Нелёгкое дело укротить миллионера - читать онлайн книгу. Автор: Диана Билык cтр.№ 10

Нутро скручивает от жары. Пустой желудок сжимается от голодного спазма и выталкивает на траву выпитый коньяк.

Я встаю на четвереньки и сквозь слезы посмотрю на возвышающееся передо мной здание. Стекла сверкают, переливаются, намекают на роскошь и богатство, но все это было там, без меня, не со мной. Я будто лишняя деталь в механизме, которую выбросили, потому она больше не нужна, но я докажу им обратное.

Лежу, не двигаясь, до глубокой темноты на траве, потому что встать не могу. Никто меня не трогает. Никто не вызывает охрану или скорую. Это выводит из себя. Я пустота. Пыль. Никто. Был властелином, а стал нищим отбросом.

Даже полиция прокатывает мимо и уплывает в закат, не спросив, что я тут делаю. А если подыхаю? Всем плевать?

Когда моя цель выходит на улицу, в сопровождении Егора, конечно же, я осторожно встаю и выхожу им наперерез.

– Ты что-то не так понял? – грубо отзывается охранник и, сверкнув серыми глазами, заводит девушку за себя. Она поджимает губы и накрывает грудь руками крест-накрест. Отворачивается, будто ей неприятно на меня смотреть.

– Я подпишу договор не глядя, Агата, – говорю тихо, обращаясь к девушке. Маленькие плечи безудержно вздрагивают. – Ты же это планировала? Этого хотела? Знала, что приду сюда. Уверен, что и договор составить помогли, чтобы было удобно мной управлять, лишить воли. Я прав. Вижу по глазам, что это так.

Она зыркает на меня, прищурившись, и еще сильнее сжимает губы, но не отвечает. Снова отворачивается, волосы падают на щеку и перекрывают пламенеющие щеки.

Егор держит ее позади себя, но молчит. Он ждет решения, умный парень, хороший исполнитель и никогда не пойдет против своего начальника. Кроме меня. И чем я ему не угодил? Заплатили больше?

– Подписываем договор сейчас, или я ухожу и никогда сюда не вернусь, а ты провалишь задание, Агата. Что тебя на это толкнуло – мне посрать. Зачем моему родителю весь этот бред – тоже похрен, но папочка не простит тебе такой промах. Это ведь он задумал?

По ее мурашкам на плечах, которые она пытается смахнуть ладонями, я понимаю, что попал в цель.

– Ты ведь знаешь, на что он способен. Ты не выйдешь из этой игры живой, Агата. Мне жаль тебя расстраивать, но это правда, – я поворачиваюсь на слабых ногах. От усталости, голода и коньяка по-настоящему ведет. Плетусь к дороге, не оглядываясь. Там есть остановка автобуса, свалю куда-нибудь подальше, спрячусь. Я выживу, смогу подняться заново. Пусть папаша не думает, что со мной можно, как с куклой играть.

Только вот девчонку почему-то жаль. С трудом преодолеваю желание обернуться. Верю до конца, что одумается, ведь знает же с кем связалась.

Через несколько минут возле меня притормаживает джип. Задняя дверь распахивается, переднее окно опускается, и Егор с жестким выражением лица приказывает:

– Садись. Выбросишь еще фортель, не посмотрю, кто твой папочка. Вы оба –  конченные твари, и сейчас я защищаю Агату, а не вас. Потому предупреждаю, что сломаю шею, если тронешь ее пальцем, не сомневайся, дай только повод. Это ясно?

– Яснее некуда, – улыбаюсь, но улыбка вовсе не добродушная, скорее, она может резать и обещать расправу. Просто не сейчас.

Сейчас я забираюсь в салон, пропахший женскими духами, наполненный вкусом ее тела. Пах скручивает тугой пружиной, голову ведет, в груди бабахает сердце, упеираясь в ребра. Что это? Феромоны? Не может меня заводить какая-то простушка переодетая в дорогие шмотки.

Но она заводила, сука! Так, что мне приходится прикрыть ладонью брюки.

Через темное стекло перегородки, я вижу силуэт девушки – она сидит рядом с Егором и смотрит вперед. Сидит, как восковая фигура. Или кусок льда.

Будто чувствуя мой взгляд, она медленно поворачивает голову назад, но быстро отворачивается.

– Поехали, – еле слышно просит. Просит, не приказывает. В дрожащем тембре я улавливаю поражение. Она на грани слома, но это ведь обманчиво?

У меня от ее голоса, наполненного мягкой хрипотцой, бегут мурашки по телу. Приходится поерзать и сжать ладонью брюки, чтобы малыш в штанах не бесился без надобности. Вот же мышка драная, я ее снова хочу. Точно замарашку чем-то мощным обработали. Тогда почему на Егора она так не действует?

Ранее

Я всегда мечтала о принце на белом коне, или хотя бы на черном джипе, но последние месяцы мечтать было некогда и не позволено. Пустыми надеждами, которые никогда не сбудутся, старалась себя не баловать, а наивные иллюзии, что приходили во сне – всего лишь розовые девичьи грезы. Наверное, они помогали мне быть собой – позитивной девочкой без особых примет. Где-то внутри, снаружи я казалась забитым серым пугалом. Волосы распущенные, всегда висящие на щеках, никакой косметики, одежда мешковатая, обувь рваная, либо кеды, либо старые босоножки. Денег не было даже на нормальное белье, потому ходить на свидания я наотрез отказывалась. Позже никто и не предлагал.

Дома старалась не отсвечивать, не привлекать к себе внимание и хваталась за руку Святослава, как за соломинку. Жаль, что не всегда получалось его поймать. Он единственная моя поддержка, единственная родственная душа. Хотя эта душа и сама не могла найти покой.

В школе меня мало кто замечал. Серая мышь, не более. Это было удобно, потому что не нужно было прятать синяки – на меня просто никто не смотрел, не приходилось объяснять, что случилось. Один лишь раз классная всмотрелась в коридоре в мое лицо, даже приподняла волосы, чтобы увидеть синюю розу на щеке, но после молча  отпустила меня и попросила зайти в класс,  чтобы влепить мне два по контрольной. Роковую двойку.

Правда моей глупой и бесполезной жизни – я родилась.

Мышку слопал злобный кот. Только никому нет до этого дела.

И вот вам правда – моего отца боялись все. Даже директор. А учителя просто не называли меня по фамилии, только по имени. Будто даже фамилия отца им угрожает.

Сегодня я провалила математику. Потому иду домой с благоговейным ужасом, едва переставляя ноги. Числа никогда со мной не дружили, мне легко давались гуманитарные науки, язык, литература, музыка, рисование, а вот геометрия и алгебра – за пределами моей воли и понимания. Я их просто не тянула, никто и не пытался помочь, а я не просила помощи. Святику было проще – его в третьем классе отдали на бокс и пророчили великий спорт. Учиться было не обязательно, главное заниматься. А с меня папа решил сделать экономиста, и чего хочу лично я – никто не спрашивал.

Войдя в квартиру и тихо разувшись, я бегу по коридору на цыпочках, но до своей комнаты не добегаю.

– Стой, – в спину ударяет злобный голос отца, будто тянет словами за затылок. По спине словно железной щеткой царапнули – страшно и холодно.

Притягивая к себе рюкзак, медленно поворачиваюсь и вжимаюсь лопатками в стену. Отец покачивается на пятках, на щеках плавится лощеный румянец, кривой нос раздувается, будто у быка. Уже готовеньким пришел с работы, в руке сверкает зеленым стеклом бутылка крепкого пива.