Неверные шаги - читать онлайн книгу. Автор: Мария Адольфссон cтр.№ 57

Молодой парень в красном комбинезоне “Темы” отцепил длинную вереницу тележек и толкает их ко входу. Яблочный пирог, думает Карен, дома полно яблок, вот и отлично.

— Эй, не прихватишь еще тележку?

Парень останавливается, оборачивается, но задержка явно его не радует. Со вздохом он забирает у Карен тележку, прицепляет ее к остальным. Чтобы длинный “поезд” снова пришел в движение, ему приходится здорово поднатужиться, Карен провожает взглядом его склоненную вперед фигуру, а в голове кружат мысли о субботе. Классический пирог с корицей или, может, французский перевертыш…

Внезапно она замирает. А секундой позже достает из кармана куртки мобильник, торопливо ищет нужный номер.

Юнас Смеед отвечает после пятого сигнала:

— Привет, Эйкен, что у тебя на сей раз?

Слова безукоризненно дружелюбны, но, судя по тону, он отнюдь не рад ее звонку. Она оставляет его тон без внимания и, не здороваясь, сразу переходит к делу:

— Тот малый, с которым ты, по твоим словам, столкнулся утром в воскресенье. Ну, тот, что просил сигарету. Можешь что-нибудь еще сказать о нем?

— Смирись, это пустой номер. Я же сказал: не помню. Знаешь, сколько алкашей болтается тут, в городе? Я слыхал от Хёугена, что вы топчетесь на месте, но неужели у тебя в самом деле нет ничего получше?

— Ты правда ничего не помнишь? — настаивает она. — Ну вспомни хоть что-нибудь. Попытайся.

— В смысле, кроме вони пота и перегара? Карен, милая, ты недостаточно хорошенькая, чтобы быть такой дурехой.

Он издает смешок, явно довольный своей двойной наглостью, а она борется с желанием оборвать разговор. Ведь так просто плюнуть на это дело. Но она пытается еще раз, и не ради Юнаса.

— Ты говорил, что столкнулся с ним на набережной. Может, видел, откуда он шел?

— Да почем я знаю. Он торчал в конце улицы, на самом верху съезда к берегу. Собственно, к чему ты клонишь?

В голосе Юнаса что-то изменилось; в наигранном равнодушии сквозит едва заметное любопытство. Прежде чем задать вопрос, она медлит, не хочет ничего подсказывать. Соломинка такая тонкая.

— Ну, например, у него что-нибудь с собой было?

Досадливый вздох выдает, что слабая искра интереса вмиг погасла.

— Да черт его знает. Кажется, у него была такая большая магазинная тележка, они часто воруют их в супермаркетах, но я понятия не имею, что он туда напихал. Нет, серьезно, Эйкен…

Все, больше ни слова, она прекращает разговор.

Спиннхусгате с виду безлюдна, когда Карен медленно огибает Ратушный парк и едет вверх по Валгаллагате в сторону многоэтажного гаража за старым рыбозасолочным заводом. Она чуть наклонилась вперед и внимательно смотрит в боковые окна и лобовое стекло, по которому каждые четыре секунды, сметая мелкие дождинки, с монотонным шорохом скользят дворники. Поравнявшись с гаражом, на задворках крытого рынка она замечает то, что искала. Быстро тормозит, перегибается через пассажирское сиденье и опускает боковое стекло.

Женщина — она как раз собирается поднырнуть под желтый шлагбаум у выезда — замирает, услыхав звук тормозов, и поспешно оборачивается. Инстинктивно выпячивает грудь и губы. Но, разглядев, кто за рулем, прекращает спектакль.

— Привет, Гро, — окликает Карен, — залезай погреться, а? Хочу спросить тебя кое о чем.

Гро Аске секунду медлит, потом, в сапогах на высоком каблуке, семенит к краю тротуара. С кривой улыбкой, обнажая дырку в верхнем ряду зубов, наклоняется к машине:

— Черт, ты прямо как клиент.

Крашеные светлые волосы, темные у корней, намокли от дождя, короткая жакетка из белого искусственного меха явно не годится для такой погоды.

— Может, найдется чего глотнуть? — с надеждой спрашивает Гро Аске, усаживаясь на сиденье и согревая дыханием замерзшие руки. — Озябла очень.

По крайней мере, ей хватило ума оставить миниюбку дома, думает Карен, глядя на джинсы, плотно обтягивающие тощие бедра Гро Аске.

— Извини, — говорит она и, доставая из кармана куртки недавно купленную пачку, добавляет: — Но сигаретой угостить могу.

Знала бы ты, что у меня тут есть, думает она, вспомнив о ящиках с вином, пивом и виски в багажнике. В следующий миг ее аж передернуло: Гро Аске затягивается сигаретой и, закашлявшись, чертыхается, а в груди у нее все хрипит. Карен видела Гро на улицах уже лет десять, но только сейчас, глядя на нее вблизи, впервые осознает, до какой степени истощена эта женщина — худущая, с запавшими глазами и землисто-серой кожей. А ведь ей, наверно, и тридцати нет, думает Карен, стараясь не выдать своих тягостных ощущений.

— Не пора ли тебе завязать с этим делом? — говорит она.

— В смысле, с куревом? — саркастически усмехается Гро.

— Ты знаешь, о чем я.

— А что тогда делать?

— Откуда я знаю, ну, хотя бы просыпаться без страха. Не превращаться в дерьмо. Может, получить разрешение видеться с дочкой. По-моему, в “Линдвалле” тебя сразу же примут, если ты обратишься за помощью.

— Знаю. Вообще-то каждое утро об этом думаю, как только первый раз ширнусь, а вечером опять на улице, и все по новой. Да ты сама знаешь…

Знаю? — думает Карен.

Что она, собственно, знает об этих женщинах и молоденьких девчонках в непомерно коротких юбках, с посиневшими от холода ногами, что наклоняются к опущенным окнам автомобилей? Что она знает о неспящих матерях, которым все время представляются холоднющие наркоманские притоны и которые в глубине души страшатся последнего сообщения о передозе? Что она вообще знает о том, насколько высоки барьеры для тех, кто хочет выбраться из трясины?

Может, ее неспособность навести порядок в собственной жизни не так уж отличается от неспособности Гро, как она себе воображает?

Карен решает перейти прямо к делу:

— Мне нужна твоя помощь. Ты ведь знаешь большинство местных бомжей?

Гро выпячивает губы — мол, так оно и есть — и молча глядит на огонек сигареты.

— Бродит тут один малый, таскает с собой большую магазинную тележку, — продолжает Карен.

— Их много таких, с тележками. С бродунками, как они их называют.

Карен невольно смеется.

— Этот держится, похоже, в районе приморского бульвара, собирает на пляже пустую тару.

Гро делает глубокую затяжку, задерживает дым, потом с шумом выпускает.

— Я не стучу. Ты же знаешь.

— Знаю, но я вовсе не собираюсь брать его под арест. Иначе бы не стала у тебя спрашивать.

— Тогда зачем он тебе?

— Он может подтвердить алиби одного человека, вот и все. Клянусь, Гро.

— У тебя правда нечего выпить?