- В ту ночь, когда на Веру напал пьяный в приемке, я видела у тебя в кабинете пачку от обезболивающих. Я подумала... Они не твои? Ты недавно рассказывал в сестринской, как восстанавливался после второй операции. У тебя столько месяцев на это ушло... почти год! И я подумала... вдруг... а спросить неудобно. Я никому не говорила, даже Вере.
- Все нормально, - смягчается он. - Иногда руки действительно болят, но больше на погоду, когда она резко меняется. Или из-за морозов. Я увидел, что по прогнозу стабильная плюсовая температура, и выбросил пачку. Ты ведь помнишь, что я не храню дома лекарства.
- Помню. Только экстренный чемоданчик, - улыбаюсь, погладив его короткие волосы. - Значит, в остальное время пальцы тебя не подводят?
- Нет, - отвечает он коротко. Потом аккуратно пересаживает меня на кровать и начинает одеваться.
- Я рада. Правда, - говорю искреннее.
- Но про обезболивающие лучше никому не рассказывай, - роняет он. - Я поеду.
- В душ не пойдешь?
- Дома уже. Не успеваю них*ра.
- Ладно.
Я быстро натягиваю стринги и майку и отправляюсь его провожать в коридор.
- Не стыдно тебе приезжать в дом к одной женщине, когда пахнешь другой? - решаю пошутить напоследок.
Илья поднимает на меня взгляд и снова хмурится. Я вижу между его бровей складку и замираю, пожалев о своих словах. Но уже поздно, за хвост их не схватишь, обратно не засунешь. Я произнесла, он услышал. Илья никогда на меня не злился и не ругался, я не ожидала увидеть его недовольство сейчас, после быстрого, но горячего секса. Он взрослый большой мужчина, статусный, я... мне тяжело противостоять его критике.
- Не шути так, пожалуйста, - произносит он не резко, но довольно сухо. И мне вдруг плакать хочется, хотя я и держусь. - Очевидно, что я не могу обойтись без няни. И Аня делает для меня очень много. Она сидит с моим сыном, пока я занимаюсь сексом с тобой. Я бы не хотел, чтобы кто-то подкалывал нас с ней по поводу близости. Это неуважительно и по отношению к ней, и ко мне.
- Нет, я... не в этом смысле, - саму аж в пот кидает. Неуютно. А еще я впервые ревную его к ней. Адски сильно.
- Она ни разу не сделала ничего, что выходило бы за рамки отношений работник-работодатель. И я тоже. Я пытаюсь вернуть тебя, все мои силы уходят именно на это. Если ты считаешь, что я параллельно накидываю няне своего сына — нам не стоит продолжать это всё.
Он отворачивается, и у меня сердце замирает. Он уставший. Просто нервы сдают. Уверена, он это несерьезно.
- Да я поняла, поняла. Больше не буду. Незаменимая Аня — наше сокровище, - скрещиваю руки на груди.
Он подходит, целует меня в щеку.
- Откажись от Турции. Нафиг она тебе нужна. Оставайся. Будем на дачу ездить. Вместе мебель выберем в новую квартиру. На твой вкус. Поучаствуешь в переезде. Хочу отметить первый день рождения Жени уже в своем жилье. Я помню, ты любила детские праздники. Украсим квартиру шарами, закажем торт. Всё, что только захочешь. Да хоть аниматоров толпу наймем! Хотя, Жеке пока на них пофигу. Ну и ладно, сами развлечемся.
- О. Я... подумаю. Илья, пока не обещаю, но подумаю.
Глава 31
Полина
Неприятный осадок после вчерашнего разговора о няне Ане удалось заесть эклерами, которые Илья привез к завтраку.
Я не знала, как вести себя с ним утром, но он зашел и улыбнулся, как ни в чем не бывало, и я улыбнулась в ответ. Илья, бесспорно, стал намного жестче с тех пор, как мы расстались. Может, дело в возрасте или в обстоятельствах, с которыми ему пришлось столкнуться. Но если ему что-то не нравится — он не считает нужным это скрывать. Нет, он не агрессивен. Напротив. Становится будто сухим и отдаленным. Его и так разговорить сложно, а тут и вовсе закрывается! А для недолюбленной с детства девочки равнодушие — самое страшное.
К этому, наверное, можно приспособиться. Или научиться противостоять. Есть еще вариант — постараться его смягчить хоть немного. Но это если получится. Раньше он таким не был, и я не могу быстро сообразить, как себя вести в таких ситуациях.
- Поедем? - спрашивает он. Неделя пролетела пулей, сегодня уже четверг.
- Да, конечно, - опускаю глаза.
- Что-то случилось? Ты снова поссорилась с Мией? - спрашивает Илья.
- Нет. С сестрой всё хорошо. Теперь при каждом разговоре я вспоминаю, что у нее просто магическое мышление, и меня отпускает, - мягко улыбаюсь.
- Что тогда? - он берет меня за руку, поглаживает пальцы.
Мы едем в лифте и смотрим друг на друга.
- Мне кажется, я тебя вчера обидела, неудачно пошутив про Аню. И меня это гложет.
- Про Аню? Нет, нисколько, - отвечает он. Смотрит на меня. - А я тебя? Обидел?
Пожимаю плечами и опускаю глаза.
- Полин, я не специально. Устал за день и, может, вырвалось. Извини меня. Я не замечаю, когда перебарщиваю. Ты просто говори, что не так, хорошо?
- Ладно. И ты меня извини. Просто... Когда ты вот так за нее заступаешься, я чувствую себя лишней. У вас все налажено — режим, распорядок. Всё сладко да гладко. А я?
Мы выходим из лифта и молча идем в машину. Вокруг люди, и продолжать столь сложный разговор при свидетелях не хочется. Садимся в прадик.
- Ты моя девушка, - горит Илья и берет меня за руку. - Няня мне необходима из-за того, что Женя пока маленький. А ты...
- Я? - перебиваю. Вскидываю глаза. Он снова осекается.
- С тобой я вижу свою дальнейшую жизнь.
- Мне... сложно. Понимаешь? Я просто не знаю, как себя вести. Я не была матерью, я плохо разбираюсь в детях. Я честно хочу подружиться с Женей, но мне кажется, я все делаю неправильно.
- Я тоже не разбираюсь, - поспешно добавляет он. - И тоже всё делаю неправильно. Знаешь, что мне сказал педиатр, когда узнал, что я один воспитываю? Я тогда засыпал его вопросами, потому что... бл*, прости за мат, но это пздц. Он ответил, что ребенка сломать очень сложно. А идеального варианта воспитания, наверное, вообще не существует. Я точно могу сказать, что мне нравится проводить время с вами втроем: ты, я, Женя. Намного больше, чем вдвоем: я и сын. А видеть родителей счастливыми — это ли не лучшие условия для развития детей?
Я улыбаюсь.
- Может, погуляем тогда вечером? Сбежим с работы вовремя! Разорвем шаблон и отпустим Аню домой в четыре.
- Да, классно. Поверь, как только мне станет ненужна няня, я в тот же день ее рассчитаю. Думаешь, мне хочется каждый месяц платить ей столько денег? Я бы лучше машину поменял. Потом еще слышать нытье всей родни.
- Какое нытье?
- Она сливает своим родителям всю информацию — когда я прихожу домой, сколько работаю, чем питаюсь и прочее. Потом это все трется и обсуждается до бесконечности. Обрастает новыми подробностями, пока мне не звонит мать в ужасе: «Мы все умрем?!»