Мотивация человека - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Макклелланд cтр.№ 115

Таблица 8.4

Средние показатели потребности во власти у выпускников колледжей, планирующих заниматься определенными видами профессиональной деятельности, и у мужчин, занимающихся этими видами профессиональной деятельности

Профессия	Средние показатели потребности во власти
	Выпускники: Уэслианский университет, Т-баллы (N)	Работающие: Гарвард, «сырые» баллы (N)	Бывшие выпускники: Оксфорд «сырые» баллы (N)
Преподавание	53,7а (48)	4,85а (27)
Педагогика и теология			10,13а (15)
Психология и теология	54,1а (31)	4,18а (17)
Бизнес и журналистика	52,4а (34)	6,60а (15)	13,86“ (7)
Юриспруденция	49,0 (27)	3,59 (29)
Медицина	46,4 (14)	3,35 (20)
Другие	47,0 (26)	3,06 (65)	5,44 (16)
а Значительно выше, чем у всех других.

Винтер утверждает, что эти результаты согласуются с теорией, поскольку профессии, умозрительно и реально выбранные мужчинами с выраженной потребностью во власти, предоставляют более широкие возможности для осуществления власти и оказания влияния на других людей. Говоря более конкретно, преподавателям и священникам официально дано право оказывать влияние на аудиторию. Психологи и журналисты имеют больший доступ к закрытой информации: им известно то, что не известно другим, и через это особое знание они получают возможность влиять на других людей. Данные Зонненфельда (Sonnenfeld, 1975) подтвердили стремление лиц с выраженной потребностью во власти занимать должности, позволяющие оказывать влияние на других людей. Он обследовал студентов, вызвавшихся работать на радиостанции колледжа, и обнаружил связь между показателями потребности во власти и временем, которое уделялось работе на станции (r = 0,53; p < 0,01; N = 30). Показатели потребности в достижении, напротив, отрицательно коррелировали со временем, уделяемым работе на радиостанции (r = —,65; р < 0,01), что, по-видимому, объясняется отсутствием ощутимого, зримого результата работы. В другом исследовании (Mueller, 1975) также было обнаружено, что женщины-музыканты, выступающие публично, имеют более высокие показатели потребности во власти, чем женщины, обучающие музыке.

Менеджеры тоже имеют возможность применять власть, хотя, как мы в дальнейшем увидим, есть некоторые нюансы, касающиеся связи мотива власти с успехом на руководящих постах разного уровня. Врачи и юристы, напротив, оказывают влияние скорее посредством своих навыков, а не власти убеждения, хотя это, очевидно, зависит от характера юридической деятельности. Юристы, выступающие в суде, должны иметь более высокие показатели потребности во власти, чем юристы, занимающиеся урегулированием имущественных вопросов, однако данные Винтера не позволяют провести такое сравнение.

В целом результаты широкомасштабных национальных исследований, проводившихся в 1957 и 1976 гг., подтвердили эти результаты (Veroff et al., 1980). Мужчины интеллигентного труда (включая учителей) и рабочие имеют более высокие показатели потребности во власти; фермеры и конторские служащие — более низкие. Результаты, касающиеся рабочих, свидетельствуют о том, что потребность во власти заставляет человека выбирать профессию, где он имеет возможность воздействовать не только на людей, но и на вещи, хотя Винтер утверждает, что мотив власти носит межличностный характер. Действительно, в систему оценки мотива власти включены только межличностные категории. Вместе с тем, если побудительную силу имеет факт оказания воздействия, как отмечалось в главе 4, можно предположить, что человек будет получать удовольствие от воздействия не только на людей, но и на неодушевленные вещи. К сожалению, результаты, касающиеся фермеров, не согласуются с подобным ходом рассуждений: фермеры также имеют широкие возможности для воздействия на вещи, однако их показатели потребности во власти в целом невысоки. Вероятно, они испытывают некоторую беспомощность перед капризами природы и не имеют достаточно возможностей для оказания влияния на людей, что и объясняет выбор фермерства людьми со слабо выраженной потребностью во власти. Этот вопрос заслуживает тщательного изучения.

Один из способов демонстрирования власти в социально приемлемой форме — приобретение символов власти, или, как их назвал Винтер (Winter, 1973), престижных атрибутов. По его данным, полученным в Гарвардском университете и в Университете Уэсли, показатели потребности во власти коррелируют с количеством принадлежащих студентам престижных атрибутов, таких, например, как автомобиль, винные бокалы, флаг колледжа, магнитофон, настенная драпировка, диктофон и т. п. Лица с более высокими показателями потребности во власти, описывая свои предпочтения, касающиеся автомобилей, чаще выбирали иномарки и более маневренные машины. Аналогичные результаты были получены в отношении 59 взрослых мужчин в возрасте около 33 лет при использовании несколько иного перечня престижных предметов, таких как цветной телевизор, ружье или пистолет, а также автомобиль с открывающимся верхом. Их показатели потребности во власти коррелировали с количеством принадлежащих им предметов такого рода (McClelland, 1975).

Кредитные карточки — еще один символ престижа. Они свидетельствуют о возможности пользоваться дорогими услугами, часто в престижных отелях, ресторанах и магазинах. Винтер (Winter, 1973) обнаружил тесную связь между количеством кредитных карточек в бумажнике и показателями потребности во власти в группе менеджеров одной крупной промышленной компании. Аналогичная связь была обнаружена у мужчин — представителей более низких слоев среднего класса и у представителей рабочего класса (McClelland, Davis, Kalin & Wanner, 1972). Макклелланд (McClelland, 1975) приводит данные о наличии корреляции между показателями потребности во власти и количеством кредитных карт, которыми обладали 115 обследованных женщин. Аналогичная зависимость в отношении мужчин в данном исследовании не была установлена. Представляется очевидным, что мотив власти заставляет человека стремиться к приобретению любых атрибутов престижа, адекватных позиции, занимаемой им в обществе.

Отметки, получаемые в школе, являются одним из важных способов для учащегося добиться признания, поэтому неудивительно, что в одном из исследований (Costa & McClelland, 1971) была установлена корреляционная связь между показателями потребности во власти у учащихся 8-х классов и успеваемостью в 12-м классе (r = -0,27; N = 64; р < 0,05). Учащиеся с более выраженной потребностью во власти учились более усердно и при выпуске имели более высокие отметки. Значимость этого результата становится еще выше в свете данных о том, что показатели потребности во власти не коррелируют с показателями IQ — другим важным предиктором успеваемости; данных о том, что показатель потребности в достижении в обследованной выборке, как и во многих других выборках (см. главу 6), не связан с успеваемостью; а также данных о том, что выявленная связь имеет прогностическое значение. То есть можно было бы предположить, что ученик, получающий более высокие отметки, испытывает гордость, в результате чего, возможно, формируется более выраженная потребность во власти. Однако в данном случае более высокие показатели потребности во власти позволяют сделать прогноз относительно более высокого уровня успеваемости спустя 4 года. Этот результат весьма интересен и согласуется с теорией, но на его проверку необходимо потратить столько же сил, сколько было потрачено на то, чтобы продемонстрировать отсутствие связи между показателями потребности в достижении и уровнем успеваемости.