мосту через реку Амур на Дальнем Востоке, в отношении отдельных депо, маршрутных составов, особенно военных и др.

Задания по диверсионной работе Ким-Заеном давались непосредственно Козлову. Они заключались в том, что группа диверсантов должна была выводить из строя паровозы и вагоны ^[227].

Из показаний Сластенина Александра Андреевича от 16 марта 1934 г. следовало, что после отъезда осенью 1931 г. Като с японскими специалистами в Японию, он продолжал связь с Кимом, на которого Ямасито в Токио, а Като по приезде в Москву, указывали, как на представителя японской разведки в Москве.

Сластениным были переданы Киму схемы генпланов и паровозных комбинатов Верхне-Удинского и Омского заводов, с основными размерами их, зарисованными из проектов реконструкции этих заводов и перечнями намечаемого оборудования сборно-механических цехов этих заводов; основные задания по выпуску продукции из реконструируемых заводов: Верхне-Удинского, Омского, Красноярского, Уфимского, Пролетарского, Можереза и других.

Кроме того, по заданию разведки, интересовавшейся деталями новых мощных паровозов, им в момент обыска снимались на восковку, для передачи разведке, чертежи деталей паровоза ФД из не подлежащего выдаче альбома к проекту Орского завода, полученного вместе с другими материалами по сборно-механическому цеху этого завода Сластениным для экспертизы из Гипромаша. Альбом и восковки были отобраны при обыске у него на квартире.

Также по заданию разведки, интересовавшейся результатами диверсионной работы, им были переданы выписки о росте порчи паровозов в пути и происшествии с поездами за последние десять лет по годам и по месяцам за 1933 г. Выписки были взяты из неподлежащих оглашению отчетов. Черновики их частично были найдены у него так же при обыске.

Сластенин после отъезда Като и Кима получал за свою работу от 5.000 — 6.000 рублей. Обычно, как деньги, так и задания разведки, если они были в письменной форме, передавались в конвертах, вложенных в японские книги, которые передавались Кимом, якобы для переводов. Сластенин вкладывал в них ответы и сводки для передачи японской разведке. Таким же порядком Ким обычно поддерживал связь и с другими инженерами — Александровским, Родновым, Кутузовым и т. д. Один раз Ким приходил за материалами к Сла-стенину на квартиру, под предлогом утверждения счета на перевод, так как в это время последний был болен. Сластенин передал ему сведения в коридоре, выпуская его из квартиры ^[228].

20 марта 1934 г. начальник локомотивной части паровозной службы Московской Казанской железной дороги Козлов Василий Васильевич на допросе рассказал, что в шпионскую работу он был вовлечен японцем Баба, который являлся руководителем японской группы инженеров Московской Казанской железной дороги.

«Сблизившись со мной на работе, японский инженер Баба, переводчик Ким постепенно стали меня обрабатывать как в служебной, так и внеслужебной обстановке.

Убедившись в моих антисоветских взглядах, Баба и Ким стали со мной более откровенными и через некоторое время в служебном кабинете у Баба последний в присутствии Кима предложил мне достать кое-какие сведения по М. Казане, ж. д., при этом указал, что это должно остаться тайной между нами и что за оказанную ему услугу я буду соответствующим образом вознагражден».

Козлов передал Баба сведения о предстоящей работе дороги в период осенне-зимних перевозок. В свою очередь Баба, зная обстановку на М. Казанской ж. д. дал Козлову, указания по подготовке и проведению актов, направленных к уничтожению подвижного состава на основных участках дороги и депо. Он предложил привлечь для проведения этой работы нужных лиц.

Для этой цели Козлов привлек Гулинова и Сидорова, работавших в депо Сортировочная. В последующем Н. А. Мишина — заместителя начальника депо Сортировочное. Они в свою очередь завербовали машинистов: Хитрин-ского, Константинова, Каменского, Ерохина и Цветкова.

По указанию Баба был составлен конкретный план по проведению диверсионных актов с разделением на два периода: на период подготовки к осенне-зимним перевозкам и на период хода перевозок.

В первый период намечалось приведение в негодное состояние паровозного парка, срыва подготовительных работ и ремонта силовых установок в депо и на узле, выведение из строя компрессора депо, разрушения котлов паровозов с целью полного вывода их из строя и т. п.

Во второй период предполагалось: вывести из строя поворотный круг, разбить мощный углеподъемный кран на путях угольного склада, вывести из строя котлы парового отопления депо и оборудование вспомогательного поезда, организовать крушение товаро-воинских поездов.

Этот намеченный план диверсионной работы был полностью выполнен.

За время с июля по октябрь 1930 г. были проведены следующие акты:

В результате умышленного снижения объема ремонта паровозов в мастерских обточки, паровозный парк депо Москва Сортировочная был приведен в негодное для работы состояние, примерно, на 40 %. Указанным «ремонтом» в этот период пропускались, главным образом, подъездные паровозы;

Паровозы, поступившие в промывочный ремонт, охлаждались без пара и воды. Во время переброски паровозов из стойл горячих промывок в ремонтные стойла, котлы оставались без пара и воды и с открытыми топками для охлаждения, в результате чего скрепления котлов и топок паровоза разрушались. Таким образом вышло из строя пять паровозов на длительный период;

В целях срыва ремонта котлов в конце сентября 1930 г. был выведен из строя компрессор, находящийся в депо Сортировочное. Этот акт был совершен путем выключения воды от компрессора, от чего получился взрыв цилиндра, чем окончательно была сорвана работа по ремонту котлов;

Был приведен в негодность при производстве ремонта главный двигатель водокачки ст. Симоново, чем была сорвана нормальная ее работа;