Аркин так и рухнул на камень за спиной.
— Айрек-Менди? — прошептал ошеломленный старец. — Но как…
— Это долгая история мой друг и я расскажу ее тебе. — Улыбнувшись, проговорил Айрек. — Мой путь сюда занял всю мою жизнь.
В это время из прибрежной рощи вышла Бора. Она увидела, что Аркин с кем-то разговаривает, и поспешила к нему.
— Гном?! Это действительно гном?! — Заорала Бора и, щелкнув браслетами, облачилась в магические доспехи.
Она занесла саблю над головой через мгновение ее клинок устремился к голове преподобного Айрека-Менди.
— Нет! Стой! — Аркин выставил свой посох, защищая гнома.
Лезвие Боры замерло в миллиметре от посоха старца. За свои восемнадцать лет она привыкла беспрекословно слушаться Аркина. Не изменила она привычке и сейчас. Бора опустила саблю, и Аркин убрал посох. Гном все это время улыбался и не сводил взгляда с воительницы.
— Почему ты не позволил мне убить его? — Голос Боры был полон гнева. — Это же гном! Он пришел сюда убить нас!
— Нет, моя девочка. Это не так. — Аркин повернулся к Боре. — Если бы он хотел убить нас, то здесь был бы не он, а сотня элитных имперских гвардейцев. Он пришел не с войной, а с миром.
— Ну же мой старый друг представь меня своей ученице. — Разглядывая Бору, прошептал Айрек-Менди.
— Это Бора. Избранная советница, а это преподобный Айрек-Менди.
— Вы позволите госпожа? — Айрек протянул руки к Боре и дождавшись согласного кивка воспарил к ней. Он летал вокруг нее и причитал. — Боже мой, какая изящная магия. Какое чудное волшебство. Они даже холодом настоящей стали отдают. Если бы я не знал что это магия, то подумал, что они выкованы искусным кузнецом.
— Я слышал, ты умер. — Оборвал любования Айрека Аркин. — Аракс-Менди сказал, что твоя усыпальница находится где-то на востоке.
— О, бедняга Аракс. — Вернувшись на камень, прошептал Айрек. — Он выполнил свою задачу. Для этого я послал его в долину.
Аркин раскурил трубку, слушая Айрека, а Бора отойдя, присела возле дерева.
— Я слышал, тебя тоже сожгли на костре. — Хитро улыбнулся Айрек. — А ты вот стоишь предо мной живой и невредимый.
— Но твой браслет? Серебряная змейка. Она же была у него на запястье.
— Да я подарил ему этот браслет. Я не понимал, как, но знал, что он поможет тебе. И судя по всему помог.
— Да с его помощью нам удалось скрыть рождение избранника.
— Избранник. Покажи мне его, умоляю. Покажи мне того о ком писалось в пророчестве. Умоляю.
Аркин затянулся горьким дымом и задумался. Затем он повернулся к Боре.
— Вызови его.
— Что?! Позвать голубоглазого сюда?
— А ты хочешь, что бы мы с Айреком пошли в убежище?
— Ну, уж нет. Нога гнома не осквернит это святое место. — Рявкнула Бора.
Отложив кувшин с терпким виноградным вином, Бора приложила руки к вискам. Она вознесла свой лик к небу и закрыла глаза.
— Голубоглазенький уже летит сюда. — Бора опять взяла бутыль с вином и сделав несколько глотков продолжила. — Я думаю, ты знаешь, что делаешь дедушка.
— Расскажи мне преподобный, как ты нашел нас.
— Всему свое время мой друг. Я все расскажу но после того как увижу его. — Айрек-Менди достал сигару, и Аркин зажег для него огонек. — О, я вижу, и тебя обучили кое-чему. Это восхитительно.
— Я не понимаю тебя Айрек. — Прохрипел Аркин. — Зачем ты все это делал? Твоя смерть. Прибытие сюда на наши острова. Как? Зачем?
Айрек хотел ответить, но в это время на пляж приземлился белокрылый горный орел. Он приземлился в нескольких метрах от гнома и Аркина. Орел посмотрел на Бору.
— Не смотри на меня голубоглазенький. Это все дедушка.
Орел перевел взгляд на старца.
— Обернись мой мальчик не бойся.
