– А Данридж далеко отсюда? – спросила она.
– Нужно подняться в горы, позади замка Инверэри. Потом спуститься в долину, проехать через лес и торфяные болота. Там, за озером Лох-Эйв, ты его и увидишь.
Он пришпорил лошадь и, обернувшись через плечо, позвал:
– Так ты едешь, ангел?
– Да, – откликнулась Роберта, неохотно трогая коня и спускаясь вниз по склону вслед за ним. – Как, по-твоему, там удивятся, увидев нас?
– Сомневаюсь, – бросил Гордон, не оборачиваясь. – Моему отцу всегда известно заранее, что кто-то приближается к замку. Никто не сможет застать Кэмпбелов врасплох.
Возможно, подумала Роберта, но Кэмпбелы ведь не могут увидеть мой «дьявольский цветок» издалека. Когда же разглядят, то это только застанет их врасплох.
Ну что ж, чему быть, того не миновать. Она вызывающе вздернула подбородок и гордо расправила плечи, взглянув на свой новый дом. «Мрачный замок». Сегодня день первый из череды мрачных дней ее новой жизни, и она постарается продержаться. Возможно, если она будет носить перчатки без пальцев и таким образом ей удастся спрятать свой позор…
9
-Добро пожаловать в замок Инверэри. – Магнус Кэмпбел, герцог Арджил, улыбаясь, шел навстречу Роберте. – Входи, милая, согрейся у камина. Дай мне свой плащ и перчатки.
С каштановыми волосами, проницательными серыми глазами и приветливой улыбкой, которая рассеяла ее опасения, пятидесятилетний герцог Арджил был очень красивым. Необыкновенное сходство между отцом и сыном подсказывало ей, каким станет в будущем ее муж.
На ней по-прежнему был мужской костюм, одолженный Генри Талботом, и она чувствовала себя оборванкой, но все же позволила герцогу снять с себя плащ. Роберта застенчиво улыбнулась ему в ответ и, проследовав за ним к камину, села в кресло. Вынув из сумки Смучеса, она посадила его к себе на колени.
Герцог протянул сыну стакан виски, а Роберте подал кубок горячего с пряностями вина.
– За ваше благополучное прибытие, – сказал он, подняв свой стакан. – Пусть сегодняшний день будет первым днем из многих счастливых лет для моего единственного сына и его очаровательной жены.
– За это я выпью, – сказал Гордон, поднося виски к губам.
Не разделяя его надежд, Роберта ответила улыбкой на эту любезность своего свекра. Однако воздержалась от того, чтобы поддержать этот тост.
– Милая, как ты похожа на свою мать, – заметил герцог. – Ты представить себе не можешь, в каком я восторге от того, что у твоих родителей и у меня будут внуки.
Пробуя в этот момент вино, Роберта внезапно поперхнулась от этих слов. Тяжелая рука, похлопавшая ее по спине, помогла ей откашляться.
– Спасибо, – сказала она, глядя сквозь слезы, выступившие на глазах, на своего мужа. – Вино попало не в то горло. – Потом, собравшись с духом, повернулась к свекру и сказала: – Мне очень жаль, ваша милость, но у вас и моих родителей не будет внуков.
– Роберта, – предостерегающе произнес Гордон.
– Ты бесплодна? – напрямую спросил герцог Магнус.
Роберта покраснела от смущения. Несмотря на щенка, сидевшего на коленях, она принялась яростно тереть свое родимое пятно.
– Нет, ваша милость. Просто я… возможно, я летом навсегда вернусь в Англию, – попыталась объяснить она.
Это заявление явно удивило герцога. Он перевел вопросительный взгляд на сына, молча требуя объяснений.
– Не обращай внимания, – сказал Гордон отцу и, повернувшись к жене, которая собралась было спорить с ним, проговорил: – Мы обсудим это позднее.
– Ваша милость, я могу поставить в своей комнате ящик с песком? – спросила она, переводя разговор на более безопасную тему.
– С песком? – переспросил герцог Магнус, совершенно сбитый с толку ее просьбой. Он встречал много глупых женщин за свою жизнь, включая собственную жену и мать Роберты, но дочь Макартуров, казалось, затмила их всех.
– Мои маленькие кузины приучили щенка пользоваться по ночам ящиком с песком, – объяснила Роберта, прочтя в его глазах замешательство.
Выражение лица герцога прояснилось.
– Я уверен, что мы найдем ящик для твоего любимца. – Он взглянул на сына и добавил: – Дункан и Гэвин будут рады поиграть с ним.
– Дункан и Гэвин? – переспросила Роберта, решив, что это, должно быть, любимцы герцога.
– Это пара мальчишек, живущих в замке Инверэри, к которым мой отец неравнодушен, – ответил Гордон.
Герцог закашлялся и этим привлек ее внимание. Роберта поймала многозначительный взгляд, брошенный им на Гордона, но не поняла его значения.
– У вас было долгое и трудное путешествие, – сказазал герцог Магнус, обратив к ней приветливую улыбку. – Я уверен, что горячая ванна и хороший ужин – это то, что вам сейчас нужно.
И, не дожидаясь ответа, он прошел через комнату к двери и позвал слуг. Почти в тот же момент в кабинет торопливой походкой вошли две женщины. Одна на вид казалась ровесницей Роберты, другая – старше герцога.
Спустив Смучеса на пол, Роберта встала, чтобы поздороваться с ними. И по привычке прикрыла родимое пятно правой рукой.
– Это Бидди, экономка замка Инверэри, – представил старшую герцог Магнус.
Бидди была полная, с сединой на висках женщина лет за шестьдесят. Лицо у нее было добрым, но невыразительным и немного простоватым.
– А это Гэбби, ее внучка, – добавил герцог. – Гэбби будет твоей камеристкой.
Гораздо выше миниатюрной Роберты с ее пятью футами росту, Гэбби была крепко сложенной девицей с темно-каштановыми волосами и карими глазами. Выражение ее лица было дружелюбным, и в нем сквозило любопытство.
Когда обе женщины улыбнулись ей и слегка поклонились, Роберта остановила их словами:
– Не надо мне кланяться, я не королева Мария Стюарт.
– Вы молодая хозяйка замка Инверэри, – сказала Бидди, явно удивленная ее словами. – Вы теперь нашему герцогу как дочь.
– Не совсем так, – возразила Роберта.
Экономка бросила на герцога вопросительный взгляд. Тот едва заметно покачал головой, показывая, чтобы она не углублялась в сей предмет.
– Долгое путешествие из Лондона утомило Роберту, – сказал герцог. – Вы можете устроить ей ванну и ужин в ее комнате, наверху?
Бидди усмехнулась:
– Конечно, все уже готово.
– Да, кстати, моей невестке понадобятся несколько платьев Эврил, пока ее собственные вещи не прибудут из Англии, – добавил он.
– Эврил? – озадаченно переспросила Роберта.
– Это мать Гордона, моя покойная жена, – объяснил ей герцог.
– Благодарю вас, ваша милость. – Роберта собралась было присесть перед ним в реверансе, но он ей не позволил.