Дэну позвонил водитель автокрана и сообщил, что вот-вот приедет. Да они и сами были уже недалеко от Наташиного дома.
– Черт, странно, но чувствую волнение, – вдруг признался Кирилл.
– Все пройдет отлично. У тебя все готово, все под контролем. Сделаешь ей предложение на закате. Сегодня он, кстати, красивым будем, – присмотрелся Дэн к небу.
– Бедная Наташа, – раздался сзади голос его невесты. – Заранее искренне ей сочувствую.
Кезон снова стал с ней спорить – по его мнению, он был лучше всех других мужчин. Маша за словом в карман не полезла, и в итоге Кирилл начал перечислять свои лучшие качества, дабы убедить девушку в своей неотразимости. Когда он дошел до пункта сорок девять, заявив, что умеет делать отличный кофе, Дэн свернул с оживленного широкого проспекта на узкую дорогу, ведущую к жилым домам. Это был район панельных десятиэтажек, построенных лет двадцать назад, заросший зеленью и живущий своей, какой-то особенной, тихой и мирной жизнью. В одном из таких домов жила сейчас та, за которую Кирилл мог душу отдать. Наверное, потому что только рядом с ней почувствовал – у него эта самая душа все же есть.
К дому они подъехали одновременно с автокраном, который должен был вознести его к балкону шестого этажа. То, что Наташа дома, Кирилл знал наверняка – переписывался с ней час назад.
Они вышли из машины. Кезон надел черную маску, которая закрывала половину лица, проверил, с собой ли кольцо, и подошел к водителю автокрана. А Дэн в это время вытащил камеру и открыл багажник. Оттуда едва не вырвались на волю разноцветные воздушные шарики – их была целая связка. Эту связку Дэн и вручил другу.
– Удачи, – улыбнулся Дэн. Кирилл, не удержавшись, ущипнул его за щеку – как в детстве.
– Был бы девчонкой, сделал бы предложение тебе, – сообщил ему он. Друг заливисто рассмеялся и похлопал Кирилла по плечу.
– Давай-ка без этого! – тотчас оттеснила Кирилла Маша и обняла своего Дэна – тот нежно поцеловал ее в щеку. – Даже если бы я была парнем, он был бы моим, понятно? А ты лети к своей Наташе. И сделай ее самой счастливой.
– Окей, – улыбнулся Кирилл. – Спасибо за помощь, ребята! Буду в долгу.
Он посмотрел на ее окна, но Наташи в них не было. Пока не было.
Кирилл оказался на специальной рабочей платформе автокрана, удерживая в руке связку шаров, что рвались теперь в небо. И начал неспешно подниматься.
– Цветы! Цветы забыл! – услышал он крик Маши. И буквально в последний момент успел выхватить розы. Разумеется, укололся – больно, до крови, и подумал, что Наташа – как эти розы. Красивая, хрупкая с виду, но за себя постоять может.
Второй этаж, третий… Кирилл вдруг почувствовал странное волнение. Какую-то непонятную тревогу в груди. Даже сердце стало биться чаще. А вдруг Наташа скажет «нет»? Вдруг она поняла, что не хочет быть с таким, как он? Вдруг он снова останется один?
Пятый этаж. Тревога усилилась. Это смешило и раздражало одновременно. Кирилл не волновался даже тогда, когда выступал со своей группой на самых больших стадионах. Чувствовал кураж и легкое волнение, не больше. А сейчас… Сейчас все было иначе.
Шестой этаж. На месте. Сердце билось об ребра так громко, что ему казалось, будто он слышит его стук.
Платформа неспешно приблизилась к незастекленному балкону Наташиной квартиры. Она снимала ее с недавних пор и говорила, что ей здесь нравится – отличный вид на запад. Кирилл, конечно, хотел, чтобы его девушка снимала другое жилье, комфортное и элитное, а лучше, чтобы она его и вовсе купила, ведь денег у него было много. Однако Наташа отказывалась от этого. Говорила, что сама может себя содержать. Она действительно была не такой, как все, и Кирилл искренне восхищался ее самостоятельностью и решительностью.
