Мотивация человека - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Макклелланд cтр.№ 150

Есть и другие данные, свидетельствующие о том, что актуализация аффилиативных состояний связана с признаками хорошего состояния здоровья. В одном из исследований (McClelland & Kirshnit, 1983) в один день (день обследования) у испытуемых оценивали мотивационные характеристики и S-IgA. Несколько дней спустя (день воздействия) испытуемых небольшими группами приглашали в лабораторию и показывали фильмы, призванные актуализировать разные мотивационные состояния. Один фильм — «Триумф воли» — представлял собой документальные хроники, живописующие первые успехи Гитлера во Второй мировой войне и его жесткость по отношению к евреям. Этот фильм был призван актуализировать мотивацию власти и оказал влияние на содержание рассказов, написанные после его просмотра. Как видно из рис. 9.4, у большинства испытуемых он не снижал уровень S-IgA. Однако снижение S-IgA наблюдалось у лиц с подавляемым мотивом власти.

Рис. 9.4. Влияние двух фильмов на уровень иммуноглобулина А в слюне (по McClelland & Kirshnit, 1982)

Другой фильм был документальной хроникой о жизни матери Терезы — монахини, посвятившей свою жизнь заботе о бедных, больных и умирающих в трущобах Калькутты. Этот фильм был призван актуализировать аффилиативные мотивы и также повлиял на содержание рассказов, написанных после его просмотра. Как видно из рис. 9.4, просмотр этого фильма приводил к немедленному повышению уровня S-IgA. Это свидетельствует о том, что способность матери Терезы дарить любовь вызывала аналогичную реакцию у зрителей, что положительно отражалось на защитных силах их организма. Полученные данные требуют дополнительных подтверждений и уточнения, однако они согласуются с общей картиной, складывающейся по результатам аналогичных экспериментов: аффилиативные мотивы, или способность любить и быть любимыми, в определенной мере связаны с лучшим состоянием здоровья, на что указывал и Эриксимах более двух тысячелетий назад.

В лонгитюдном исследовании, в котором были установлены связи между определенной практикой воспитания и показателями потребности в достижении и потребности во власти, не было выявлено каких-либо закономерностей в отношении формирования потребности в аффилиации или мотива интимности, которые соответствовали бы строгим критериям кросс-валидизации (McClelland & Pilon, 1983). Удалось обнаружить лишь два фактора, имеющих отношение к истокам этих мотивов. Утверждение матери, что когда ее ребенку было пять лет, она чаще использовала похвалу в качестве приема социализации, оказалось связано с показателем мотива интимности у взрослых. Хотя коэффициент корреляции был невысок (r = 0,26; р < 0,05), он обнаруживался практически во всех подвыборках (мужчины/женщины, средний/низший социальный класс) и, безусловно, согласуется с теоретическими предположениями о благотворном слиянии позитивного ободрения на способность любить. С другой стороны, если мать утверждала, что не всегда реагировала на плач ребенка, такое ее отношение было связано с более высокими показателями потребности в аффилиации у взрослого человека (r = 0,27; р < 0,05). Особенно отчетливо эта закономерность проявлялась у представителей среднего класса и у девочек, а у мальчиков и представителей низшего класса эти результаты не достигали уровня статистической значимости. Данный вывод тоже согласуется с представлением о том, что выраженная потребность в аффилиации связана с боязнью отвержения, поскольку представляется вполне закономерным, что у малышей, матери которых отказываются подойти к ним, когда им плохо, скорее сформируется устойчивая неосознаваемая потребность в поддержке, ободрении или боязнь отвержения. Подобная интерпретация также согласуется с данными о том, что дети, воспитывающиеся в детских домах, т. е. окруженные меньшей заботой и лаской, имеют более высокие показатели потребности в аффилиации, особенно ее негативного аспекта — боязни отвержения (Youngleson, 1973).

То обстоятельство, что представленные выше данные об истоках аффилиативных мотивов значительно менее определенны, чем данные относительно потребности в достижении и потребности во власти, свидетельствует либо о том, что в формировании этих мотивов более важную роль играет поздний опыт, либо что группа Сирса, который определял параметры стиля воспитания, была более ориентирована на действия, а не на состояния (Sears, Maccoby, & Levin, 1957). То есть большинство из более чем сотни параметров родительского поведения, которые они оценивали, отражало то, что делали или не делали родители по отношению к ребенку. С теоретических же позиций можно предположить, что формирование аффилиативных мотивов ребенка в большей мере зависит от отношения родителей, а не от конкретных воспитательных приемов. Таким образом, необходимы дополнительные исследования (см. Sroufe & Waters, 1977) отношений между родителями и детьми, которые позволили бы лучше понять, почему одни люди более способны любить, чем другие.

Есть ряд теоретических оснований полагать, что развитие сексуального мотива должно быть связано с развитием мотивов аффилиации и интимности. Эти основания представляют собой информацию, полученную в самых разных исследованиях — от клинических случаев сексуальных дисфункций до исследований Харлоу, показавшего нарушение сексуальной функции у обезьян, лишенных в раннем возрасте ритмических поглаживаний, характерных для нормальных отношений между матерью и младенцем (см. главу 5). Однако эмпирических исследований, которые бы подтвердили наличие подобной закономерности, с использованием методов, описанных в данной главе, пока нет.

Ученых, исследующих аффилиацию и мотив интимности, пока не заинтересовала возможность изучить их связь с сексуальным опытом или сексуальным поведением. Самое большее, что они выяснили по данному вопросу, это то, что по результатам широкомасштабного национального исследования частота любовно окрашенного взаимодействия мужа с женой (предполагающего сексуальную активность) не связана с показателем потребности в аффилиации мужа (Veroff, Dep-ner, Kulka & Douvan, 1980). He связано с показателем аффилиативной потребности и мотива интимности и отношение матери к сексуальности в детском возрасте (McClelland & Pilon, 1983), хотя можно было бы предположить, что наказание за мастурбацию и сексуальные игры должно подавить развитие мотива интимности. Вероятно, сексуальный мотив относительно независим от двух других, несмотря на их предполагаемое теоретическое родство. В то же время полученные данные никоим образом нельзя назвать окончательными. Они лишь заставляют обратить пристальное внимание на необходимость более глубокого изучения истоков, развития и взаимосвязей сексуального и аффилиативных мотивов.

1. Фрейд считал, что либидо (сексуальное влечение) проходит в своем развитии несколько стадий, которые можно охарактеризовать привязанностями на оральном, анальном, фаллическом и генитальном уровнях. В главе 8 мы проанализировали систему Стюарт для оценки фиксированности взрослого человека на каком-то из этих уровней. Из данной главы следует, что уровень тестостерона может свидетельствовать о степени активации сексуального мотива мужчины. Можно ли тогда проверить теорию Фрейда, оценив количество тестостерона, вырабатывающегося у мужчины в ответ на стимулы, характерные для стадии, на которую они более ориентированы, согласно системе Стюарт? Например, можно ли предположить, что мужчины, ориентированные на стадию I, должны сильнее реагировать на чтение материалов, связанных с властью, чем мужчины, ориентированные на стадию II? Или подобное различие должно проявляться только в отношении более откровенно сексуальных стимулов, т. е., к примеру, мужчины, фиксированные на стадии I, должны интенсивнее реагировать на оральный секс, чем мужчины, фиксированные на стадии II? Что означало бы отсутствие различий в уровне тестостерона, вырабатывающегося в ответ на разные стимулы у взрослых, ориентированных на разные стадии? Опровергали бы эти данные теорию Фрейда?