Орел захлопал крыльями и сделал несколько прыжков сторону Аркина. После очередного прыжка пред ними предстал высокий юноша. Его светлые волосы развивались по ветру. В голубых глазах отсвечивало безбрежное небо.
— Он прекрасен. Он действительно прекрасен. — Прошептал очарованный Айрек. — Он достоин стать великим князем всех людей.
Пока Айрек любовался Адонаем, тот смотрел в глаза гному. Сквозь глаза, он проник в душу преподобного. Адонай еще никогда не видел такую светлую и чистую душу у гнома. Он заглядывал в души многих, когда путешествовал по ярмаркам рабов, и все они были неприятны ему. Но душа этого старого гнома была иная. От нее исходило тепло и спокойствие. Адонай расслабился и подошел ближе.
— Так ты значит преподобный Айрек-Менди. Бывший хозяин моего учителя?
— Я не люблю слово хозяин мне ближе друг. — Улыбнулся Айрек. — А как я могу величать тебя?
— Адонай. — Сухо ответил Адонай и сложил руки на груди.
— Адонай. Красивое имя. С этим именем тысячи людей будут идти на войну. Это имя будет вселять страх в сердца гномов. Одно лишь меня печалит. От этого имени погибнет много гномов, но это их участь они должны заплатить за ошибки древних.
— Ошибки древних? — Удивился Аркин. — О чем это ты?
— Ты итак знаешь, о чем я. — Опять улыбнулся Айрек. — Школа Менди не прошла для тебя даром. Я про предательство АкХанов. Когда династия Ксаев вывела гномов из высоких гор севера, благородные люди впустили их в свой мир. Они обращались с ними как с равными. Научили магии. А как гномы отблагодарили их? Предательством и убийством.
— Ты говоришь так будто ты не гном, а человек. — Настало время удивляться Адонаю.
— Нет, мой господин я гном, а не человек. Это определенно точно. Но это не мешает мне жить честной достойной жизнью.
— Теперь ты и меня запутал. — Бора подошла к ним и присела справа от Менди. — Ты какой-то не такой гном, каких мы видели раньше.
— Я вообще уникален. Таких как я больше нет и вряд ли были раньше. — Айрек-Менди устроился поудобней и продолжил. — Пришло время поведать вам мою историю.
И Айрек начал свой долгий рассказ.
— Родился я очень давно. Так давно что это уже не имеет значение. По праву рождения я был Ксай. Мой отец был верховным миссиром клана оранжевой бороды. Наш город Оранос располагается в среднеземных пустошах и естественно, что все, чем занимался клан, было выращивание тыкв для производства сидора. Я был третьим и самым младшим его сыном. С самого детства я отличался от братьев. Тех увлекало фехтование на молотах боевая магия пиршества. Меня же от этого воротило. Часто отец приводил братьям провинившихся рабов. Отец вообще был очень жестоким гномом. Братья упражнялись на рабах. Они забивали их до смерти. Тогда отец приводил им новых. Меня они называли чокнутым и умалишенным, потому что я отказывался бить рабов. Я вообще больше любил читать и почти все время проводил в библиотеке. Библиотека отца была скудно. Другой в городе не было вообще. Так что мне приходилось довольствоваться тем, что было. Однажды меня приметил один Менди. Как сейчас помню, это был праздник сбора урожая. В тот год мы собрали богатый урожай. Наварили много вкуснейшего сидора. В город съехались все старейшины. Пир устроили прямо на дворцовой площади. Столы ломились от угощений и сидор те рекой. В самый разгар пира к моему отцу подошел очень странный Менди. Я до этого конечно видел Менди, но этот был иной. За его спиной стояли два стража Ксая. Я еще никогда не видел, что бы Менди охраняли Ксаи. Он что-то сказал отцу и показал на меня. Отец рассвирепел. Он вскочил на стол и начал кричать на Менди, но тот его не слушал. Он дал отмашку и его Ксаи скинули отца к ногам преподобного. Они начали сильно избивать отца. Я смотрел на это как заворожённый. Моего отца верховного миссира избивали прямо на глазах его верноподданных, и никто не решался защитить его. Когда Ксаи остановились, отец согласно закивал головой. Он стоял на четвереньках и целовал ноги Менди. Менди простил его и оставил в живых. Затем он подошел ко мне и назвал мое имя. Я согласно ответил. Он приказал идти за ним. Памятуя о том, что произошло с отцом, я не стал спорить.