Наташа так и не появилась на балконе, словно не слышала шум автокрана. Кирилл решил, что она спит или принимает душ. И мысль о том, что сейчас он увидит ее после душа – свежую, с влажными волосами, падающими на обнаженную спину, пахнущую кокосовым гелем – моментально вскружила ему голову. Захотелось взять Наташу в охапку и унести в спальню, чтобы не смогла убежать. Уложить, целуя, придавить к расправленной кровати, чтобы она чувствовала тяжесть его тела, задрать руки над головой и удерживать их, не давая ей касаться его. Сделать своей.
Он вдруг отчетливо почувствовал вкус ее губ – горячих и требовательных. И сердце забилось где-то в горле – не от волнения, а от предвкушения и желания.
Она – его.
Хочет того или нет.
Кирилл глянул вниз – там собралась небольшая толпа, которая снимала его на телефоны. Дэн тоже снимал на камеру и, увидев, что Кирилл смотрит на него, помахал. Помахав в ответ и едва не упустив чертовы шарики, музыкант небрежно бросил розы на пол и привязал связку к рулю велосипеда, который стоял на балконе. А затем ловко перелез через перила. Страшно ему не было. Ему не было страшно в апартаментах небоскреба в Лос-Анджелесе и в пентахусе нью-йоркского отеля. Что ему эти шесть этажей? Пустяк.
Балконная дверь была открыта. Дул ветер, и из нее вырывались легкие занавески. Кирилл, взяв чуть потрепанный букет, вошел в дом. Он оказался в небольшом пустом зале – Наташа упрямо называла так гостиную. Здесь вкусно пахло свежевыпеченными блинчиками и – едва уловимо – ее духами. Нежными, весенними, прохладными. С цветочными нотками, но совсем ненавязчивыми. Мягкими. Сначала Кириллу казалось, что эти утонченные духи не подходят ей – яркой, самостоятельной, гордой. Но потом он понял, что они показывают ее истинное «я». Любящей и ласковой девушки.
Кирилл огляделся. Мебели в гостиной стояло немного, и ее нельзя было назвать новой, но она отлично гармонировала с недавно выкрашенными светлыми стенами. Наташа умела создавать уют из всего. На журнальном столике рядом с диваном, укрытым пледом, стояла чашка полуостывшего кофе, который Наташа, видимо, еще не допила. Кирилл без зазрения совести отпил из чашки. Он вообще любил воровать у нее еду. Чужая ведь вкуснее!
Раздался бой часов, и Кирилл вздрогнул от неожиданности. По сердцу ударило тревогой.
Что-то было не так.
Совсем не так.
Но что, Кирилл не понимал. Или не хотел понимать. Он все списал на волнение из-за ответа Наташи. Согласится она стать его или пошлет к дьяволу?
Кирилл зашел в спальню – Наташи не оказалось и там. Он огляделся. Спальня была еще меньше зала, а из мебели в ней были лишь кровать, комод и стойка для одежды, однако из распахнутого окна открывался шикарный вид на парк, над которым клонилось к западу солнце. Медные лучи падали на одну из стен, а ветер и здесь трепал занавески – уже лавандовые.
Кирилл хотел было выйти, но увидел на кровати домашнюю футболку Наташи в стиле оверсайз: свободную и легкую. Такие футболки доходили до середины ее бедер, и Кирилл, когда они жили вместе, то и дело пялился на ее ноги: стройные и загорелые. Ее ножки чертовски его заводили.
Словно поддавшись внутреннему порыву, Кирилл взял белоснежную футболку и зарылся в нее носом, вдыхая знакомый теплый аромат женского тела и духов. Он безумно скучал. Представлял ее себе каждую ночь. Ждал встречи.