Зазеркалье Петербурга. Путешествие в историю - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Кубрякова cтр.№ 26

В 1920-е годы в этом доме с мужем-инженером и двумя сыновьями поселилась 30-летняя Мария, и вся ее прошлая жизнь померкла перед ждавшими ее здесь испытаниями. Хотя «голодранку с петербургской улицы, выросшую на свалках», с 11 лет содержавшую парализованную мать и сумасшедшего отца и уже успевшую пройти через арест и ссылку (правда, во Францию, что можно считать везением), казалось, нелегко сломить.

Сюда, в квартиру Шкапских, приходили на литературные вечера известные писатели Эренбург, Тихонов, Заславский, а также друг поэтессы фантаст Абрам Палей: «Я стал бывать у них на поэтических собраниях. Это происходило раз в неделю – по средам, если не ошибаюсь… Шкапские занимали просторную квартиру. В самой большой комнате стоял длинный стол. На него выставлялось весьма нехитрое угощение: время было довольно суровое, а материальные средства Шкапских ограничены. На столе обычно располагались бутылки с минеральной водой, сухарики, бублики и… вот, пожалуй, и все. Но было очень хорошо, атмосфера царила совершенно непринужденная, однако без лишней развязности. Здесь собирались только люди, увлеченные поэзией, по большей части сами поэты, а также их друзья. Знакомые хозяйки могли приводить своих знакомых и никого никому не представляли, в том числе и самой Марии Михайловне.

И.Б. Дмитриев

Г.О. и М.М. Шкапские

Случалось услышать такой диалог: „Кто эта молодая женщина?“ – „Это хозяйка квартиры, Шкапская“. – „А вот тот мужчина, что задумчиво сидит в углу?“ – „А это ее муж“» ^[93].

Период литературного признания и личного счастья продлился недолго. Вскоре в этих стенах Мария пережила самоубийство близкого друга, отца ее второго сына. Одновременно с этой подкосившей ее трагедией на нее обрушилась травля критиков, обозвавших ее «библейские» стихи о женственности, зачатии, плотской любви непристойными и грубо физиологичными. Даже отзыв имевшего вес в литературной среде священника Павла Флоренского, считавшего истинно христианским ее эмоциональное творчество, не избавил Марию от оскорблений и насмешек. Принятие в петроградские литературные круги в начале 1920-х обернулось резким отчуждением к их середине.

Обнажив в стихах свои личные муки вины за сделанный аборт, всю жизнь страдавшая о нерожденном ребенке да еще и сравнивавшая с ним Россию, убитую кровью революции, Мария получила ярлык «гинекологическая поэтесса» и, непонятая, сдалась.

Этот дом, свидетеля ее падения, Шкапская окрестила «пятифасадным зданием» ^[94]. В этих пяти фасадах в 1925 году Мария приняла решение умереть как поэт. Она устроилась на фабрику и стала писать безликие новостные очерки о стройках и урожаях в советские газеты. Только после ее смерти дочь Светлана (одногодка Игоря Дмитриева – может, они даже играли вместе в одном из дворов этого огромного дома) узнала о поэтическом прошлом матери.

Именно в период жизни в этом доме – Ведьма, Вакханка, Волчица, как прозвали Марию Шкапскую петроградцы, – издала почти все свои мистически-религиозные и очень интимные стихи и здесь же навсегда замолчала, как поэт.

В этих стенах Мария пострадала за провокационные строки о грехопадении Евы, нерожденных детях, мистической природе женственности, за которые ее имя подвергли забвению на полвека.

* * *

Литература

Грякалова Н.Ю. Шкапская Мария Михайловна // Русская литература XX века. Прозаики, поэты, драматурги / под ред. Н.Н. Скатова. Т. 3: П – Я. М., 2005.

Дмитриев Игорь Борисович / Библиографический ресурс «Чтобы Помнили» // http://chtoby-pomnili.net.

Игорь Дмитриев: «Я стремился воссоздать облик квартиры детства»: беседовала Анжелика Валерьева // Недвижимость Петербурга. 27.02.2002 // http://www.eip.ru.

Кириков Б.М. Архитектура петербургского модерна. Особняки и доходные дома. СПб., 2003.

Палей А.Р. Встречи на длинном пути. М., 1990.

Чепель А.И. Инженер-архитектор С.Г. Гингер // Невский архив: историко-краеведческий сборник: вып. 10 / науч. ред. В.В. Антонов. СПб., 2012.

Шкапская М.М. Барабан Строгого Господина: [стихи]. [Берлин: Огоньки, 1922].

Шкапская М.М. Стихи / вступ. ст. Б. Филиппова и Е. Жиглевич. London: Overseas Publications Interchange, 1979.

Шкапская М.М. Час вечерний: (стихи 1913–1917). Пг., 1922.

Шкапская М.М. Mater dolorosa: [стихи]. Пг.: [Неопалимая купина], 1921.

«В назначенный час я явился к Модесту Ильичу на квартиру. Волновался страшно, но Модест Ильич своей исключительной мягкостью… подействовал на меня успокоительно, и вскоре я почувствовал себя совершенно свободно.

Я прочитал ему две роли…

Когда миссия моя была закончена, я собрался было уходить, но Модест Ильич непременно хотел, чтоб я остался отобедать. Надо сказать, что тогда, по молодости лет, я еще очень дичился от непривычки бывать в незнакомом обществе, а потому стал отговариваться тем, что не предупредил своих и что они будут беспокоиться, если я запоздаю…

И только что я собрался ретироваться, как кто-то постучал в дверь…

– Мой племянник – Давыдов Владимир Львович, или просто „Боб“, как мы его называем, – представил мне его Модест Ильич. – Вот уговариваю молодого человека пообедать с нами, – обратился он к племяннику, – но он такой недобрый, упрямится, не хочет…

Малая Морская улица, 13 / Гороховая улица, 8